Футбольные истории - Юрбини Макс. Страница 38

Юрбини приобрел это право после многих лет близкого общения с игроками и тренерами, благодаря широкому кругу коротких знакомств, которые завязываются не вдруг и требуют взаимного расположения и доверия. Но и это скорее техническая сторона работы, можно располагать тысячью интересных фактов и не разглядеть, не почувствовать в них повода для книги.

Мне кажется, появление этого сборника достовернее всего объясняет первая новелла — «Двенадцатый». Она о мальчике по имени Макс, который подавал мяч на стадионе «Коломб», когда играл горячо и преданно любимый им «Ресинг», и познакомился там со знаменитым вратарем Руди Хиденом. В этой непритязательной, милой истории Макс Юрбини, конечно же, рассказывает о себе. И мы получаем представление об авторе, с мальчишеских лет прикипевшем душой к футболу, страдавшем из-за него и в школе, когда он на уроках вел дневник матчей «Ресинга», и на стадионе, когда был выдворен с поля за то, что умышленно не торопился подавать мяч Хидену, желая победы своему клубу. А разве каждый, соприкасающийся с футболом, не болельщик, даже если он

редактор солидного еженедельника? И разве каждый болельщик независимо от возраста не остается мальчишкой, как бы он это ни маскировал? Его мальчишество и в горячности, и в непреходящих надеждах, и в романтичности восприятия, в готовности к дерзким спорам, к испытаниям дождем и холодом, к косым взглядам домашних. И прежде всего — в неистребимом любопытстве ко всему, что происходит за кулисами таинственного, волнующего мира футбола.

Юрбини из тех, кому футбол близок и дорог во всех его проявлениях. Он не только читает чертежи игры на зеленом ватмане арены, что входит в обязанность каждого обозревателя. Он преисполнен уважения к людям, создающим футбол, и уверен, что их жизнь и за пределами полуторачасового представления заслуживает всяческого внимания. Эту свою уверенность он и постарался выразить в книге.

Известно, что футбол вызывает потребность в обмене мнениями. Едва ли не в каждом городе есть место, чаще всего бульвар, где постоянно сходятся болельщики с единственной целью—потолковать. В Москве их прозвали «языками». Я могу засвидетельствовать, что не одни «простые смертные» участвуют в этих нескончаемых дискуссиях. Самые знаменитые тренеры, знающие футбол вдоль и поперек, самые знаменитые «звезды» никогда не станут уклоняться от хорошего разговора. То и дело в редакцию нашего еженедельника «Футбол — Хоккей» заглядывает кто-нибудь из них, и не нужно справляться о цели визита: человек зашел обсудить с журналистами злобу дня.

Длинный темноватый лужниковский коридор, динамовское уютное «фойе», мавританский дворик киевского стадиона в дни матчей становятся клубами, где можно почерпнуть последние новости, суждения авторитетов, острое словцо, занятную историю. И если слушатель не собиратель «сенсаций» и «светской хроники», а внимателен и вдумчив, то он может там, в мозаике разговоров, найти объяснение многим загадкам, узнать истину об ошибках и успехах игроков, всю ту подноготную игры, которая незримо для триб/и отражается на ее облике. Там о героях победы и виновниках поражений судят строго, прямо и точно, там они фигурируют не под наспинными номерами, а как люди, смекалистые и бестолковые, надежные и неверные, живота не щадящие и убирающие ноги. Там человеческие отношения обсуждаются прежде «тактических связей», там можно понять, почему лихорадит одну команду и почему преуспевает другая.

Я расскажу две маленькие истории из многих, которые мне доводилось выслушивать.

…Вратарю нанесли жестокую травму: у него были сломаны лицевые кости. Врачи сделали все, что полагается, и заверили, что переломы хорошо срослись. Но как после всего пережитого снова лезть в свалку, кидаться под тяжелые ноги форвардов? Вратарь не был уверен, что он это сможет, да и бывалые руководители клуба считали, что он уже не станет таким, как до травмы, и стали приглядываться к другим вратарям. А его, пока суд да дело, отправили на юг, в санаторий. В самый разгар футбольного сезона. Там от скуки он стал играть в баскетбол, этого требовала его спортивная душа, Казалось, что эта игра ничем не грозит. Но однажды ему со всего размаха саданули локтем в лицо, в то самое место, где были переломы. У него потемнело в глазах, закрывшись руками, он побежал к жене с криком: «Дай зеркало!» — «У тебя ничего нет», — сказала она ему. «Не надо утешать, дай зеркало!» Он готов был снова увидеть искаженное лицо, как в тот раз. Но все оказалось на месте. Он тут же заказал билеты в Москву и уехал раньше, чем кончился срок санаторной путевки. Он ничего больше не боялся, и ему не терпелось встать в ворота. После этого он играл еще много лет.

…Молоденького запасного игрока тренер послал к воротам своей команды, чтобы тот через вратаря передал защитникам, как им следует перестроиться. Команда вела в счете, и надо было сдержать натиск противника. Запасной со всех ног кинулся выполнять поручение. Присев на корточки за сеткой ворот, он, сложив ладони рупором, позвал: «Володя!» Вратарь обернулся: «Что тебе?» И в тот самый миг запасной с ужасом заметил, что чужой форвард метров с тридцати наносит страшнейший удар. Мгновение было потеряно, вратарь опоздал броситься, и перед носом запасного в подрагивающей сетке лежал мяч. Как он уходил обратно на скамью, запасной не помнил.

Первую историю рассказал Владимир Маслаченко, вторую — Сергей Сальников.

Не сомневаюсь, что и тот и другой сюжет могли бы быть развернуты в короткие новеллы.

От Сергея Сальникова, Михаила Якушина, Алексея Хомича, Олега Ошенкова я слышал, наверное, десятки историй в духе тех, о которых поведал в своей книге Макс Юрбини. Ну а администратор киевского «Динамо» Р. Фельдштейн, проработавший в команда 39 лет, более чем с двадцатью тренерами и с сотнями футболистов, знающий в нашем футболе решительно всех, наблюдательный и остроумный, этот человек просто ходячий сборник рассказов.

Юрбини угадал, что книга, им задуманная, может оказаться не только занимательным, «легким» чтением, но он а способна сообщить о людях футбола такие подробности и детали, которые помогут читателю вернее ощутить, каковы эти люди, в какие коллизии они попадают, что переживают, чем живут. При таком взгляде на футбол он становится человечнее, а это значит проще и сложнее в одно и то же время.

Конечно, мир футбола, хотя он и объединен турнирами, вовсе не един, в разных странах он обитает в разных условиях. Юрбини пишет главным образом о западном профессиональном футболе, и наш читатель без труда обнаружит и юридические, и моральные его черты.

Двадцать шесть небольших новелл. Очень разных. Некоторые из них не больше чем анекдот. Это, скажем, «Головой, сам того не ведая», «Один из Канебьер», «День триумфа», «Клиенты господина «Раймона», «Пророк из Лас-Рохаса», «В стране легенд». Они сообщают лишь то, что в них рассказано, не вызывая никаких ассоциаций. Не на них держится сборник.

Его украшают грустная повесть о добром человеке Валентино Маццоле («Мы вас больше никогда не увидим, синьор Маццола»), портрет лукавого и практичного тренера Нумы Андуара ("Жюан-ле-Пен, 2—3—2—2—1»), образ честного, упрямого и сурового журналиста Габриеля Ано («Человек с трубой на плече»), жестокая и мужественная история, случившаяся с итальянцем Феррарио и ирландцем Мак Илроу («Вестерн в Виндзор-парке»), сопоставление двух известных тренеров («Ватте и Снелла»).

Новые сведения и штрихи, безусловно интересные, найдет читатель о людях достаточно известных: о тренере Эленио Эррере («Подписано Э. Э.»), о Пеле («Исповедь воришки»), о Фонтене («Волшебный бомбардир»), о Бесте, Бекенбауэре, Альберте, Эйсебио, Чарльтоне, Факкетти, Ривере, Яшине и снова о Пеле («Звезды на стадионах мира»), о Мэтьюэе («Секрет сэра Стэнли»).

Льву Яшину посвящена новелла под истинно французским названием «Ищите женщину». В ней два сюжета. Первый о том, как Яшина в дни празднования столетия футбола пригласили стать почетным президентом одного лондонского клуба. Второй скорее даже не о Яшине, а о его жене Валентине, о том, как ее появление в перерыве матча помогло ему взять себя в руки. Правда, я не мог припомнить матче «Динамо» — «Спартак», который бы складывался так, как сообщает Юрбини. Но суть не в этом. Примечательна попытка автора составить «классификацию» жен известных футболистов. Правда, мне она показалась поверхностной, чисто внешней. Однако не секрет, что влияние жен, как положительно, так и отрицательное, на спортивную форму, на самочувствие их мужей реально существует, и я не сомневаюсь, что когда-нибудь то ли в мемуарах, то ли в очерке, то ли в художественном произведении оно, это влияние, найдет свое отражение и мы познакомимся еще с одной гранью футбольной жизни. Никуда ведь не уйти от того, что молодые семьи футболистов проходят постоянное испытание частыми и долгими разлуками, ранней и шумной известностью мужей.