Анекдоты в рабочий полдень - Атасов Стас. Страница 8

– Зачем тебе окна и двери? – удивляется Стрекоза.

– Да прогнили старые в избе. А ты куда на «Волге»?

– На кинофестиваль.

В третий раз встречаются. Муравей тащит кровельное железо и шифер.

– Куда тащишь? – спрашивает Стрекоза.

– Да у избы кровля сгнила. А ты куда на «Мерседесе»?

– Еду на литературный симпозиум.

– Я тебя очень прошу, Стрекоза. Встретишь там этого старого чудака-баснописца Крылова, скажи ему, что я и подобные мне начитались его басен и теперь всю жизнь только и делаем, что трудимся.

Молодой секретарь престарелого писателя обращается к его молодой жене:

– Что вы обо мне подумаете, прекрасная мадам, если я пошлю вам воздушный поцелуй?

– Что вы лентяй, избегающий работы.

Редактор разговаривает с бородатым писателем, чей роман ему совершенно не нравится – сплошные цитаты и подражания:

– Если выражаться символически, – говорит редактор, – то совесть у вас должна быть такой же черной, как и борода.

– Если судить о совести по бороде, – возразил писатель, – то у вас ее совсем нет.

Поэт-авангардист жалуется другу:

– Ну и идиоты у нас в редколлегии сидят! Объясняю им смысл моей новой поэмы – не понимают. Второй раз объясняю – не понимают. Третий раз объясняю – сам понял, а они все равно не понимают…

Однажды Бернард Шоу заказал лучшему лондонскому портному брюки. Только через месяц, после нескольких примерок, портной выполнил заказ. Забирая брюки, писатель с улыбкой заметил:

– Богу понадобилось семь дней, чтобы сотворить мир, а вы мне тридцать дней шили брюки.

На что портной заметил:

– Посмотрите на этот мир и посмотрите на эти брюки!

Встречаются две подруги:

– Знаешь, я совсем не плохо устроилась. Работаю у одного писателя на двух ставках – секретарши и музы.

Молодая поэтесса – редактору:

– Хочу вас предупредить, что мой муж через неделю будет дома!

– Но я не делаю ничего предосудительного!

– Вот именно… А время-то идет…

К бедному поэту пришел друг и хвалится:

– Вчера я выиграл в лотерею сто тысяч!

– А как на это прореагировала твоя жена?

– Она от радости онемела.

– Это ж надо – сколько счастья сразу!

Весьма обеспеченный холостяк 60 лет страстно влюбился в молодую особу. Беседуя со своим другом Вольтером, он спросил:

– Я хочу жениться на ней. Но вдруг она мне откажет? Может, стоит ей сказать, что мне только 50 лет?

– Если ты хочешь повысить свои шансы на законный брак, – ответил ему Вольтер, – то скажи возлюбленной, что тебе уже за 70.

Однажды одного сатирика спросили, какая разница между эксцентричным человеком и извращенцем. Ответ был таков:

– Эксцентричный человек щекочет груди возлюбленной перьями, а извращенец использует для этой цели курицу целиком.

В редакции обсуждают замужество писательницы с богатым опытом:

– Говорят, она рассказала мужу о всех своих похождениях до свадьбы.

– Какая честность с ее стороны!

– А какое мужество!

– Главное, какая память!

Однажды Бернарда Шоу спросили:

– Вам не кажется, что мужчина умнеет после свадьбы?

– Вы правы, жаль только, что он умнеет, когда уже поздно что-либо изменить.

Однажды Агата Кристи повздорила со своим издателем:

– И не забывайте, леди, первым Господь создал мужчину!

– Что ж, я тоже сначала пишу черновик.

Оскар Уайльд остановился в гостинице и спрашивает портье:

– У вас есть в отеле тихие номера?

– Конечно, сэр. У нас все номера тихие, вот жильцы, бывает, шумят.

Молодой Пушкин впервые попал в высший свет. Один из придворных, отличавшийся щербатым лицом после оспы, ехидно заметил:

– Какой арапчик!

– Зато не рябчик! – быстро нашелся юный гений.

Писатель рассказывает своему коллеге:

– Знаете, в детстве мне все говорили, что если я не перестану грызть ногти, то вырасту идиотом.

– И почему же вы не перестали грызть ногти?

Чарлз Диккенс замечал:

– Совершенно непонятно, почему женщины любят кошек. Кошки – существа независимые. Они не слушаются, не идут, когда их зовут, любят шляться по ночам, потом приходят, чтобы их накормили и обласкали. Потом они хотят, чтобы их оставили в покое, чтобы поспать. Другими словами, в кошках женщины почему-то любят то, что ненавидят в мужчинах.

Редактор говорит писателю:

– Ваш роман мне понравился. Надо только упростить некоторые диалоги, чтобы любому идиоту было понятно.

– Договорились. Какие именно места вам непонятны?

Молодая жена укоряет своего мужа-поэта:

– Милый, ты больше не зовешь меня своей богиней?

– Прости, дорогая. За последние несколько дней я стал атеистом.

– Скажите, – допытывается молодой писатель у редактора, – есть ли вообще надежда, что мой рассказ появится в вашем журнале?

– Ну, разумеется. Все люди смертны, и я не вечен.

Известный своей рассеянностью писатель садится в кресло парикмахера:

– Прошу подстричь.

– Охотно, господин писатель, но сначала я попросил бы вас снять шляпу.

– О, простите, я и не заметил, что здесь дамы!

Писатель спрашивает редактора:

– Если бы вам предложили – ум или золото, что бы вы выбрали?

– Конечно, золото.

– А я ум, и знаете, почему?

– Знаю, каждый берет то, чего ему не хватает.

На вопрос журналиста, что нужно делать, чтобы никогда не отставать от других, Марк Твен ответил:

– Каждый день, как только просыпаетесь, первым делом поцелуйте жену. Иначе вас всегда будут опережать другие, более находчивые и нетерпеливые.

Маленький Жюль Верн подходит к отцу и спрашивает:

– Папа, а что такое симпеляция диструбных гентронов?

– Сынок, а где ты это прочитал? – удивленно поинтересовался отец.

– Я это написал!

– Удивительно! – заметил однажды Бернарду Шоу его друг. – Жены всегда точно помнят день свадьбы, а мужья, как правило, забывают. Чем это можно объяснить?

– Все очень просто. Вот вы, сэр, заядлый рыбак. Скажите, вы помните тот день, когда поймали свою первую рыбку?

– Конечно!

– Вот видите, а рыбка, наверное, уже забыла.

У Марка Твена однажды спросили:

– Что такое по-настоящему страшная женщина?

– Это когда, просыпаясь утром в одной постели с ней, вы обнаруживаете, что ее голова покоится на вашей руке. И вы отгрызаете себе руку, чтобы убежать!

У редактора спросили:

– Что общего между морской свинкой и женщииной-писателем?

– Так же, как морская свинка не имеет никакого отношения ни к морю, ни к свиньям, так и женщина-писатель не имеет никакого отношения ни к писателям, ни к женщинам.

Бернард Шоу утверждал, что любую женщину можно купить. Об этом узнала королева Великобритании и приказала доставить писателя в свой дворец.

– Вы что же, считаете, что и меня можно купить? – возмущенно спросила королева.

– Да, Ваше Величество, – ответил Шоу.

– И за сколько же, по-вашему?

– За 7 тысяч фунтов стерлингов.

– Но почему?!

– Вот видите, – улыбнулся писатель, – вы уже торгуетесь, Ваше Величество.