Моя история - Кантона Эрик. Страница 17

Говард Уилкинсон был очень прям и откровенен со мной с первой же тренировки: он был убежден, что я смогу проявить себя в «Лидсе», но при этом дал мне понять, что не собирается торопить меня. Английские клубы, и это правда, испытывают некоторое недоверие к иностранным игрокам. Футбол здесь состоит из воздушных дуэлей, стремительных рывков и жестких единоборств, которые невозможно выдержать, не обладая едва ли не совершенными физическими кондициями. Британцы зачастую считают, что даже если у футболиста с юга Европы безупречная техника, его тело все равно не сможет выдержать напряжения северной игры. И вот здесь я вновь, оглядываясь назад, могу лишний раз сказать о том, каким правильным было мнение Мишеля Платини и Жерара Улье, которые помогли мне пересечь Ла-Манш. Они прекрасно понимали, что мое сердце и мои ноги созданы для британского футбола.

Мое первое знакомство с английским футболом состоялось 8 февраля 1992 года. Я вышел на замену во втором тайме матча с «Олдхэмом», который мы, однако, проиграли — 0:2. Потом, 29 февраля, в субботний вечер на «Элланд Роуд» великая радость пришла в семейство Кантона. «Лидс» принимал на своем поле «Лутон Таун». Говард Уилкинсон выпустил меня на поле через 20 минут после начала игры, вслед за тем, как получил травму Тони Дориго. Едва выйдя на поле, я почувствовал, что нахожусь в отличном состоянии и что забью свой первый гол в цветах «Лидса» на радость толпам болельщиков. Нет ничего более удивительного и завораживающего, чем гол, забитый на глазах тех, кто жаждет его. В тот самый момент, когда мяч влетел в сетку, тысячи поклонников за воротами вскочили, и показалось, что они вот-вот обрушатся на поле.

Такое зрелище вам может подарить только британский футбол. Словно многоголосый хор потрясает своды храма. Играешь ты хорошо или плохо, болельщики поют разные боевые песни, и вдруг, едва мяч оказывается в сетке, тысячи голосов сливаются воедино, и вверх взметаются сотни рук. Это настоящий экстаз.

Забив гол перед своими болельщиками, я был пленен. Казалось; меня приняла новая семья.

Разумеется, будут и другие эмоции, другие спектакли, но победа над «Лутоном» все же осталась ни с чем не сравнимой в моей памяти, ибо позволила испытать новые ощущения. В тот вечер Рафаэль, оставшийся с Изабель в Ниме, увидел, как его отец забивает свой первый гол в Англии.

Руководство клуба арендовало для меня дом в пригороде Лидса. Мы жили в нем довольно долго после приезда. И сам дом, и район, в котором он расположён, не были ни элитными, ни шикарными, и от этого тамошняя атмосфера становилась еще более приятной для меня. Среди наших соседей были англичане, пакистанцы, индийцы. Это прямые, дружелюбные и добрые люди. Наш маленький английский домик нравился мне куда больше, чем роскошные викторианские особняки, в которых, уверен, я бы очень быстро заскучал. Даже играя за, «Манчестер Юнайтед», я любил уезжать из отеля, в котором жил в течение недели, в свой дом. Часто мы договаривались о встрече с Рафаэлем, когда он возвращался из школы, и шли играть в футбол в парк Раундхэй, расположенный в двух шагах от нашего дома. Там нам было очень хорошо.

Возвращаясь к тому матчу, на языке испанских матадоров можно сказать, что я воткнул отличную бандерилью в шею «Лутона». Но куда важнее было оттолкнуться от этого успеха и идти дальше. Постепенно я завоевывал доверие Уилкинсона и товарищей по команде, которые начали привыкать к моему стилю игры. Скоро наступит день, который принесет с собой одно из самых ярких событий, и событие это надолго останется в памяти болельщиков «Лидса».

Это было на «Элланд Роуд» 11 апреля 1992 года. Мы играли против «Челси». Трудно описать необычный гол, который я забил в том матче. Тремя касаниями, не давая мячу коснуться земли, я обманул защитников, бросавшихся мне навстречу, а затем точно пробил в дальний угол. До конца оставалось минут десять, и все это время болельщики стояли на трибунах, распевая победные песни. Это был очень трогательный и необычный момент.

В какой-то мере этот эпизод стал следствием и той невероятной дерзости, которая свойственна молодым. Ты думаешь, что способен на все, какие бы трудности ни вставали на твоем пути. Почему публика принимает это с таким энтузиазмом? Не из-за внешности игрока и не из-за его умения подать себя. На мой взгляд, она просто благодарна тем, кто пытается дать ей возможность помечтать.

Сегодня футбол практически утратил элемент безвозмездной демонстрации мастерства, ибо слишком уж много финансовых интересов стало в этой игре. Игрок не рискнет жонглировать мячом в середине матча, хотя это очень нравится болельщикам, так как потеря мяча может дорого стоить его команде. Подобное мастерство можно показывать лишь тогда, когда на кону не стоят огромные деньги. Такие эпизоды самодостаточны. Они восхищают, если все удается, расстраивают, если приводят к ошибке, но никогда не оставляют равнодушным. И в тот вечер я впервые услышал крики: «О! А! Кантона!», которые будут сопровождать меня повсюду — и на «Элланд Роуд», и позже, когда я переберусь на «Олд Траффорд».

Окончание сезона с «Лидсом» было страстным. До самого конца «Манчестер Юнайтед» шел вровень с нами. Возможность победы в чемпионате способствовала накалу страстей вокруг клуба. «Лидс», чемпион Англии 1969 и 1974 годов, финалист Кубка чемпионов 1975 года, вновь начинал мечтать. Славные дни знаменитого тренера клуба Дона Реви возвращались.

Этот титул, мой первый в Англии, не уйдет от нас. Коронация состоится — мы будем необычайно счастливы и горды собой, особенно если учесть, что нам удалось обойти главного соперника — «Манчестер Юнайтед».

Руководство «Лидса» организовало марш по центру города. Это был счастливый день — 26 апреля, когда стало ясно, что титул наш. Я и мои товарищи по команде мало спали в ту ночь. Весь город оделся в цвета клуба — окна и балконы были завешаны флагами. Даже лица людей были окрашены в сине-белый цвет. Тысячи болельщиков радовались вместе с нами.

Вся команда выстроилась на балконе ратуши под аккомпанемент нескончаемой овации. Люди пели, светило солнце. Мне дали микрофон, чтобы я согласно традиции сказал несколько слов. «Не знаю почему, но я люблю вас», — обратился я к болельщикам.

Эта фраза впоследствии стала названием диска, выпущенного двумя музыкантами — болельщиками «Лидса». Лидс навсегда останется в моем сердце, ибо именно здесь я вновь обрел вкус к футболу, здесь болельщики приняли меня так, как мало кто принимал в моей жизни.

После эмоционально насыщенных дней, принесших чемпионский титул, об отдыхе не могло быть и речи. Я немедленно отправился во Францию, чтобы готовиться принять новый вызов, на этот раз в составе национальной команды. В июне 1992 года в Швеции нам предстояло выступить на чемпионате Европы.

Мы были уверены в себе. Чтобы попасть в финальный турнир, мы провели восемь матчей, и все восемь выиграли. Мы заняли первое место в группе, и наше превосходство над соперниками было столь велико, что многие поспешили причислить нас к фаворитам в борьбе за чемпионский титул.

К сожалению, все превратилось в кошмар. Лишь несколько слов приходят мне на ум, когда я вспоминаю о разочаровании, постигшем нас в Швеции: фаворит, неопытность, горечь. То, что мы не попали в полуфинал, нисколько не было несправедливостью, но все равно ничем другим объяснить я это не могу. Причин никаких не было. А может, наоборот, была тысяча причин. Но сейчас уже слишком поздно, да и я уже слишком много размышлял об этом, чтобы вновь вспоминать.

С тех пор, однако, нам удалось преодолеть шведское разочарование, и после первого года отборочного турнира к чемпионату мира в США мы довольно уверенно шли к цели, выиграв у Австрии (дважды), Финляндии, Израиля и Швеции и потерпев лишь одно поражение — от Болгарии. Мы пришли в себя, и то, что случилось в Швеции, возможно, лишь помогло нам возродиться. В тех отборочных играх я забил пять голов.

Но после Швеции много всего произошло. В сборную пришел новый тренер, Жерар Улье, пришли и новые игроки, чтобы стереть из памяти прошлое и вновь выйти на дорогу, ведущую к победам.