Не служил бы я на флоте... - Бойко Владимир Николаевич. Страница 2

любимое, а для кого и горячо любимое училище, каждые полчаса.

Просидев какое-то время без толку, пошли выяснять, чем вы-

звана задержка рейса. Обнаруживаем в ходовой рубке в полном

отрубе капитана катера, а в моторном отделении – моториста с

матросом не подающих призна-

ков жизни все по той же причине.

И даже не мычат. Привести в чув-

ство никого из команды катера не

удалось. Корешок и говорит, давай

Вова, заводи дизель на винт – как

никак в инженерном ВВМУ обуча-

емся, а ты, Петя, по моей команде

отдашь швартовы. Я, говорит, как

учившийся в гражданской мореходке на штурмана, буду коман-

довать.

Разошлись мы по боевым постам, и Петя дает команду «Осто-

рожно, двери закрываются!». Это он, наверное, от волнения метро

вспомнил. «Катер следует по маршруту Графская – Голландия». Тут

народ завизжал «А нам и в Инкерман надо!». На что по матюгаль-

нику и было сказано: «Команда катера очнется и в Инкерман вас

доставит. Не плачь девчонка, пройдут дожди! С праздником вас,

дорогие женщины!».

Так мы и дошли до портопункта «Голландия». Привести в чув-

ство команду катера не удалось, и по просьбе трудящихся потопали

мы в Инкерман. Там история повторилась, а нам в училище обрат-

но «...надо позарез…».

Пошли обратно. Всю дорогу до училища главстаршина Петя,

ставший на это время матросом швартовной команды катера, по-

ливал из шланга водой эту пьяную троицу и пытался с ними разу-

чить комплекс упражнений утренней физической зарядки №-1, что

ему и удалось сделать при швартовке в портопункте «Голландия».

ПАТРУЛЬНАЯ СЛУЖБА

Однажды сидим в курилке вчетвером: я, Толик, Петя и прим-

кнувший к нам мой корешок по кличке «Пельмень» из соседней

роты. В училище очередной оргпериод, но слинять в город уж

очень хочется. Мне в голову приходит гениальная мысль и говорю

Анатолию: «У тебя вчера рота стояла в наряде. Повязки «Патруль»

сдал или нет?». «Нет, не сдавал». «Зашибись, давай тащи сюда».

Принес он повязки «Патруль», повязали мы их друг другу и потопа-

ли на катер в город с чистою душою – кто же остановит идущий на

развод в комендатуру Севастополя патрульных. Так и произошло.

Даже расставленные «писатели» (офице-

ры, выставляемые на караванных курсант-

ских самоходных тропах для предотвраще-

ния самовольных отлучек, и записывающие

курсантов в записную книжку для заклада)

и те торопили нас: «Давай ребята быстрее,

вон уже катер подходит!».

На катер мы сели, но он оказался в

противоположную сторону – в Инкерман.

А нам то что – еще лучше. Сошли на Тро-

ицкой пристани (магазинчик рядом) берем

портвейн №-142 (стоимость рубль сорок два)

и «Билэ мицнэ» (по–русски «Белое крепкое»,

всего лишь рубль две копейки цена), батон

колбасы докторской и банку икры загранич-

ной (баклажанной). Забираемся на косогор в

траву и предаемся кайфу.

Посидели, поели и попили, пошли дальше.

Первым по пути домой попался пивной ларек

у стадиона «Металлист». Попили пивка (22 ко-

пейки кружка!), пошли дальше. Через полчаса образовались на пло-

щади у Малахова Кургана. Продолжили питие алкоголя. На третьей

рюмке обратили внимание на отсутствие Пети. Пошли искать.

Обнаружили Петра на площади, делающим замечание матро-

су Черноморского флота за неотдание воинской чести. Подошли и

слушаем, как Петя раздолбывает нарушителя. Подходит флотский

капитан 2 ранга и, обращаясь к Пете, говорит: «Товарищ мичман!

Когда делаете замечание матросу, окурок выньте изо рта!». О!!!

Тут-то мы и обнаружили, что повязки «Патруль» мы так и не сняли

(вот почему нас никто не останавливал), а подошедший капитан II

ранга в таком же состоянии, как и мы.

Ладно, пошли дальше. То ли нам весело стало, то ли привитая

дисциплина сработала, но мы начали отлавливать младших нас по

воинскому званию, делать им замечания (а замечания всегда най-

дутся) и записывать эти замечания матросам – старшинам в уволь-

нительные записки. Поисполняв обязанности патрульной службы

еще с час, попили пива и разошлись по домам.

Через два дня во все войсковые части гарнизона Севастополь

была разослана телефонограмма за подписью коменданта гарни-

зона с просьбой выявить четверых курсантов пятого курса, дей-

ствующих от имени патруля и переписавших

половину Черноморского флота, задержать,

скрутить и бросить в каталажку.

Ларчик открывался просто: матрос он дисци-

плинирован в большинстве своем (хотя навряд

ли) и, возвратившись из увольнения, немедлен-

но докладывал о сделанных ему замечаниях. Де-

журные проверяли эти записи, звоня дежурному

по гарнизону, где все это и открылось.

Но, объявленный на нас всесоюзный розыск закончился без-

результатно.

ВТОРАЯ ПРОФЕССИЯ

Из этой же оперы, но современнее. 12 августа 2007 года со-

брались однокашники по Севастопольскому ВВМИУ (252 рота

1975 года выпуска) вместе со своим Батей – Евгением Максимо-

вичем Покатило. Сказали мне

ребята: «Ты, Чех, приехал ты и со-

бирай, мы ведь работаем». Я и со-

брал семнадцать человек (80% от

числа наших ребят, проживающих

в Севастополе). Что делают на

встречах однокашники, не видев-

шиеся 20–30 лет, описывать не буду. Витя Злобин работает в Бала-

клаве в 9-й горбольнице Главным энергетиком (СВВМИУ заканчи-

вал все-таки!). Коля Саков (тоже однокашник и еще не потерявший

проскальзывающую иногда наивность) спрашивает у меня: «Чех! А

кем Витя Злобин в больнице работает?». На что на полном серьезе

отвечаю «Главврачом, Коля!». У Николая глаза на лоб полезли, а

затем последовал возглас: «Ни хрена себе!», затем спокойное рас-

суждение: «А что? Мы и это можем».

ИСТОРИЯ АТОМНОГО ФЛОТА

На кафедре Ядерных Реакторов Севастопольского ВВМИУ нам

преподавал сей предмет капитан 3 ранга Владимиров, начинаю-

щий лекцию словами: «Товарищи курсанты! В историю советского

атомного флота вошли два человека: академик Александров с па-

радного входа, а я – с черного».

Рассказываю почему. Будучи капитаном 2 ранга и имея около

35 работ общесоюзного значения, капитан II ранга Владимиров

убыл старшим практики курсантов училища на Север. Возвраща-

ясь с практики, курсанты попивали «шило», данное на дорожку

нашими же выпускниками, уже проходящими службу в офицер-

ских должностях. Здесь уместно вспомнить слова, сказанные ад-

миралом Вильгельмом Канарисом: «Нет дружбы крепче между

однокашниками, чем дружба однокашников по военно-морскому

училищу!». Убеждаюсь в правоте его слов, по сей день, правда, с

небольшими отклонениями.

Пили, пили и разлили спирт в

купе. Ничего лучше не придума-

ли, как поднести спичку горящую

к разлитому спирту, мол, выгорит

и палуба чистая. Но не учли, что

«шило» горит похлеще бензина и

вагоны сухие – пресухие, дерево да

пластмасса. В общем, вагон сгорел

за 10 минут, но курсанты успели «Стоп – кран» дернуть (сработала

прививаемая отработка по борьбе за живучесть), выпрыгнуть из

вагона, но сначала эвакуировав гражданское население. Послед-

ним из горящего вагона выпрыгнул мой друг Михаил в трусах, но