Небо над полем - Винокуров Валерий. Страница 15

В тот день объявление состава на предстоявшую игру прошло в какой-то настороженной и мрачноватой обстановке. Впрочем, Брайко слишком многое было вообще в новинку, и потому он сперва ничего необычного в настроении тренеров и товарищей не заметил.

Когда же Савельев бесцветным голосом произнес его фамилию, Алеша готов был провалиться сквозь покрытый линолеумом пол: футболистов, которых он и Поспеев заменяли, молодежь боготворила — невозможно было представить себе «Звезду» без них, и в мечтах Алеша надеялся только на то, что именно старший Катков и Соснора сделают его дебют —когда придет для него этот долгожданный день — счастливым.

А тут еще вратарь Неуронов, обычно неразговорчивый, хмурый, вдруг попросил:

— Покажите хоть его, новенького-то.

И Алеша, не дожидаясь приказания или приглашения тренера, смущенный, побледневший от волнения, да еще от необычности своего дебюта, не встал, а словно взметнулся, и смотрел он не на вратаря, пожелавшего его увидеть, и не на тренера, доверившего ему столь многое, а на одного из тех знаменитых футболистов. Он не ждал ни поддержки, ни сурового взгляда — он и сам не знал, что с ним происходит.

Старший Катков не хотел омрачать дебют Брайко, он улыбнулся, подбадривая юношу. А тот, побелев еще больше, быстро отвел взгляд в сторону, и капельки пота заблестели на лбу, на светловатых бровях.

Но все-таки ярче Алеша помнил не эти минуты, хотя они сыграли в его судьбе важную роль, а то, что произошло чуть позже, уже в коридоре. Он видел, как остановились два брата. Слов, которыми они обменялись, Алеша в своем волнении разобрать не мог, однако не мог и уйти, застыл в пяти шагах, не ожидая ни поддержки, ни упреков, хотя и то и другое принял бы безоговорочно. И тут он услышал решительные и твердые слова, обращенные к нему:

— Иди, готовь себя к игре. Твоя судьба зависит от нее. Не от меня.

Алеша не сразу понял смысл этих слов: выходит судьба зависит не от него самого, а от того, какой окажется сегодняшняя игра, — когда же понял, то едва не побежал к тренеру, чтобы попросить его о том, что могло означать лишь отступление в самую важную минуту.

— Иди, готовь себя к игре, — повторил старший Катков, это уже звучало как приказание, которому нельзя было не подчиниться.

В тот раз «Звезде» выпал тяжелый, изнурительный матч. Она снова превратилась в команду тех времен, когда поражения словно искали ее. Старались все, но это старание было работой, а не игрой. Исчезла недавняя размашистость, исчезла та неожиданность решений, которые так украшали игру «Звезды» в последних матчах.

Брайко же, выдвинутый по тренерскому плану вперед, скоро затерялся среди чужих защитников, хотя и пытался спасти свой дебют: он быстро сообразил, что успех придет, если он сумеет включить себя в то, что замышляли и пытались провести младший Катков с партнерами. Но именно этого ему не позволяли опытные соперники.

Он старался изо всех сил, и старание его не могло остаться бесполезным, таков уж закон футбола: он первым заставил стадион громкоголосо зашуметь, трибуны словно взорвались, но затем негодующий стон прокатился над полем.

Алеша удачно выбрал время для рывка. Удачно в штрафной площади принял мяч, посланный младшим Катковым из глубины, удачно и мощно ударил по мячу. Он все сделал хорошо. Мяч летел под перекладину. Вратарь, откидываясь гибким телом назад, попятился, он уже миновал линию ворот, когда мяч с силой ударился в его ладони и отвесно скользнул вниз, ему под ноги, опустился на землю за линией ворот и отскочил в сторону.

Гол?

В ту минуту я был уверен, что это гол.

После удара Брайко упал на колени, но не отрываясь следил мячом. Он ждал, что к нему бросятся товарищи по команде, будут поздравлять, тормошить, увлекут в центральный круг. Однако никто не появился рядом с ним.

Вратарь второпях выбил мяч за боковую линию.

Футболисты обеих команд окружили судью. Началась нередкая в таких случаях перепалка. Кто-то раздосадованно кричал, кто-то порывисто хватал судью за рукав. Это могло кончиться наказаниями: желтыми и красными карточками. Но страсти остудил резкий и неожиданно властный голос младшего Каткова:

— Да бросьте вы! — Свят не уговаривал своих товарищей, он вдруг начал командовать — вот чего не мог ожидать Алеша. — Забьем еще!

Легко сказать, но игра-то все равно не шла, а вскоре посыпал мелкий дождик.

В самом конце тайма Катков все-таки забил свой гол: послать мяч мимо ворот он не смог бы и при желании — такой удачный пас ему выдал Поспеев, старший дебютант.

А в перерыве, в теплой и полной свежего воздуха раздевалке, еще и тренер сказал:

— Судья правильно не засчитал гол.

Конечно же, он сказал так, чтобы снять возбуждение с футболистов. Но Алеше от этого не стало легче. Он не мог поверить, что этот первый гол так и не станет его первым голом в высшей лиге. Он долго и терпеливо готовил себя к большому футболу — сейчас же ему казалось, что все рухнуло.

Не вспоминал он тот пригородный поезд, в котором по утрам, в тесноте и духоте, добирался до футбольной школы. Не вспоминал он и не очень-то успешное выступление в юношеской сборной — просто тогда нашлись ребята более яркие, чем он. Не вспоминал он и дрожь, охватившую его, когда незнакомый суетливый мужчина, отыскав юношу дома, в шахтерском поселке, предложил играть в «Звезде» — и до него многих приглашали, но не все потом выходили на поле в ее футболках.

Ничего не вспоминал он. Растерянно смотрел по сторонам и, не видя своих товарищей, то опускал голову, пряча лицо на груди, прижимая подбородок к мокрой футболке, то вскидывал, словно не хотел верить случившемуся, но в действительности-то знал, что все так, а не иначе и что в первом его матче нет его гола…

А в судейской комнате арбитр и помощники никак не могли найти то слово, которое сняло бы с них напряжение: все трое прекрасно понимали, что допущена грубая ошибка.

Позвякивали ложечки в стаканах.

Не вытерпел тот помощник, который был возле углового флажка и мог бы условным жестом показать судье, что мяч миновал белую линию ворот:

— Переживут. Да и Катков…

— Что — Катков? — встрепенулся арбитр.

— Этот лихач все равно забьет еще.

— Утешил? Ты же не понимаешь, в чем дело. А этот мальчик? Он же сегодня дебютирует. Мы украли у него первый шаг к успеху. Я украл. Знаешь, какие бывают трагедии из-за первого гола?

Они все казнили себя, но «Звезде», от этого не было легче: голы в наше время стали редкими и рождали их в муках. Я только сейчас подумал: как же все-таки повезло Брайко с матчем, в котором он дебютировал! Ведь могла быть совсем другая игра! Ведь у «Звезды» были незабываемые, звездные игры.

А тут, во втором тайме, игра той же «Звезды» стала еще более натужной, ее оборона еле справлялась. Судья и себя и футболистов замучил свистками: он все делал по букве правильно, фиксировал все нарушения — и действительные, и симулированные. Но если футболисты «Звезды» нервничали, то гости хладнокровно шли вперед, навал следовал за навалом, и вратарь хозяев творил чудеса в раскисшей грязи.

Было очевидно: «Звезда» пропустит гол, если не найдется такой футболист, который возьмет всю игру на себя, то есть возглавит команду так, как это умели делать и обычно делали те двое, чьих имен зрители сегодня не увидели на табло. На счастье «Звезды» случилось второе, а именно то, чего неосознанно добивался младший Катков: он стал и сердцем и мозгом «Звезды». Приструнил одного, не пожалел упреков для другого, не побоялся задеть самолюбие третьего, одернул Поспеева — старшего новичка, на кого-то из своих сверстников раздраженно крикнул, рявкнул на признанного игрока сборной. Одного лишь Алешу Брайко не тронул он, и, думаю, не потому, что не было повода, — просто Свят помнил об украденном голе и не хотел обижать и без того обиженного.

…А сейчас меня не покидает удивительное и окрыляющее чувство сопричастности. В конечном итоге во мне все-таки чаще говорит спортивный журналист. Точнее, журналист, ограничивший себя миром футбола. Я причастен не только к дебюту Брайко на лужниковском стадионе, я был свидетелем, выходит, самого начала. Истины ради, конечно, следует признать, что мои давнишние оценки и переживания были продиктованы не какими-либо безотчетными симпатиями, а тем, что произошло на поле.