Как будут без нас одиноки вершины - Кавуненко Владимир Дмитриевич. Страница 5

Рассказать обо всех хороших людях Домбая невозможно, но не могу не сказать о Тикееве Олеге Османовиче. Много лет он командовал «Алибеком», а сейчас директор ММЦ «Горные вершины». Здесь есть всё: бассейн, парилка, дискотека, бары и т.д., а главное, хорошее отношение к людям.

Братья Байчоровы — Альберт и Назир. Чотчаев Сапар делают всё, чтобы возродить добрые традиции альпинистов и туристов. Дружелюбно и доброжелательно относятся к людям. Был застрельщиком в проведении сбора афганцев, кинофестиваля, который стал традиционным. Проводил соревнования дельтапланеристов, соревнования по горным лыжам памяти Хаджика Магомедова.

Хаджи Мурат Курман Алиевич Магомедов ходил с нашей командой на восхождения. Много лет был начальником альпбазы «Домбай». И пока он был в лагере, ни один гвоздь не ушел на сторону. А после его ухода всё пустили с молотка, в том числе и саму базу. К сожалению, есть и такие, у которых кроме наживы нет ничего святого.

Домбай

— Да, Володя, нет на свете ничего прекраснее зимних гор.

— Согласен. Зимнее солнце прямо упирается в тебя. Снег — без очков ни шагу. Небо! Внизу такого не видели, синее, аж лиловое. А воздух?! Что ты!

— Повидали мы, благодаря альпинизму... Альпы, Татры, Карпаты, Кавказ, Тянь-Шань, Алай, Памир, Алтай... На Саянах был?

— Конечно.

— И Камчатка.

— Альпинизм, Саша, много нам дал. И гор и людей. Любят говорить, что в альпинизме было много великих людей, академиков. ...Ну Тамм, Летовет, Делоне, Александров, Хохлов... Это так, с ними бывало интересно, но самые простые люди какими были мужиками! Ребята, наши товарищи.

— У меня недавно был разговор с одним хорошим русским писателем, который сказал: «Альпинизм — это занятие для себя. Для своих собственных интересов. Ты сделал восхождение, это тебе нужно, тебе интересно, ты чего-то добиваешься, а что это значит для других людей, что ты сделал своим альпинизмом для Родины, для народа?» Я сначала не нашёлся, что ответить, но потом подумал и решил, что он неправ. Наше занятие тоже было служением Родине. Если 20 тысяч человек занимались альпинизмом ежегодно, значит, мы совершенствовали их, воспитывали в них силу, волю, целеустремлённость, закаляли их физически и психически. Мы все были тренерами. Ведь это служение.

Прикладной альпинизм опять же. Ведь ни одна гидроэлектростанция без нас не строилась. Спасательные работы, производственный альпинизм, когда надо было на Петропавловской крепости снимать ангела, ставить кресты и прочее. Без альпинистов не обходились и теперь не обходятся. Если что-то случается недоступное для других, зовут альпинистов, и мы работаем.

Наша жизнь в альпинизме - это служение Родине. Так мне надо было ответить тому писателю.

— Я бы ответил шире. Я 27 лет проработал в «Спартаке» старшим тренером по альпинизму. Через меня прошло очень много людей и очень много разных судеб. В горах они менялись на глазах. То, что мы делали с людьми, переоценить невозможно.

В отношении прикладного альпинизма. Когда строили Тактагульскую ГЭС, меня вызвали неожиданно в ЦК партии (9 подъезд) и сказали: «Владимир Дмитриевич, нужна помощь альпинистов в строительстве Тактатульской ГЭС». Тогда Хрущёв заявил, что ГЭС белое золото, главное богатство страны. Строители обогнали проектировщиков и изыскателей, и вдруг у сведущих людей возникает опасение, что в результате тектонических изменений могут разойтись берега и тогда грош цена всей плотине. Топографическую съёмку не могут закончить, поскольку берега отвесные и нельзя закрепить точку. К тому же там не скалы, а сплошная глина с конгломератами. И мы напахались там до потери пульса.

— Я с топографами работал на Камчатке.

— И с топографами и с геологами, легче сказать, чего мы только не делали в прикладном альпинизме.

Ты знаешь, мне много раз приходилось отвечать на вопрос, что такое альпинизм. В книге «Внизу - Сванетия» я собрал целый ряд ответов на этот вопрос больших альпинистов.таких как Морис Эрцог, Чарлз Эванс, Гастон Ребюфа, Герберт Тихи, Джон Хант и так до Евгения Абалакова.Ответы,конечно, были разными,часто витиеватыми, с ненужным мудрствованием, но в каждом из них присутствовала мысль, что альпинизм формирует, создаёт человека, его характер, волю, целеустремленность.

Юра Емельяненко провёл интересное исследование: он собрал подробные данные о родоначальнике спортивного альпинизма Александре фон Мекке. Раньше о нём молчали, ибо он оыл выходцем из дворянской семьи прибалтийского происхождения. Замечательная российская семья: отец построил в России четыре железные дороги, брат — известный промышленник, а мать крупный меценат. Достаточно сказать, что она каждый год выплачивала Петру Ильичу Чайковскому по шесть тысяч рублей, чтобы он мог безбедно жить и создавать свою музыку. Александр фон Мекк создал в Российской империи Русское горное общество, выпускал толстый журнал «Ежегодник Русского горного общества», сам совершал восхождения в Альпах и на Кавказе.

В 1900 году, ровно сто лет тому назад Александр фон Мекк публикует в журнале «Землеведение» свою статью с кратким названием «Альпинизм». Давай приведем хотя бы ее начало.

«Альпинизм есть искусство или навык совершать восхождения на высокие горы. Как всякое искусство, и альпинизм требует, с одной стороны, физической приспособленности. Его можно назвать поэтому спортом, но он резко отличается от других видов спорта тем, что не может быть предметом публичных состязаний и поэтому является одним из наиболее благородных видов спорта. Укрепляя физическую природу человека, он оказывает благотворное влияние и на его характер, вырабатывает смелость, выдержку, выносливость, самообладание и то чувство солидарности и доверия к своим спутникам, без которого немыслимы трудные восхождения. Борьба с природой, преодоление трудностей при подъёме в высоких горах — заставляет забывать все физические неприятности, все дрязги обыденной жизни и сосредотачивает всё внимание на достижении поставленной цели — подняться на известную вершину. Для такого восхождения требуется, однако, достаточное обладание искусством альпиниста и надлежащая физическая и нравственная подготовка. Нужно быть свободным от боязни дурной погоды, скрытых под ногами бездн, грозных нависших скал; нужно полное самообладание, чтобы идти осторожно, но уверенно к намеченной цели. Зато когда цель достигнута, когда горная вершина взята после тяжелой борьбы и все пройденное оказывается внизу под ногами, какое радостное чувство овладевает душой. Испытав однажды эти минуты, их трудно забыть, и воспоминание о них часто является могучим стимулом к последующим восхождениям; оно развивает даже ту страстную любовь к горным вершинам, которая нередко оказывается роковой для альпиниста».

А, Володя?!

— Лучше не скажешь! Сто лет назад, говоришь? Вся техника — верёвка да ледоруб, но суть та же самая.

— У нас с тобой, Володя, наверное, несколько другое отношение к альпинизму, я был профессионалом 25 лет — четверть века, а ты всю жизнь. Это должно было поубавить романтики.

— Не скажи... Кто меня заставлял делать восхождения, когда все звания уже получены?

— Ты шёл дальше, участвовал в первенствах по альпинизму ЦС «Спартака», ВЦСПС СССР. Тут особый разговор. Нужны ли соревнования в альпинизме?

— Я всегда был против проведения первенств в альпинизме, самого принципа соревнований. Я предлагал судить о лучшем восхождении года по факту самого восхождения. Не делать заявок, не устраивать гонок, а после сезона просто посмотреть, у кого самое интересное восхождение в сезоне.

— Думаю, Володя, тут две стороны дела. У золотой медали чемпиона СССР, или теперь России, есть и оборотная сторона. С одной стороны, первенства по альпинизму способствуют спортивному росту, они далеко продвинули мастерство, а с другой вызывают нездоровый ажиотаж, гонку, несчастные случаи. Сколько это породило интриг в альпинизме! Несведущий человек полагает, что альпинисты все безупречные люди, но, как говорил Воланд, люди есть люди, в альпинизме тоже всякое случалось, ты знаешь.