Хоккей на высшем уровне - Драйден Кен. Страница 6

Вывод напрашивается сам собой: матчи с профессионалами – школа, лучше которой не придумаешь, нам с ними нужно встречаться. И на уровне сборной, и на уровне клубных команд. Я уже говорил, у профессионалов есть чему учиться. И не стоит считать это зазорным. Тем более что сами профессионалы перенимают у нас очень многое. Лишь одно в этих встречах вызывает у меня опасение: не заразит ли грубость, невыдержанность профессионалов некоторых наших неустойчивых хоккеистов – ведь недаром говорят, что дурные примеры заразительны.

Впрочем, может быть, опасения мои напрасны: у нас, в советском хоккее, принципиально иные условия (и это, на мой взгляд, очень точно подметил К. Драйден). Более того, почему бы не предположить, что корректность советских хоккеистов благотворно повлияет на стиль канадского хоккея? Рассказывают же, что канадским зрителям по душе пришлось джентльменское поведение наших игроков. Сейчас публика по-иному встречает своих игроков-грубиянов, требует оздоровления нравов в НХЛ и ВХА и руководство той же Национальной хоккейной лиги вынуждено (воля зрителя – закон) усилить борьбу с грубостью. Короче, матчи СССР – Канада оказались полезными для канадцев и с этой точки зрения.

Несколько слов о книге Драйдена. Она читается с захватывающим интересом. Подкупает искренность автора, непосредственность его суждений и, конечно же, отличное знание предмета, когда он ведет рассказ как очевидец и участник, хоккейных баталий. Но кое-где этого знания ему не хватает, и мы становимся свидетелями довольно поверхностных, а порой и неточных суждений.

Так, нельзя согласиться с Драйденом, когда он, говоря о становлении советской школы хоккея, упоминает в качестве ее создателя только А. В. Тарасова. Лично я патриархом нашего отечественного хоккея считаю А. И. Чернышева. Как старший тренер нашей сборной он вместе с А. В. Тарасовым одиннадцать раз приводил команду к победам на чемпионатах мира и четырежды на Олимпийских играх. Творческое содружество этих выдающихся тренеров, оригинальность таланта каждого из них и при этом полное взаимопонимание и взаимозаменяемость в работе с командой дали такой великолепный результат.

Драйден лишь бегло познакомился в Москве с игрой армейских хоккеистов и их тренером. Очевидно, только по незнанию он ни словом не упоминает о динамовской школе хоккея, которая дала нам многих чемпионов Европы, мира и Олимпийских игр. О команде «Спартак» он высказывается в пренебрежительном тоне, хотя ни одной игры этой команды не видел. Кстати, выше всех игроков советской сборной он оценил именно воспитанника «Спартака» Александра Якушева (мы-то знаем еще братьев Майоровых, Старшинова, Шадрина, Зингера и других).

Хочется поспорить с автором по вопросу о «профессионализме» советских игроков. Действительно, наши хоккеисты 10 месяцев в году (не 11, как утверждает Драйден) занимаются хоккеем. Но занятия спортом они совмещают с учебой в школах и институтах, со службой в армии. Подавляющее большинство наших хоккеистов, закончив играть, имеют специальное образование, они становятся преподавателями, тренерами или работают по какой-либо иной специальности. Мы не получаем многотысячных гонораров, каждый имеет стипендию или оклад по месту службы. Что же касается серьезности подхода к своему спорту, уровня мастерства, то тут Драйден совершенно прав: советские хоккеисты могут поспорить с заокеанскими профессионалами.

Очень живо описаны в книге переживания и эмоции канадского вратаря по поводу его личных неудач и неудач его команды. Десятки раз он задается вопросом: почему так плохо сыграл против советской сборной? Возьму на себя смелость подсказать ответ Кену Драйдену. Ему не везло не потому, что он был плохо подготовлен, а потому, что наши ребята и мы, тренеры, создали ему такие неудобные условия, которых он не предвидел. За две недели, которые мы с Чернышевым провели на сборах канадцев, я изучил игру Драйдена и разложил, что называется, по полочкам. Таким образом, мы играли против знакомого вратаря, а он – против незнакомой команды.

Все это «азы» стратегии и тактики, элементы ответственного подхода к встречам, а не какие-то особые «хитрости русских», которые заморочили головы бедным канадцам… Повторяю, ко второй серии игр канадские профессионалы подошли более серьезно. Думаю, что в практике наших встреч будет все меньше сюрпризов такого рода.

В книге Драйдена красной нитью проходит мысль о полезности спортивных и личных контактов между хоккеистами СССР и Канады. Мы тоже, разумеется, – «за». Автор сожалеет о том, что мы мало общались друг с другом в свободное время. Должен сказать, что программа игр, как в Канаде, так и в СССР, предусматривала встречу канадских и советских хоккеистов только на официальных приемах. Игры проводились через день, тренировки чередовались с коротким отдыхом, так что встречаться было просто некогда. А вот в мае 1973 года Бобров, Харламов и я присутствовали на двух финальных играх Кубка Стэнли. И если бы Драйден хотел с нами встретиться, мы бы, конечно, с удовольствием сделали это.

Наши встречи должны быть продолжены не только потому, что они способствуют прогрессу всего мирового хоккея. Они являются еще и фактором сближения, взаимного познания двух наших народов. «Двадцать два миллиона канадцев жаждали встречи с русскими», – пишет Драйден. С не меньшим энтузиазмом относятся к играм с профессионалами и в нашей стране. Руководители СССР и Канады проявляют интерес к нашим встречам. Нас, советских хоккеистов, глубоко тронуло внимание Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Л. И. Брежнева: в день окончания игр в Москве он позвонил из Берлина, где возглавлял партийно-правительственную делегацию, во Дворец, спорта и поздравил нас с победой.

Новая формулировка 26 параграфа Олимпийского устава позволяет любителям встречаться с профессионалами без ущерба для любительского статуса. Я уверен, что соперничество сильнейших хоккеистов Старого и Нового Света в рамках открытых (наподобие футбольных) чемпионатов будет настоящим катализатором развития этого замечательного вида спорта.

Борис КУЛАГИН, старший тренер сборной СССР, заслуженный тренер СССР.

ХОККЕЙ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

25 ИЮНЯ

Мы с женой Линдой наслаждались поздним завтраком в одном венском кафе. Было около часа дня. Значит, в Рочестере, штат Нью-Йорк, уже наступило утро, и я решил попробовать дозвониться туда еще раз.

– Ты никого там не разбудишь? – спросила Линда.

– Тот, кому я звоню, наверняка уже доигрывает партию в гольф, – сказал я.

Звонил я Гарри Синдену и все-таки разбудил его. Слышимость была ужасной, но я отлично понял Гарри. Он был назначен тренером сборной Канады на игры с хоккеистами Советского Союза и хотел включить меня в ее состав.

Принять решение было для меня нетрудным делом. Быстро, как мог, я выпалил: «Да».

Во-первых, играть против русских в сентябре гораздо интересней, чем сидеть на тренировочном сборе с «Монреаль канадиенс» в Кентвилле или выступать в показательных играх, где в каждом периоде тебе в лучшем случае удастся прокатиться пару раз, и то лишь для того, чтобы разогнать туман, опустившийся на лед. Во-вторых, как и двадцать два миллиона остальных канадцев, я жаждал встречи с русскими.

От Гарри я узнал, что двумя другими вратарями будут Джерри Чиверс из «Бостон брюинс» и Тони Эспозито из «Чикаго блэк хоукс». Он назвал имена нескольких игроков из «Монреаль канадиенс», которые тоже получат приглашение, среди них Ж.-К. Трамбле, Айвэн Курнуайе и братья Маховличи, Фрэнк и Питер.

Я сказал Гарри, что вернусь в Канаду в конце июля, сдавать экзамены по праву в Макгилльском университете, а он ответил, что тренировочный сбор начинается 13 августа в Торонто на стадионе «Мейпл лифс гарденс».

24 ИЮЛЯ