«Мужчины, Женщины и Моторы» - Нойбауэр Альфред. Страница 8

Место старта расположено неудачно, на пологом участке дороги. Машины тут легко могут начать катиться сами по себе. А того, кто пересечёт стартовую линию преждевременно, ожидает полновесная штрафная минута за каждую секунду. Такой — проиграл гонку еще до ее начала.

Разумеется, у гоночных машин есть маленький ручной тормоз. Но во время старта счет идет на доли секунды. У гонщиков все занято: левая рука на руле, правая на рычаге переключения передач, левая нога на сцеплении, правая на педали газа. На то, чтобы отпустить ручной тормоз, уже ничего не остается.

Тут я придумал один трюк: я предлагаю положить под передние колеса маленькие деревяшки. Но мои механики, умницы, придумали еще лучше.

— Дерево расщепляется, — говорят они, — это может быть опасным для шин. Возьмём лучше мел — при старте он разотрётся в порошок… Так мы и сделали.

До старта еще три минуты. Дождь все сильнее. Хорошенькое дело! Эта трасса с смоляно–щебеночным покрытием и в хорошую погоду полна коварства: узости, подъемы, спуски, острые повороты… только бы сегодня все прошло хорошо!

Механики на своих местах, по три человека на каждого гонщика. Домкраты, запасные колеса, инструменты–все готово. Позади наших боксов стоят жены. Лидия Ланг и Эрика Симэн болтают. Речь идет о новых модах и рецептах для клёцок. Мне бы их заботы…

«Бэйби» Карачиолла другая. Она входит в нашу команду и имеет право стоять впереди, у боксов. Она держит хронометры, ее таблицы готовы. В хронометраже она — моя правая рука.

Стартовые места определила жеребьёвка. В первом ряду сияет светло–красная Alfa доктора Фарины, рядом с ним Херманн Ланг, затем Auto–Union Х.П. Мюллера. Дик Симэн получил место во втором ряду. Он оборачивается и слегка насмешливо машет стоящим позади него: Карачиолле и еще на ряд позади Манфреду фон Браухичу.

14:30. Опускается стартовый флаг. Гонка начинается.

Мел великолепно сработал. Ланг хорошо тронулся. Он закончил первый поворот сразу за Мюллером. Остальные следуют позади, все тринадцать машин в гонке.

Тринадцать? Бог ты мой! Как вы знаете, я не суеверен. Но–наш Дик! Для него сегодня все «13»: возраст–26 лет, стартовый номер–26. А по Адаму Ризу (прим: автор известного учебника арифметики XVI века) 26 это два раза по тринадцать. В заявочном листе его имя стоит на 13 месте. Год его рождения 1913–й. И к тому же 13 машин в гонке… Я ловлю себя на том, что три раза стучу по дереву. Хоть и не верю во все это – но, в любом случае, не помешает.

Кстати, почти все гонщики боятся тринадцати и еще «злой» семерки. Поэтому в

большинстве гонок в качестве стартовых номеров используются только чётные числа.

3–й круг. Мюллер все еще лидирует. Парень неплохо идет, но Ланг следует за ним по пятам. Еще 50, еще 40 метров. В опасном повороте «Ставело» он предпринимает попытку обгона. Тщетно… Он пробует второй, третий раз. Мюллер не пропускает. Черт побери, — он не хочет? Он что, — не видит преследователя в зеркале заднего вида?

4–й круг. Ланг снова атакует. И снова Мюллер не освобождает путь. Это переходит все границы. Ланга охватывает холодная ярость. Его машина быстрее, лучше, но он не может обогнать…

5–й круг. Позади Мюллера образовалась тесная группа. За Лангом следует Карачиола, потом Симэн. Скоро за Мюллером колонной будет ехать весь пелетон.

6–й круг. Проезжая мимо боксов Ланг грозит кулаком. Это знак: «меня блокируют». Я киплю от злости. Господа спортивные комиссары что, заснули? Я быстро бегу к ближайшему. Это маленький человечек, с грустными глазами и растрепанными усами под чопорным котелком.

— Уважаемый! — кричу я сквозь вой компрессоров, — Вы что, не видите, что Мюллер нас блокирует? — Покажите же ему синий флаг!

Синий флаг означает: «держать правее–дать себя обогнать!». Если это не действует, тогда показывают черный флаг. Это означает: «Остановиться предупреждение!»

— Mais oui (прим.: фр. – да, конечно!), — лепечет человечек в котелке и беспомощно на меня смотрит. Похоже на то, что об автогонках этот господин, в обычной жизни, вероятно, налоговый инспектор, не имеет не малейшего понятия.

7–й круг. Приближается лидирующая группа. Четыре машины сразу друг за другом: Мюллер–Ланг–Карачиолла–Симэн. Человечек хватает флаг. До него поздно доходит. Когда он поднимает флаг, Мюллер уже давно проехал. И показывает он его именно… Лангу!

Ну, хватит! Я ругаюсь так, что этого хватило бы на три года чистилища. — Сударь! говорю я, — Сейчас я Вам покажу, как Вы должны сигнализировать!

Я становлюсь рядом с ним и не спускаю глаз с часов. Я знаю, сколько минут и секунд требуется гонщику на круг. С часов я могу сосчитать, когда они снова проедут мимо. Часы тикают… Там… серая стена воды, внутри нее несколько серебристых теней…

— Сейчас! Я даю комиссару толчок под ребра, так что он от страха почти роняет флаг. Но тут мне становиться нехорошо. Мимо нас проносятся только две машины. Симэн перед Лангом. Отсутствует Мюллер. Отсутствует Карачиолла. Что случилось?

На этом, 9–м круге, Лангу все надоело. Ему не удалось обогнать Мюллера. Теперь пусть другие попытают счастья. Он дает Симэну и Карачиолле знак «Обгоняйте!»

и пропускает их вперед.

Карачиолла, лучший из «дождевых» гонщиков, переходит в атаку. Теперь он позади Мюллера. Он отважно мчится сквозь повороты. Ему в лицо плещет, как из душа.

Вот поворот «Ставело». Острый, узкий, опасный… Мюллер проходит далеко по внешнему радиусу, Карачиолла следует за ним и видит шанс обогнать по правой стороне. Он дает газу–но задние колеса проскальзывают и проворачиваться. Карачиолла отчаянно противодействует рулем, пытается уравновесить машину… все зря!

Машина боком вылетает с трассы, пробивает проволочное ограждение, врезается в кустарники и останавливается на болотистом лугу.

Для Карачиоллы гонка окончена. Покрытый грязью, мокрый, с побелевшим кончиком носа он возвращается в боксы. Он еще не совсем оправился от шока…

И как назло, именно после этого неудачного обгона у Мюллера забарахлил мотор. Он далеко отстал.

На 12–м круге лидирует Симэн–перед Лангом. Симэн гонит как дьявол. Стремительно, элегантно и–дерзко. В поворотах он использует отчаянный трюк. Трасса окаймлена с обеих сторон клинкерным кирпичом (прим., — особый высокопрочный кирпич, получаемый из специальных глин обжигом до спекания.).В поворотах Дик выезжает передним внутренним колесом на ширину шины за пределы трассы, навешивается внутренней стороной колеса на клинкер и как будто бы катапультируется на этом колесе сквозь поворот. И каждый раз он при этом выигрывает драгоценные секунды. Отчаянная, опасная игра…

Георг Майер вылетел на своей Auto–Union на 14–м круге.

На 17–м круге Дик Симэн и Херманн Ланг почти одновременно останавливаются в боксах: заправка, замена колёс! Все готово. Механики лихорадочно работают, как в трансе, от напряжения почти забывают дышать. Бывало, что кое–кто уже даже падал в обморок.

Все как на плацу: с выключенным мотором — чтобы не замаслились свечи — машина катится последние 200 метров до боксов и останавливается с точностью до сантиметра на предписанном месте. Это важно. Если гонщик промахнётся мимо отметки хотя бы на полметра, ему придется в одиночку толкать машину назад. Никто не имеет права ему при этом помогать.

Симэн и Ланг – «стреляные воробьи». Они останавливаются точно. На каждую машину приходятся по три механика. Каждый приём, каждый шаг разучен, даже если разбудить среди ночи: механик №1 держит наготове левое заднее колесо, механик №3 быстро подаёт гонщику чистые очки, кусочек кожи, — чтобы очистить лобовое стекло, стакан воды для подкрепления. Затем он заливает горючее. Между тем, механики №1 и №2 поднимают машину на домкрате. Один заменяет левое, другой–правое заднее колесо. И тут же механик №1 прыгает вперед, к электрическому стартеру, мотор взвывает…

Я смотрю на хронометр, — 25 секунд… Ланг первый уноситься прочь.

30 секунд… — теперь и Симэн готов к старту. Правый задник колпак колеса защемился. Это стоило несколько драгоценных секунд.