1001 избранный советский политический анекдот (СИ) - Автор неизвестен. Страница 19
– Идемте, ребята, выведу!
Возле учреждения сотрудников построили в колонну, чтобы повести на ноябрьскую демонстрацию. Рабиновичу поручают нести портрет Черненко.
– Что вы, товарищи! – отказывается Рабинович. – Вы ни в коем случае не должны давать мне такое поручение: я нес портрет Брежнева – и он вскоре умер; я нес портрет Андропова – и он тоже вскоре умер…
– Товарищ Рабинович, у вас золотые руки!
Радиокомментатор на похоронах Андропова:
– Все Политбюро в полном составе идет к могиле!
На учредительном собрании нового колхоза стоит вопрос о названии.
– Я предлагаю "Заветы Ильича"!
– Название хорошее, – говорит инструктор райкома, – но, товарищи, в нашей области уже есть восемь колхозов с таким названием.
– Я предлагаю "Путь к коммунизму"!
– Хорошее название, – говорит инструктор, – но в нашей области уже есть двенадцать колхозов с таким названием.
– Я предлагаю, – говорит старик из сельских грамотеев, – колхоз имени Лопе де-Вега!
– Что за странное название, товарищ?
– Звучит красиво!
– Да что красивого-то?
– Да уж больно похоже на"… твою мать"!
5
КАГЕБАЗИС И КУЛЬТНАДСТРОЙКА
Мы, советские писатели и драматурги, горячо приветствуем верного часового революции – ОГПУ и ходатайствуем перед правительством о награждении ОГПУ орденом Ленина.
Поставим свое творчество на службу пролетарской революции!
Поведем непримиримую борьбу с буржуазными агентами!
На фронте искусства и литературы сорвем маски с классовых врагов!
Смерть контрреволюционерам и заговорщикам!
ОРГАНЫ НЕ ОШИБАЮТСЯ
Эх, подружка, е-мое,
пропою страдания.
Раньше было бытие,
а потом сознание,
раньше было битие,
а потом признание!
Мы берем человека и говорим ему: "Ты наш враг". Он не соглашается, он возражает: "Нет, не враг". Да как же это может быть? Если мы арестовываем человека, он, естественно, нас ненавидит. А если он при этом считает себя невиновным, то ненавидит вдвойне и втройне. А раз ненавидит, значит, враг, значит, виноват. Поэтому, Ваня, я лично считаю злейшими врагами именно невиновных.
При раскопках в Египте нашли саркофаг с мумией. Эксперты не могли установить, чья это мумия. Пригласили советских специалистов. Три советских эксперта засучили рукава и потребовали освободить помещение. Вскоре они вышли, утирая пот со лба:
– Аменхотеп двадцать третий!
– Как вам удалось это установить?
– Сам, сука, сознался!
Сталин сообщил Берии, что у него пропала трубка. Назавтра Сталин сказал Берии, что трубка нашлась.
– А я уже арестовал 25 человек по этому делу, и все признались! – сказал Берия.
– Алексей Максымович, напысали бы маю быаграфыю!
– Что вы, Иосиф Виссарионович, я в оное время отдалялся от партийных дел, многого не знаю, даже пытаться не стоит!
– А вы папытайтэсь! Как гаварыт Лаврэнтий Павлович, папытка – нэ пытка!
Новый вариант сказки «Репка»: Вытащил дед репку. Посадили дедку за репку. Бабку – за дедку. Внучку – за бабку. Жучку – за внучку. Кошку – за Жучку. Мышку – за кошку… Но мышку посмертно реабилитировали.
– Какая разница между христианином и коммунистом?
– Христианин надеется попасть в рай после смерти, а коммунист – быть посмертно реабилитированным.
Новая статья советской конституции: "Граждане СССР имеют право на посмертную реабилитацию".
В тюремной камере:
– Какой у тебя срок?
– Двадцать пять.
– За что?
– Ни за что.
– Врешь! Ни за что десять дают.
В 30-е годы мужик заполняет анкету и дошел до вопроса "как спите с женой?" Что писать? Напишешь «слева» – пришьют левый уклон. «Справа» – правый уклон. «Сверху» – возвышение над массами. «Снизу» – идешь на поводу у масс. Написал: "сплю отдельно, занимаюсь онанизмом". Ему дали 10 лет "за связь с кулаком и растрату семенного фонда".
Служащий пришел на работу на пять минут раньше. Его посадили за шпионаж. Другой служащий пришел на пять минут позже. Его посадили за саботаж. Третий пришел минута в минуту. Его посадили за антисоветскую агитацию – он носил швейцарские часы.
Вопрос анкеты: "Были ли вы репрессированы? Если нет, то почему?"
Рабинович звонит в КГБ и спрашивает, который час.
– У нас не служба времени, – отвечают ему.
– Но вы у меня вчера делали обыск, и у меня пропали часы!
В венском «хиасе» у перемещенного советского еврея спрашивают, в каком американском городе у него родственники.
– Постойте, дайте вспомнить… Кагебего! Нет, не то… энкаведего! Нет, не то! Гепеуго! Нет, не то… А, вспомнил – Чекаго!
КТО НЕ С НАМИ, ТОГО УНИЧТОЖАЮТ
Моя милка – сексапилка
и поклонница минета.
Все мы осуждаем пылко
генерала Пиночета!
За попытку связаться по почте с канадским посольством житель Канска Николай Масленников был помещен в красноярскую психбольнтцу.
– Правда ли, что Дзержинский любил детей?
– Правда. Он ненавидел только их родителей.
Рабинович проходит мимо НКВД. На дверях – табличка: "Посторонним вход воспрещен".
– Ха! Как будто, если бы там было написано "добро пожаловать!", я бы туда вошел!
Два еврея проходят мимо Лубянки. Один тяжело вздыхает.
– Ха! – откликается второй. – Он мне рассказывает!
На политзанятиях Рабинович задает вопрос:
– Вот вы говорите, что все так хорошо, а куда девалось масло?
– Я подумаю и отвечу в следующий раз, – говорит руководитель.
В следующий раз поднимает руку другой.
– Вы, вероятно, хотите спросить, куда девалось масло? – обращается к нему руководитель.
– Нет, я хочу спросить, куда девался Рабинович?
Рабинович звонит в НКВД и спрашивает, не залетел ли к ним его попугай. На другом конце провода матерятся.
– Простите, – говорит Рабинович, – я только хотел вас предупредить, на случай если вы его поймаете, что я не разделяю его политических убеждений!
Рабиновича вызвали в КГБ:
– Оказывается, у вас есть брат в Израиле!
– Но я с ним тридцать лет не переписываюсь!
– И напрасно! Он борется против империализма и поддерживает политику Советского Союза. Так что не бойтесь, вот вам бумага, и прямо сейчас здесь садитесь и пишите ему письмо!
"Дорогой Хаим! – пишет Рабинович. – Наконец-то я выбрал время и место написать тебе…"
– Есть ли в СССР оппозиционеры?
– Если бы они были, их бы уже не было!
Старый еврей:
– Ж-ж-ж-ж… Заглушаю в себе "Голос Америки", – объясняет он.