Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей - Раззаков Федор Ибатович. Страница 6

Женька встал с земли и поковылял на зов Штыря. Глядя на то, как он идет, тот усмехнулся:

– А ты, Кузя, нам баки забиваешь, что он ногу сломал. Глянь, как марширует – будто конь Буденного на военном параде.

Когда Жека подошел к нему на расстояние вытянутой руки, Генка забрал у Кузи мяч и, передав его Жеке, сказал:

– Ковыляй до места своего падения и бей оттуда штрафняк. А ты, Кыра, запомни: идти на игрока с прямой ногой – значит, сделать его инвалидом. Вдруг наш Жека когда-нибудь станет Пекой Дементьевым или Серегой Ильиным, а ты ему на самом взлете всю мазу поломаешь.

– Не будет из немчуры футболиста, – подал голос Гвоздь, – он хоть и шустрый, но больно малохольный. А вот из Кыры толк может получится.

– На пари нарываешься, Гвоздь, – Генка выплюнул изо рта потухшую папиросу. – У Кыры техника хорошая, но башка деревянная – прет вперед, как танк.

– К хорошим тренерам попадет, башку ему поправят, – не сдавался Гвоздь.

– Поспорим?

– На что?

– Я у твоего бати полевой бинокль видел.

– А ты мне за него свою финку отдашь.

– Вы чего, обалдели? – вмешался в этот спор Кузя. – Пока Кыра до великого дорастет, вам уже по сто лет будет.

– А я терпеливый, – гоготнул Генка. После чего смачно харкнул себе под ноги и сказал:

– Ну, ладно, доигрывайте свой футбол, голытьба, а я к Машке пойду – заждалась она, поди, меня.

Однако, дойдя до поворота в переулок, Генка не удержался – обернулся и крикнул играющим:

– И все-таки не быть Кыре хорошим футболистом.

Как показала жизнь, Генка Стеклов по прозвищу Штырь в какой-то мере оказался прав – Славке Тихонову, действительно, не суждено будет стать великим футболистом. Его сманит иная стезя – хоккей, который в конце 40-х станет в Советском Союзе не менее популярен, чем футбол. И, самое интересное, Генка успеет признать свое поражение много лет спустя. Это случится в конце 60-х, когда судьба забросит Тихонова в рижское «Динамо». Его жену, Татьяну, местные власти устроят на работу юристом в местную колонию строгого режима. И вот однажды, когда она после очередного трудового дня собиралась уходить домой, на улице к ней подошел невысокий мужчина в кепке и с трехдневной щетиной на скулах. В руке он держал гвоздику. Протягивая ее женщине, незнакомец спросил:

– Это ведь вы Татьяна Тихонова, супруга Виктора Васильевича?

– Совершенно верно, – принимая цветок, ответила Татьяна. – С кем имею честь?

– Мое имя лично вам ничего не скажет, – ответил мужчина и кашлянул в кулак.

По тому, как он это сделал, Татьяна поняла, что у незнакомца тяжелая форма туберкулеза. Она догадалась, что перед нею бывший зек.

– Тогда чем я обязана этому цветку?

– У меня к вам настоятельная просьба. Передайте пожалуйста Кыре, что Штырь был не прав.

Сказав это, мужчина галантно поклонился своей собеседнице и пошел в противоположную от ее дома сторону. Когда, придя домой, Татьяна рассказала об этой встрече мужу и подробно описала внешность незнакомца, тот всплеснул руками:

– Это же Генка Стеклов – мой сосед по Малой Колхозной! Надо же – жив курилка!

– Странно, что такие прекрасные мелодии, которые пишет Раймонд, до сих пор не заинтересовали кого-то из больших артистов в Москве, – едва кончилась на пластинке песня, произнесла жена Тихонова. – Например, эта вещь могла бы украсить репертуар Аллы Пугачевой.

– Была же Лариса Мондрус с «Синим льном», – напомнил Тихонов.

– И где теперь Мондрус – в Германии? С тех пор и «Синий лен» в ее исполнении пропал. И вот уже пять лет, как песни Раймонда в Москве больше никто не поет.

– Я думаю, это временное явление и его талант рано или поздно снова заметят и в столице, – поднимаясь с дивана и направляясь к стулу, на спинке которого его дожидалась свежая и идеально выглаженная рубашка, ответил Тихонов.

– А как быть с твоим талантом?

На вопрос супруги муж ответил не сразу. Сняв с себя спортивную кофту, он облачился в белоснежную рубашку и, застегивая пуговицы, спросил у жены:

– Тебе плохо в Риге?

– Нет, лично мне здесь очень хорошо, я никуда не хочу уезжать, но я думаю о тебе. Мне кажется, что ты уже перерос рижское «Динамо». Все-таки почти десять лет его тренируешь. Да, ты вернул команду в класс сильнейших, поставив всю Ригу на уши. Все до сих пор помнят, какой ажиотаж стоял вокруг ваших матчей. Чтобы достать заветный абонемент люди ночевали возле Дворца спорта и даже жгли там костры. Те абонементы на хоккей стали настоящим дефицитом – они распространялись по жуткому блату, на них меняли черную икру и даже американские джинсы. Но все это в прошлом. И хотя ты вывел в минувшем сезоне команду на шестое место…

– …то ты считаешь этот результат моим потолком? – продолжил мысль жены Тихонов.

– Хорошо, в этом сезоне вы можете войти в тройку лидеров. Но стать чемпионами вам все равно не дадут. Ни в этом сезоне, ни в последующих.

– И поэтому мы должны уехать из Риги?

– Речь не об этом, а о том, что для дальнейшего роста тебе нужно возглавить какую-нибудь московскую команду. Ты ведь сам думаешь об этом, только боишься в этом признаться. А ведь даже Раймонд однажды, сидя вот на этом диване, признался нам, что мечтает поработать с кем-то из московских знаменитостей.

– Я уже работал со знаменитостями, – напомнил жене Тихонов прошлогоднюю историю, когда он возглавлял первую сборную СССР на Кубке Канаде, завоевавшую третье место.

– Это была молодежная, по сути экспериментальная сборная, где ведущих игроков практически не было. А я веду речь о каком-то из именитых московских клубов. Ты же часто бываешь в Москве, поговори с кем-то из Спорткомитета, обворожи, в конце концов. Не всю же жизнь тебе тренировать рижское «Динамо» или вторую сборную.

– Дорогая, обворожи – это не по моей части, – не смог сдержать улыбки Тихонов. – Впрочем, ты меня уговорила. Как только нашего знаменитого соседа-композитора оценят в Москве, следом за ним туда отправлюсь и я, чтобы возглавить, например, ЦСКА и первую сборную в придачу. Надеюсь, эти клубы тебя устраивают?

– Вот всегда так: как только я хочу поговорить с тобой на серьезные темы, ты переводишь все в шутку, – женщина тяжело вздохнула и поднялась с дивана.

Как оказалось вовремя – за окном послышался гудок служебной «Волги»…

Автомобиль домчал Тихонова до базы рижского «Динамо» в Кандаве за час с небольшим. Войдя в здание, старший тренер зашел к себе в кабинет, где оставил свой дипломат с документами и отправился прямиком в раздевалку, где в эти минуты хоккеисты рижского «Динамо» должны были переодеться и выйти на лыжный кросс, который сегодня должен был заменить им тренировку. Последняя была запланирована на завтра и должна была пройти во Дворце спорта в Риге, где и февраля рижанам предстояла важная игра – против одноклубников из Москвы. Той самой команды, в которой когда-то выступал их нынешний тренер Виктор Тихонов и где он на протяжении пяти лет был вторым тренером, помогая самому Аркадию Ивановичу Чернышеву. Месяц назад, в Москве, столичные динамовцы разгромили рижан 9:2 и теперь Тихонову предстояло настроить своих игроков на реванш, который был нужен им до зарезу – чемпионат катился к своему финишу и каждое очко было на вес золота. Рижане занимали 5-е место, набрав 27 очков – столько же было у Воскресенского «Химика». А вот челябинский «Трактор» уже сумел оторваться от них на семь очков, но рижанам вполне по силам было догнать челябинцев и попытаться побороться с ними за бронзовые медали.

Подойдя к приоткрытой наполовину двери, Тихонов остановился, услышав громкие голоса спортсменов, которые о чем-то яростно спорили. Как оказалось, они обсуждали позавчерашний матч ЦСКА – «Спартак» в Лужниках, а вернее, тот эпизод на 19-й минуте второго периода, который никого из болельщиков не оставил равнодушным. И хотя никто из хоккеистов рижского «Динамо» не видел воочию этого инцидента (они в это время сражались с «Химиком»), но вся хоккейная Рига уже сутки обсуждала этот инцидент, поэтому он был известен хоккеистам фактически до деталей.