Волшебное окно - Дункан Дэйв. Страница 54

Будуар вдовствующей герцогини, который Инос воспринимала как несвятую несвятых, был олицетворением безупречного вкуса ее сына. Он был одновременно большим и светлым, торжественным и интимным. Сочетание белого с золотом и бледно-голубого давало ощущение великолепия и роскоши, однако не подавляло. Стены были затянуты шелком и украшены лепкой, мебель была белой с позолотой. Облака прозрачных кружев закрывали большие окна. Иное, надо заметить, они напоминали сеть паука. Веселое потрескивание огня в большом мраморном камине заглушало звук дождя, комната была жарко натоплена в расчете на старые кости хозяйки.

Войдя в комнату вслед за тетушкой Кэйд, Инос увидела сначала саму Экку, восседающую в своем любимом кресле, положив нога на вышитую скамеечку. Ее кресло было выше других, так что она могла чувствовать себя сидящей на троне. Рука с темными венами покоилась на набалдашнике трости, стоящей строго вертикально. На старой герцогине было платье из атласа цвета слоновой кости с высоким воротом и длинными рукавами, а седые волосы были уложены так тщательно, что напоминали полированный мрамор и странно сочетались с сухим морщинистым лицом цвета грецкого ореха.

Остальные стулья были поставлены полукругом перед ней. Из одного как раз поднимался дородный герцог в аквамариновом камзоле. Он выглядел смущенным и растерянным, казалось, что-то его мучило, и его обвислая нижняя губа была еще мокрее, чем обычно. Интересно, не сосал ли он до сих пор палец?

Рядом с ним стоял уже успевший подняться противный проконсул Игинги, суровый грубый человек сорока с лишним лет. Фу! Его волосы были пострижены так коротко, что угловатая голова казалась лысой. Как обычно, он был с ног до головы одет в бронзу и кожу, от кирасы до поножей. Танцевать с ним было все равно что бороться с бочкой воды. Как всегда, он держал под мышкой шлем – должно быть, ужасно боялся землетрясений и не доверял потолкам Кинвэйла. Другие офицеры, гостившие здесь, никогда не носили форму постоянно. Его жена, женщина слабого здоровья, редко появлялась на публике, и он полностью игнорировал ее существование, преследуя Иное. Единственными темами его разговоров были его военная карьера и его огромный успех в уничтожении гномов на прежнем месте службы. Он был настолько отталкивающим, что даже тетушка Кэйд редко могла найти для него любезное слово.

И чего же ради их позвали, гадала Иное, приседая перед вредной старухой, возвышающейся на своем кресле, перед медлительным герцогом, неловко поклонившимся им. Перед отвратительным Игинги она присела не так глубоко, а ведь тут был и еще один человек, стоящий у окна…

Андор!

Мир замер. Это был Андор, действительно Андор. Она узнала этот божественный профиль, как только мужчина шевельнулся. Он был в том же голубом камзоле и белых панталонах, как в первый день их встречи, только теперь на нем был еще и плащ темно-синего бархата, отороченный горностаем и ниспадающий до башмаков с серебряными пряжками. Андор медленно повернулся, чтобы посмотреть на нее, не обращая внимания на ее тетку и всех остальных. Темные глаза не отрывались от Иное.

Настоящий мужчина, каким он и должен быть!

Он был бледным и похудевшим… неужели ему пришлось перенести какие-то тяжкие испытания? Нет сомнений, что Андор встретил их стойко и мужественно. Вероятно, что-то и сейчас его мучило, потому что в этих незабываемых глазах вместо искрящегося веселья, которое она так любила вспоминать, застыло выражение горя.

Андор подошел к Иное, и она попыталась улыбнуться, всеми силами стараясь не выдать своего потрясения. Он взял ее руки и склонился над ними. Его глаза уже сказали ей очень многое – здесь бьио заботливое внимание, радость от того, что он видит ее… и глубокая печаль.

Печаль?

Наконец он произнес:

– Моя принцесса!

– Андор! – только и смогла вымолвить Иное. Его принцесса! Действительно его.

Наконец Андор заметил Кэйд и поклонился ей.

– Андор! – просияла она. – Как мило, что вы опять с нами! И старая ведьма в высоком кресле не упустила ни малейшей детали этой встречи.

– Садитесь, дамы, – прокаркала она тонким старческим голосом.

Не в силах оторвать взгляда от Андора, Инос позволила ему проводить себя до кресла, а потом следила, как он прошел и сел напротив нее, грациозно отведя плащ в сторону. Кэйд и другие мужчины тоже сели.

Что плохого могло случиться?

– Андор принес новости для тебя, Кэйдолан, – сказала Экка.

– Для меня, Андор? – осторожно спросила Кэйд, бросая быстрые взгляды на Иное, Андора и остальных. Для нее это было нехарактерно.

– Ваше сиятельство, – заговорил Андор, отводя глаза от Иное, – мне очень жаль, что я должен сообщить вам плохие новости. Ваш царственный брат… он серьезно болен.

Инос ахнула, но тетушка Кэйд мгновенно овладела собой. Теперь, поняв, о чем пойдет речь, она изобразила на лице лишь вежливое удивление.

– Вы приехали из Краснегара, Андор? Он немного наклонил голову.

– Да. Вы удивитесь, почему я не сказал вам сразу, что еду туда, но это я смогу подробно объяснить вам позже. Я оставался там почти до Праздника зимы. Когда я уезжал, состояние вашего брата быстро ухудшалось.

Отец! Инос судорожно сжала руки, совершенно забыв об Андоре. Боже мой, отец!

Андор посмотрел на нее, затем перевел глаза на Кэйд.

– Я привез письмо от ученого доктора Сагорна, но он сказал мне о его содержании. Он не думает, что его величество сможет поправиться. Ему осталось жить, самое большее, несколько месяцев.

Вынув пакет из кармана плаща, он поднялся и передал его Кэйд.

Отец! Отец! Умирает? Нет! Нет! Нет!

Тетушка Кэйд взяла письмо и стала читать надпись на конверте, держа его в вытянутой руке. Затем она положила его на колени, не вскрывая, и прикрыла сложенными руками. Андор вернулся на свое место.

– Так вы думаете, что мы должны отплыть первым же весенним кораблем, сэр Андор?

– Если печальное утверждение доктора Сагорна верно, мадам, то это может быть слишком поздно. В разговор вмешался Игинги.

– Не предлагаете ли вы, – произнес он своим обычным грубым голосом, – чтобы эти знатные дамы путешествовали сушей?

Андор посмотрел на него долгим взглядом, никак не выдавая своих чувств.

– Они сами должны принять решение, ваше сиятельство. Мне приходилось совершать и более трудные путешествия.

Более трудные… Инос вспомнила все страшные рассказы, слышанные о лесах, и содрогнулась. И Андор может так спокойно говорить об этом?

– Например? – спросил Игинги, хмурясь на этого молодого выскочку.

– Равнина Костей. Или пролив Ужасов. Антропофаги пугают меня гораздо больше, чем гоблины.

– А вы встречали в лесу гоблинов?

– Дважды. – Андор развел руками и улыбнулся. – Я предпочитаю не обсуждать их обычаи в присутствии дам, но, как видите, у меня до сих пор целы все ногти. Эти дикари похожи на детей, но довольно гостеприимны. Мне пришлось побороться с ними, но я отделался лишь небольшим растяжением связок.

Замечательный человек!

– Если герцогиня Кэидолан решится на этот путь, проконсул, – вмешалась Экка, – смогли бы вы дать ей надлежащий эскорт?

Игинги минуту смотрел на нее в задумчивости.

– Безусловно, у меня есть солдаты. Самые страшные морозы уже позади, но все равно это будет тяжелым испытанием даже для мужчин. Для столь высокородных дам это будет просто мучением.

Он замолчал, ожидая ответа.

– Это будет настоящим приключением, – бодро заметила Кэйд. – Мы с Инос должны все обсудить, когда прочитаем письмо почтенного доктора Сагорна. Спасибо за любезное предложение, ваше сиятельство.

Инос заметила, что сидит с открытым ртом, и поскорее закрыла его. То, что ее тетка могла серьезно обсуждать такую поездку, казалось невероятным!

– Мне ужасно любопытно, лорд Андор, – проскрипела Экка, почему вы отправились отсюда в Краснегар, даже не предупредив мою невестку или ее племянницу об этом. Они наверняка бы захотели отправить с вами письма. – Герцогиня обнажила пожелтевшие клыки в улыбке, способной вызвать оторопь.