круги на воде - Хорев Валерий Николаевич. Страница 17

Однако практика показывает, что существует изрядный, но малозаметный для неопытного глаза разрыв между действительным и мнимым мастерством. Очень многие из тех, что приходят сегодня заниматься в группы кобудо, уже владеют в какой-то степени техникой нунчаку из-за её популярности и простоты изготовления, а также наличия достаточного числа брошюрок с описанием базовых приемов. Опять же, видеопрокат предоставляет массу кинофильмов, в которых посвист цепей и дубинок заполняет большую часть экранного времени. Но, как и полагается, такие фильмы оказывают доверчивым энтузиастам скверную услугу, поскольку кино и жизнь есть вещи диаметрально противоположные, и мы видим на экране не реальную эффективную технику, а увлекательное трюковое шоу. При этом актер вполне может быть первоклассным мастером – просто он действует по законам жанра.

И вот, хотя человек способен ловко и замысловато вращать и перехватывать из руки в руку свое оружие, при ближайшем рассмотрении обычно выясняется полнейшее отсутствие четко поставленного удара, а уж о блокировках и говорить не приходится. То есть налицо всего-навсего недурно отработанное умение жонглировать данным предметом. Результатом подобных движений может быть лишь подбитый глаз, ушибленная рука, да лиловые шишки на поверхности вашего оппонента. Реальная техника нунчаку требует долгой, монотонной, скучной, болезненной и вдумчивой тренировки на месте и в перемещениях, с открытыми глазами и вслепую, быстро и медленно, и так далее. Особенно Тщательно следует прорабатывать кистевые движения, ибо сильная кисть и гибкое запястье – единственный ключ к сердцу капризных палок. Но как раз это и отсутствует у большинства доморощенных мастеров. Нелишне помнить о том, что без овладения «точкой» и тандэном нечего и думать о достижении истинной мощи в ударах и неуловимой легкости в блоках и перехватах. Также не стоит заниматься нунчаку и только нунчаку, это тупиковый путь. В Старину каждый мастер являлся универсалом, одинаково успешно орудуя как голыми руками, так и любыми предметами. Невозможно достичь успеха в одном, игнорируя все Детальное. В китайской песне говорится:

Сын хорошего лучника

Сначала должен плести корзины,

Сын хорошего литейщика

Сначала должен шить шубы.

На практике отличные результаты дает нехитрый метод. После двух-трех месяцев напряженных занятий, скажем, шестом, следует на какое-то время позабыть о нем и переключиться, например, на тонфа, ханбо или что-нибудь иное. Зато потом, вернувшись к технике шеста, вы будете приятно удивлены качественным прогрессом, возникшем Словно ниоткуда. На самом деле внутренняя подсознательная работа никогда не прекращается, продолжая где-то в глубине шлифовку и фильтрацию усвоенного материала. Он неспешно сортируется и раскладывается по полочкам, обогащаясь одновременно иными, но родственными элементами. Поэтому, усиленно тренируясь с нунчаку, вы тем самым точите технику ханбо, и наоборот – ведь базовые перемещения, позиции и работа с «точкой» одинаковы для тех стилей кобудо и каратэ.

Особенное значение в нунчаку-дзюцу имеют упражнения на снарядах, так как, в отличие от иных разновидностей оружия, секционные предметы слабо контролируемы и опасны даже для владельца. Все современные защитные приспособления в комплекте с легкими пластиковыми нунчаку, помимо того, что стоят немыслимых денег, способны лишь испортить ученику реальную традиционную технику. Скорее всего, такая оснастка годится исключительно для спортивных соревнований, и не имеет к подлинному боевому искусству Окинавы ни малейшего отношения. Из упомянутых же снарядов наилучшим образом зарекомендовали себя набитые песком (пополам с опилками) отрезки пожарного рукава большого диаметра, длиной полтора-два метра. Будучи подвешенным, такой рукав позволяет наносить все типы ударов на любом уровне – от верхнего до самого нижнего, а также производить удушающие захваты. Но особенно хороши в этом качестве отрезки гимнастического каната, связанные параллельно в жгут, по несколько штук вместе. Разумеется, идеальной мишенью мог бы служить борцовский манекен из натуральной кожи, полностью имитирующий человеческую фигуру. Беда в том, что через пару недель интенсивных тренировок дорогостоящая снасть расползется на лоскуты.

Вообще же, при занятиях с нунчаку основной упор следует делать не на дубовую силу ударов, а на ловкость, скорость и точность. Такую точность, чтобы вы могли чувствовать дистанцию до сантиметра, и были бы способны снести огонек сигареты, не повредив её. Тренировки с напарником сводятся к отработке блоков от любого холодного оружия, включая ножи, а также захватов его рук и шеи. Искусство это весьма хитрое, требующее тонкого понимания противника и отменной проворности в движениях. Лучшим подспорьем здесь служит базовая техника айкидо и дзю-дзюцу. В бою против нескольких противников, да при наличии обширного пустого пространства, известные преимущества может дать умение работать с двумя нунчаку, но это уже высший пилотаж, доступный лишь искушенному мастеру. Стоит заметить, что при такой круговерти он будет лишен возможности совершать перехваты из руки в руку (поскольку обе заняты), а ведь именно «стянутое» положение типа мусо-камаэ или маки-камаэ обладает наибольшим потенциалом для нанесения сокрушительных ударов.

Таким образом, стремление овладеть нехитрой окинавской игрушкой оборачивается на деле необходимостью  освятить ей часы, дни и годы самоотверженного, порой болезненного труда – к счастью, вполне благодарного.

Взял он  вилы и топор,

И отправился в дозор.

(П. Ершов)

Из металлического оружия Окинавы самым известным является стальной трезубец сай с длинным, до 40 см, центральным клинком (или, скорее, прутом) и отходящими от Гнего в стороны двумя фигурными усами ёки, образующими нечто вроде гарды. Рукоятка длиной в один кулак заканчивается овальной либо заостренной шишкой, позволяющей наносить мощные точечные удары. Традиционный окинавский сай изготавливается цельнокованым из одного куска металла, но современные фирмы, производящие восточное оружие на продажу большими сериями (например, «Квон»), Попросту приваривают ёки к выточенному на токарном станке клинку с последующей термообработкой, шлифовкой и хромированием. Несмотря на удобство в работе и превосходный внешний вид, такие сай нельзя считать традиционными.

Сай-дзюцу как обязательный раздел входит, наряду с бо, тонфа- и нунчаку-дзюцу, в программу большинства старых школ окинавского каратэ. Прежде мастера носили обыкновенно сразу три сай – два для фехтования обеими руками, и один в качестве запасного либо метательного оружия. Техника работы с этими, довольно увесистыми, предметами требует весьма гибких и крепких кистей, и строится во многом на переходах клинка с прямого на обратный хват посредством проворота вокруг большого пальца. Именно этой цели и служат плавные изгибы и пропорции «усов», позволяя к тому же захватывать, словно в ловушку, любое оружие противника. Наиболее действенными атакующими приемами являются прямые тычковые удары и мощные круговые выбросы изнутри наружу, то есть из базового обратного хвата на прямой. Для блокирования чаще всего используется взятый, опять-таки на обратный хват, сай, клинок которого лежит вдоль предплечья от кисти до локтя.

Будучи кованы из добротной стали, такие трезубцы в руках мастера давали ему шанс не просто выжить в бою с опытным фехтовальщиком, но одержать уверенную победу в схватке с несколькими противниками. История умалчивает, откуда возникла идея такого оружия и техника работы с ним, но большинство источников непосредственным предком сай называют металлическую вилку для рыхления почвы либо ритуальные трезубцы, бывшие религиозным атрибутом.

Полезно помнить, что человек, задавшийся целью овладеть искусством сай-дзюцу, не добьется решительно ничего, если для начала не освоит хотя бы базовой техники любого стиля каратэ, так как никогда за всю историю Окинавы эти дисциплины не существовали отдельно одна от другой.