Безумная полночь - Дэвис Мэгги. Страница 13

– Пятьсот долларов вам пригодятся. – Полуприкрытые глаза с невероятно длинными ресницами не отрывались от выреза ее халата. – Возможно, вы найдете себе место получше, не в такой сырости.

– Убирайтесь отсюда! – повторила Рейчел. Ее била дрожь, оттого что он находился так близко. Не переносимо, что он видит, какое действие оказывает на нее.

– Подумайте над этим. – Его взгляд переместился с выреза халата на ее полураскрытые губы. – У меня, – сказал он мягко, изучая взглядом ее нежные губы, – масса времени.

– Гостиная, – хрипло сказала Рейчел. – Подождите меня в гостиной.

Если бы Бо Тилсон знал ее, если бы мог представить себе, насколько быстро она вскипает, несмотря на всю свою нелюбовь к насилию, он бы услышал предостережение в ее голосе. Вместо этого он мрачно сказал:

– Давайте быстрее, я не могу торчать здесь всю ночь. Подписывайте бумагу, и я отдам вам деньги.

Не отрывая взгляда от ее рта, Бо полез в карман рубашки и двумя пальцами выудил оттуда сложенный белый конверт. Другую руку он протянул к ней.

Это движение взбесило Рейчел.

Возможно, он только хотел забрать у нее кастрюлю, чтобы ей было удобнее взять бумагу. Но память о том, как те же самые пальцы сжимали ее горло всего несколько часов назад, была живой и пугающей. Когда его рука протянулась к Рейчел, она отреагировала мгновенно, не раздумывая. Со слабым вскриком она приподняла кастрюлю с только что снятым с огня супом и швырнула прямо в него.

И на долю секунды с потрясающей ясностью увидела в воздухе пар, поднимавшийся над льющейся жидкостью. Кастрюля ударила Бо в середину груди и упала на пол. Томатный суп потек по рубашке и ниже, по обтягивающим джинсам. Только сейчас Рейчел осознала, что жидкость обжигающе горяча.

На секунду он замер, кровь отхлынула от лица. Затем впал в бешенство. От удивления и боли Бо громко вскрикнул и схватил ее. В следующую секунду она оказалась совсем рядом с ним, приподнятая в воздух в распахнувшемся халате. На какой-то жуткий момент его затуманенные болью глаза смотрели в ее глаза, не видя их.

Затем он повернулся, обеими руками держа ее за халат, выволок из кухни в гостиную и оттолкнул от себя. Рейчел упала на пластиковый пол, слишком испуганная, чтобы кричать.

Нагнув голову, Бо Тилсон торопливо сдирал с себя рубашку, обрывая пуговицы. Она видела, как он рывком расстегнул ремень и джинсы, рванул «молнию». При этом он низким, яростным голосом произносил такие ругательства, что Рейчел не верила собственным ушам.

Она быстро поднялась на колени, не отрывая от него взгляда, пока он сдирал с себя рубашку и, нагнув голову, изучал свой плоский живот, линию золотистых волос, убегавшую под резинку трусов. Ярко-красное пятно на коже шло от ребер вниз, к пупку. Бо разглядывал пятно, бормоча под нос ругательства. Затем он поднял голову.

– Ты ошпарила меня! – рявкнул он.

Он был взбешен. Она не знала, что лучше: попытаться убежать или оставаться на месте.

– Ошпарила, черт побери! – повторил он, глаза его расширились от удивления.

«Лучше убежать», – решила Рейчел. Но только она поднялась на ноги, он мгновенно схватил ее, его железная рука поймала ее запястье.

– Не трогайте меня! – крикнула Рейчел. Она пыталась освободиться, но это было бесполезно. – Отпустите!

– Как бы не так. – Черты его красивого лица исказились. – Черт побери – ты сожгла мне кожу! Что, черт побери, с тобой случилось?

Пояс халата Рейчел упал, полы разлетелись. Она заметила, как Бо напрягся, когда увидел белую кожу ее груди, впадинку пупка на гладком животе, рыжеватый треугольник волос, стройные длинные ноги. Он замер, и в наступившей тишине звук ее дыхания казался особенно громким.

Затем он поднял голову, и ей показалось, что его глаза превратились в золотистые камни. Несколько минут лицо, обернувшееся невыразимо прекрасной маской, изучало ее, не выражая никаких эмоций. Она была загнанной, отчаявшейся жертвой, оказавшейся лицом к лицу с хищником, борьба с которым была слишком опасна.

– Я уже говорил, что вы причинили мне неприятности. – Слова звучали убийственно-мягко. – Теперь я заставлю тебя пожалеть о том, что ты в это ввязалась, моя дорогая, поверь мне!

Глава 5

Насилие вызывает ответное насилие. Рейчел это было хорошо известно, так же, как ей было известно, кто начал.

Она смотрела на него и не могла найти слов, которые бы дошли до этого рассерженного мужчины. Понимает ли он, что она не в состоянии бороться с ним сейчас?

Собравшись с духом, Рейчел сумела прошептать:

– Простите и, пожалуйста, не бейте меня!

– Боже, с чего бы я стал тебя бить? – Его голос неожиданно смягчился. – Существует множество способов отплатить. То, что я сделаю с тобой, будет гораздо хуже! – Он застыл, как большой зверь, готовый к прыжку. – Ты у меня завопишь…

– Что? – Рейчел побелела от страха. – Пожалуйста, поверьте мне, я не хотела причинить вам вреда, я…

– Поздно оправдываться, дорогая. – Он холодно смотрел на нее. – Я собираюсь взять тебя, я собираюсь причинить тебе боль – видишь, какой я подонок? И поверь мне, я сделаю это так, что ты никогда не забудешь.

Рейчел только потрясенно смотрела на него, не в силах сказать ни слова. Она прекрасно понимала, что он имеет в виду. Потом она воскликнула:

– Пожалуйста, не надо! Не делайте этого! Только потому, что я рассердила вас…

– Ты пыталась ошпарить меня, – напомнил он с обманчивой мягкостью. – Но не беспокойся, я собираюсь всего-навсего рассчитаться с тобой. Я заставлю тебя кричать и стонать, пока из этой хорошенькой рыжей головки не выветрится вся чепуха. – Глаза его обжигающе блестели. – Я собираюсь войти в тебя. войти как можно глубже и слушать твои вопли.

Рейчел отшатнулась от него и упала бы, если бы он не удержал ее. Комната закачалась, и на какой-то момент Рейчел показалось, что все происходящее нереально.

– Я… я вас не боюсь!

– Думаю, ты не совсем поняла, о чем я говорил.

Его большая ладонь обхватила ее затылок и притянула голову. На его губах играла слабая улыбка.

– Ты моя… и никуда тебе от этого не деться… Я заставлю тебя умолять на коленях, стонать, гореть от желания, чтобы я взял тебя. Миссис Бринтон, детка, я хочу преподать вам урок, как следует побеждать.

Быстрое движение – и ее губы приоткрылись под натиском твердых губ Бо, его язык проник глубоко внутрь, подчиняя ее, властвуя над ней, лишая ее дыхания. Ощущение собственной беспомощности было настолько внезапным и полным, что Рейчел не успела крикнуть. Потрясение, испытываемое ею, заглушило все мысли о сопротивлении.

Она была ошеломлена насилием, но, когда его пальцы, вплетаясь в ее волосы, стали потихоньку успокаивающе поглаживать затылок, теплое прикосновение, казалось, проникало в ее кровь – она не могла шевельнуться. Его поцелуи заставляли ее горящие губы раскрыться шире.

Затем ее тело ответило этому напряженному, мощному телу так резко и неожиданно, что она застонала. Рейчел ясно ощущала, что его джинсы не застегнуты, острые зубчики металлической «молнии» прижимались к ее обнаженной коже, которую не прикрывал Распахнувшийся халат. Крепкое объятие его рук, его сила так же возбуждали, как и проникший в ее рот язык.

Бо обнял ее крепче, и ей пришлось откинуть голову назад, в полной мере ощущая мощь его чувственной атаки. Рейчел впилась ногтями в твердое полукружье его бицепса и прильнула к нему, желание волна за волной прокатывалось по ее предательскому телу, отвергнувшему контроль разума.

Это происходит на самом деле! Она отказывалась верить этому. Это ее дом. Свет из гостиной падал на них и на знакомые предметы с пугающей реальностью. Это действительно она, Рейчел Бринтон. В эту секунду все вдруг стало реальным – таким же реальным, как боль горящих губ и боль от его диких ласк, пронзавшая ее. Сдавленный стон сорвался с ее губ, и он крепче прижал ее к себе.

Еще более пугающе реальной была ноющая боль, которая пронзила ее вздрагивающие бедра, когда к ним прихлынула кровь. Кончики ее сосков затвердели. «Я отвечаю на ласки человека, для которого возбудить женщину ничего не стоит», – в ужасе подумала Рейчел. Он наказывал ее, выплескивая свой гнев. и при этом все – то, как он пригвоздил ее, как целовал – свидетельствовало о том, что женщины всегда подчинялись ему и что неважно, пыталась бы она бороться с ним или нет, он все равно подчинил бы ее себе.