Обо всем по порядку. Репортаж о репортаже - Филатов Лев Иванович. Страница 50

Нередко поговаривают (точнее — ворчат), что ки­евское «Динамо» не что иное, как сборная Украины. В доказательство приведут имена игроков, ранее игра­вших в Харькове, Днепропетровске, Одессе, Вороши­ловграде. Аргумент дребезжит, ничего не доказывает. И тбилисское «Динамо», и «Арарат», и «Жальгирис» пользуются ресурсами своих республик, а в московс­ких клубах мы видим игроков со всех концов страны. Залежи дарований не столь богаты, чтобы не раскапы­вать их, где бы они не находились.Другое полагается различать в возвышении киевс­кого «Динамо». Этот клуб, как я вижу, потому ото­рвался от остальных, что он, насколько было в его возможностях, отказался от мягкотелого, путаного любительства и, как девиз, начертал на своем вым­пеле: профессиональный подход к футбольному заня­тию. Началось при В. Маслове, продолжалось в годы В. Лобановского. Думаю, что Лобановский, игравший на левом краю нападения киевского «Динамо» в 1961 году и получивший золотую медаль, уже тогда не мог не ощутить ненадежность успеха, ибо та команда под­нялась на счастливом подборе одиннадцати мастеров, отпраздновав успех, не развила его, ибо жила но зако­нам любительства, где преобладает случай.

С 1974 года Валерий Лобановский во главе ки­евского «Динамо». Он начал на отвоеванном В. Масловым и А. Севидовым плацдарме. Ему предоставили неограниченный кредит времени, он употребил его с выгодой для клуба и стал у нас первым среди людей его профессии, кому удалось семь раз воз­главлять чемпиона страны и дважды обладателя Куб­ка кубков. В наградах отражено то, что он сумел сделать, вытравляя любительство и приближаясь к профессионализму. Его деятельность не измеряется одними тренерскими мерками, в его лице мы при­обрели человека, последовательно выполняющего ор­ганизационную программу.

По моим наблюдениям, наши команды, да и игро­ки трудно переносят успехи. Нередко слышишь: «за­знались», «посчитали задачу выполненной», «переоце­нили свои возможности», «позволили себе расслабить­ся». Знакомые песни, не правда ли? Но так уж у нас повелось, что к подобным упрекам отношение, в об­щем, снисходительное. Прощали «Зениту» и «Днепру», что они, достигнув чемпионского уровня, с него спол­зали; «Спартаку», лица не терявшему, однако оступав­шемуся; тбилисскому «Динамо», после выигрыша Куб­ка кубков в 1981 году сразу начисто себя исчерпа­вшему; «Торпедо», из года в год дававшему слово стать призером, но обещание не сдерживавшему; мо­сковскому «Динамо», все собирающемуся оживить стародавнюю репутацию, о которой молодое поколе­ние болельщиков может узнать лишь из справочников. Жизнь вполоборота к прошлому, где есть что вспом­нить, чем прихвастнуть, простительна любителям. Людей, дорожащих профессией, устроить она не мо­жет. И киевские динамовцы впадали в размягченность после своих побед. Но не на годы, как другие. С 1965 года всего-навсего четыре сезона без призовых мест  — в этом читается устав, программа, закон, назовите как угодно, по которому живет команда.Мало сказать, что киевское «Динамо» — самый сильный у нас клуб. Дороже всего, что имя свое он приобрел, утверждая футбольное дело, живя согласно его нормам и требованиям. А это тем более значитель­но, что понятие профессионализма находилось под запретом.

Киевское «Динамо» поднялось на два пика—в 1975 и 1986 годах. Они на удивление похожи, эти пики, хотя только тренер В. Лобановский и форвард О. Блохин участвовали в обоих. Признаться, не помню другого случая, когда бы так повторилась ситуация.

В сезонах, предшествовавших пикам, в 1974 и 1985 годах, киевское «Динамо» становилось чемпионом страны, считаясь командой молодой, многообеща­ющей. В мае 1975 и 1986 годов она выигрывала Кубок кубков: первый раз — в финале у будапештского «Ференвароша» — 3:0, второй раз 3:0 у «Атлетико» (Мад­рид). Эти ее громкие достижения на фоне блеклых выступлений сборной выглядели настолько впечатля­ющими, что спортивное руководство передавало ей в полном составе, во главе с тренером В. Лобановским, право защищать честь сборной. И киевское «Ди­намо» в тех сезонах справлялось со всеми задачами, не забыв победить и в чемпионате страны.

Повторение этим не исчерпывается. В 1975 году 8 киевских динамовцев были признаны первыми номе­рами сезона, в 1986-м — девять. Лучшим игроком года журналисты избрали О. Блохина, а одиннадцать лет спустя — А. Заварова. О. Блохин был награжден евро­пейским «Золотым мячом» в 1975 году, И. Беланов — в 1986-м. Любопытно и то, что фарфоровая ваза с пор­третом Григория Федотова — приз наиболее резуль­тативной команде оба раза доставался киевскому «Ди­намо» с одинаковым числом голов — 53 (в тех чемпи­онатах участвовало по 16 команд).Но что более всего роднило команды одного назва­ния разных лет, так это игра. Призы, победы, голы поддаются учету, а игра, даже будучи запечатленной на схемах, даже воспроизведенная в видеозаписи, все- таки в значительной мере живет в воображении, в па­мяти очевидцев и пересказать ее едва ли возможно. Дистанция в одиннадцать сезонов велика, футбол ме­няется, и за ним приходится поспевать. Но я убежден, что облик классной игры не должен корректироваться поправками на время. Если мы утверждаем, что были первоклассными командами в послевоенные годы «Ди­намо» и ЦДКА, «Спартак» в 1956 году, «Торпедо» в 1960-м, киевское «Динамо» в 1966—1968 годах, то так оно и должно оставаться, без пересмотра, потому что игра этих команд соответствовала времени. Соот­ветствие времени — надежный свидетель.

Возможно, в 1975 году киевские динамовцы в чем- то специальном (зоны действий, объем работы, коли­чество технико-тактических приемов, взаимозаменяе­мость и т. д.) чуточку уступали своим преемникам из команды 1986 года. Но это дело наживное, натрениро­ванное. Было бы противоестественно предположить обратную картину, что одиннадцать лет назад коман­да во всех отношениях была лучше. Тогда, выходит, годы ничему не научили, ни к чему не обязали ни тренера, ни мастеров.

Все мы храним в душе, быть может идеальное, представление о том, какими должны быть отношения между людьми. Футбол — дело, которое людей объ­единяет. Назовите это случайным, внешним совпаде­нием, но в годы войны в моем зенитном расчете было, как и в команде, одиннадцать солдат. И как же было важно, чтобы по сигналу «К бою!» все одиннадцать оказывались на местах в считанные секунды, молча, без напоминаний делали все, как полагается, ни один бы не нарушил порядка, не сбился, не подвел других. За этим стояли ежедневные занятия, воинский долг, строгости службы. Все это так. Но нам и самим нрави­лось, что мы работаем как часы! И друг к другу относились с доверием не потому, что все на подбор распрекрасные, а потому, что чувствовали свою свя­занность, верили, что никто ее не нарушит. Вспоминая тех солдат, дорогих товарищей своих, я думаю, что обязанности, которые в войну ощущались обостренно, они выполняли, работая красиво, открывая в себе все лучшее.

Образ удавшейся работы живет в нас. Зрелище футбола и задевает эту струну. Мы разочаровываемся, мы оскорблены в лучших чувствах, если видим раз­нобой, непонимание, вялость, безразличие. И мы во­одушевляемся, обнаруживая единство, увлеченность, верность каждого игрока обязательствам, взятым пе­ред товарищами. Мне не приходилось встречать нор­мального болельщика, который бы отозвался об игре так: «Они удачно интерпретировали вариант с пятью полузащитниками». Однако на протяжении полусотни лет на всех углах слышал: «Дружно вчера играли!»«Дружно»—это и есть приближение к вечной на­шей мечте о работе в согласии. Любая деятельность изменяется. Неизменно наше отношение к ней. Потому-то футбол, несмотря на все свои преобразования и ухищрения, остается для аудитории одинаково при­тягательным. Однажды драматург Алексей Николае­вич Арбузов сделал признание: «Футбол иногда на­страивал мою душу на тот лад, который весьма содей­ствовал плодотворной и счастливой работе за пись­менным столом. Это и заставляет меня относиться к нему достаточно серьезно».

Хорошая игра команды не измеряется одними куб­ками и медалями. Она западает в душу очевидцам, живет неугасающим язычком огня, делает нас добрее и одаряет надеждой, что и нам в своих сферах удастся так же хорошо «сыграть».