Не служил бы я на флоте... - Бойко Владимир Николаевич. Страница 23

какого столпотворения машин – такси и

людей. Два–три человека, проезжающие

такси подъезжают и увозят, кому куда не-

обходимо. Стоял я всего лишь пять минут.

В Шербуре (к примеру) нет стоянок такси

вообще, можешь вызвать по телефону из

любого кафе, аптеки или магазинчика,

5–7 минут и такси приехало.

Подъехавшему таксисту говорю «Ме-

сье, пожалуйста, в гостиницу «Ибиш» (в

ней жили). Едем, а я смотрю на счетчик и щупаю свои мизерные

евро в кармане, хватит или нет. Когда на счетчике выпало 21 евро,

останавливаемся, таксист говорит, вот твоя «Ибиш». Смотрю в окно,

а «Ибиш» то не моя, не тот вход и обслуга не та.

Вошли разбираться в холл гостиницы. Не та и точка, хотя вы-

веска висит «Ибиш». Вышел директор гостиницы. На русско–фран-

цузском языке объяснились, кто чего хочет. Он мне и говорит, что

гостиниц «Ибиш» в Париже шестьдесят пять штук!!! И физически

не сможет обзвонить их все для выяснения, в которой же я живу.

Правильно, думаю, закон подлости сработает обязательно. Но

что–то делать надо.

Вспоминаю, что на пейджике на обороте написаны номера

телефонов организационного комитета 44 Международного Кон-

гресса Подводников. Даю директору номер телефона, он созва-

нивается, и удовлетворенный что–то говорит таксисту. Тот в свою

очередь тоже что–то пролопотал, директор из своего кармана

достает 20 евро, дает таксисту и тот уезжает. «Не гоже, батенька,

говорю, я и сам бы расплатился!». Улыбаясь, директор гостиницы

ведет меня в свой автомобиль и через весь Париж привозит меня

к кабаре Мулен Руж, где через полчаса у нас там ужин на фоне

танцующих афродиток.

Как поблагодарить? Пошел в магазин, взял бутылку коньяка и

вручил директору гостиницы со словами генерала из кинофиль-

ма «Горячий снег»: «Все, что могу!». А наш французский куратор

подарил ему эмблему 44 МКП. Директор был доволен, да и как

оказалось, служил на первой французской атомной ракетной под-

водной лодке «Редутабль».

Вот так и встретились (ничего не ведая друг о друге) два под-

водника – русский и французский. Мы с ним сейчас переписыва-

емся по E–mail. А у нас в лучшем случае дали бы «пятак» на метро

и отправили бы совершенно в другую сторону.

СЛАБЫЙ СЛУХ

На одной из подводных лодок старпом страдал мнимостью.

Однажды при проворачивании систем и механизмов ему послыша-

лось, что в каком–то отсеке было произнесено матерное слово. Тут

же он врубает циркуляр на «Каштане» и спрашивает по всем отсе-

кам: «Кто сказал слово «х*й»?». Из отсеков посыпались доклады: «В

1-м отсеке слово «х*й» не говорили!, Во 2-м отсеке слово «х*й» не

говорили! В 3-м слово «х*й» не говорили! В 4-м отсеке слово «х*й»

не говорили! В 5-м отсеке слово «х*й» не говорили! В 6-м отсеке

слово «х*й» не говорили! В 7-м отсеке слово «х*й» не говорили!».

И как всегда последнее слово осталось за вахтенным – инже-

нером механиком: «Товарищ капитан II ранга! В отсеках подво-

дной лодки слово «х*й» не говорили!».

РЕВУН

Ревун – электрический прибор, применяемый на кораблях и

подводных лодках как средство подачи звуковых сигналов в соот-

ветствии со специальной таблицей, имеющейся в Корабельном

Уставе. Устанавливаются также на маяках и буях для подачи в ту-

манную погоду звуковых сигналов, слышимых на большом рассто-

янии. Представляете, какой силы звук? Не то, что мертвого под-

нимет, а еще похлеще…

Вот такую штуковину командир группы КИП ГЭУ Анатолий и

поставил себе в квартиру вместо дверного звонка и ушел в авто-

номку. Сотворил что–то вроде охранной сигнализации. В его от-

сутствии залезли пару воришек мелких в квартиру. Как известно у

страха глаза велики, но что они подумали в тот момент, когда по-

чтальон позвонил в двери, не знает никто. Раздался оглушитель-

ный звук ревуна в квартире и эти друзья тут же упали в обморок.

Откачивали их уже в отделении милиции.

ПИОНЕР

Продолжаем в Северодвинске ремонт подводной лодки, пере-

росший из среднего в капитальный. В один из дней командир груп-

пы КИПиА ГЭУ капитан–лейтенант Владимир прибыл на подъем

флага в странной со стороны форме одежды. Фуражка была на го-

лове, шинель одета, на ногах ботинки, но не было

брюк на теле военмора! Старпом чуть не потерял

сознание от такого нарушения ф/о, а командир

орал благим матом пять минут, затем успокоив-

шись, сказал: «Что Вова? Брюки пропил?».

Володя ответил: «Никак нет, товарищ коман-

дир!», достал из кармана шинели записку и подал

командиру. Командир, прочитав, заржал как тот

сивый мерин. Успокившись, попросил старпома

зачитать записку офицерскому составу.

А там была всего лишь одна фраза, написанная женщиной, у

которой Вова провел ночь и в виду полной отрубки так и не смог

ее осчастливить: «Если ты пионер – то ходи в шортах!». Отрезав

обе штанины по колено, она ему отомстила за неудавшуюся ночь.

ПОГОВОРИЛИ…

В результате развала СССР, Вооруженных Сил и Военно–Мор-

ского Флота началось массовое увольнение офицерского и мич-

манского состава в ряды люмпенов. Постигла эта участь и моего

однокашника по училищу Валеру. При ликвидации Учебного Цен-

тра в Пальдиски (Эстония) Валера сотоварищи уволившись, реши-

ли перебраться на ПМЖ в Севастополь. Контейнеры для перевоз-

ки вещей им не выделили и ребята, сбросившись, сколько могли,

зафрахтовали товарный вагон на свою группу.

Подумав, решили, что нужен сопровождающий, дабы не

украли нажитое ратным трудом. Кинули на пальцах, и сопрово-

ждать вещи в вагоне выпало Валере. Он не очень то и расстроил-

ся, поскольку загрузили ему три ящика «Пшеничной», 10 литров

«шила», сухой паек на месяц. Также не забыли перед отправкой

вручить детский горшок.

Через полтора месяца Валера прибыл с вагоном в целости и

сохранности, даже поправился на пять килограмм. Уже живя в Се-

вастополе, Валера занялся мелким бизнесом – возил и продавал

кожаные куртки, которые тогда пользовались небывалым спро-

сом. Перевозил в вагоне поезда, для экономии познакомившись с

проводником и поэтому совершавший кожаные вояжи бесплатно.

При появлении ревизоров проводник снимал лючок с подволока

тамбура вагона, Валера туда залазил, лючок ставился на место, и

ищи ветра в поле.

Однажды, при очередной проверке вагона, проводник и Вале-

ра пошли в укрытие. Вагон был последним в составе, а в тамбуре

стояли парень с девушкой и курили. Проводник вежливо попросил

их выйти на минуту в вагон. «Нам с товарищем поговорить надо!».

Любители никотина вышли, Валера залез в тайник, лючок постав-

лен на место, все шито–крыто, а сам процесс прятания занял не

более пяти минут.

Решив все-таки докурить, парень с девушкой также начали

входить в тамбур. Не увидев Валерия в тамбуре, они застыли в не-

мом ступоре, подумав, наверное, что проводник выбросил Валеру

из тамбура вагона на железнодорожный путь. С криком «Не надо!

Не надо!» они кинулись в свое купе и не выходили из него до са-

мого прибытия поезда на конечную станцию.

ВВК

Лежал я перед увольнением в запас, в госпитале в Северо-

морске на предпенсионном обследовании, по военно-меди-

цинской терминологии – на ВВК (военно–врачебной комиссии).

Врачи проверяют здоровье и ищут какие-то болезни, но я как

всегда безнадежно здоров. Во время лежания в госпитале, как