Телохранитель - Дэвис Мэгги. Страница 52

Часть IV

ПРИЗРАКИ

15

— Какого черта ты злишься на меня, ей просто некуда было податься, — сказал ей Курт. — Я позволил ей пожить несколько дней на «Фрейе», только и всего.

Франческа знала, что это неправда. В то же время Курт не стал бы ей так откровенно лгать, для этого он был слишком прямолинеен. Но разве Баффи Амберсон не говорила ей, что Курт никогда не позволял женщинам бывать на борту «Фрейи»?

Послеобеденное солнце заливало лучами спальню Франчески. Жалюзи не были опущены, и кондиционер не справлялся со стоявшей в комнате жарой. Портниха и сотрудница конторы по организации бракосочетаний, тучная вспотевшая женщина, подгоняли по фигуре Франчески роскошное свадебное платье.

Франческа находилась в таком состоянии, что не могла ни на чем сосредоточиться, ее сознание в эти дни как-то странно туманилось, временами она бессильно опускала руки перед массой нерешенных проблем.

«Что делать со всем этим?» — думала она, глядя на себя в зеркало. Из зеркала на нее смотрела совершенно другая женщина с ввалившимися глазами, хрупкая и стройная, длинные волосы отросли, снова приняли цыганский вид и явно нуждались во вмешательстве Стефана из Беверли-Хиллз.

— Думаю, придется ушивать еще раз, — со вздохом сказала женщина из брачного агентства. — Конечно, на высоких каблуках будет совсем другой вид, но все же лучше убрать еще полдюйма, чтобы не ошибиться. — Она неодобрительно поджала свои пухлые губы. — Не могу понять, что с вами произошло после последней примерки, мисс Луккезе. Вы, кажется, похудели еще на два или три фунта.

Франческа уже стала привыкать к таким словам. Она худела, как ей казалось, оттого, что в последнее время страдала бессонницей, а сама мысль о еде была неприятна. И еще одна странность — ее абсолютно не волновало предстоящее замужество, хотя все окружающие деятельно к нему готовились.

Не все ладилось и с Куртом.

— Франческа, я допустил ошибку, — попытался он объяснить ей случившееся. — Не могу остаться равнодушным к женским прелестям, тебе самой это прекрасно известно. Ей негде было жить, и она напросилась на яхту. Мне было чертовски трудно отвязаться от нее, вот и все. Она постоянно крутилась вокруг. Яхта не так уж велика. Конечно, я понимаю — моей главной ошибкой было то, что я согласился приютить ее. Как я мог тебе все это рассказать?

Франческа поджала губы. Разумеется, в его постели оказалась именно Доррит! Между этой парочкой давно тянулась любовная связь. Франческа была просто слепой дурой, чтобы не понимать этого. Она до сих пор не могла забыть того жадного поцелуя в полутемном холле и гибкое тело Доррит, прильнувшее к Курту Бергстрому. Она сразу должна была догадаться, что они любовники.

Какой же дурой она была с самого начала! Как могла так ошибаться во всем, позволить этим людям обвести себя вокруг пальца, потерять элементарный здравый смысл?!

Франческа не хотела слушать объяснений Курта, внутренне отдалилась от него, выплакав в одиночестве свою боль и гнев. Ее гордость была оскорблена. Накануне свадьбы обнаружить другую женщину в постели своего жениха! Что можно было объяснить в такой ситуации! В тот момент ее итальянский темперамент явил себя во всей полноте — она бросилась к нему и кулаками забарабанила по его телу, вымещая всю боль и обиду.

Курту понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя. Он схватил ее за руки, притянул к себе, чтобы она немного остыла.

— Извини меня, я поступил глупо.

Его голос был спокоен, бронзовое от загара лицо оставалось холодным, глаза цвета морской воды в упор глядели на нее. Когда Франческа в негодовании спрыгнула с яхты на мостки, он бросился за ней, в спешке натянув на себя только старые армейские шорты. Но даже и в таком одеянии, босой, он все равно оставался позолоченным солнцем викингом — сильным, спокойным, уверенным в себе.

Держа ее за руку, Курт другой рукой гладил по голове, словно успокаивал рассерженного ребенка.

— Сознаюсь, я вел себя по-идиотски, но только не говори, что ты теперь ненавидишь меня, Франческа. Пожалуйста, не говори этого.

Франческе удалось вырваться из его рук, она боялась, что не сможет устоять перед его обаянием. Пусть в мозгу навсегда запечатлелось обнаженное тело Курта, слившееся в любовном экстазе с рыжеволосой Доррит, но ее собственное тело по-прежнему чутко реагировало на его прикосновения.

Разгневанная Франческа выложила тогда все то, что утром невольно выдала Баффи: что они вчетвером — Боднер, Доррит, Баффи и Джок Амберсон — занимались любовью, приняв наркотики, и всему этому есть документальные подтверждения.

Если она думала смутить его этим, то ее ждало глубокое разочарование. Он только нахмурился, потом пожал плечами:

— Доррит чертовски хочет выйти замуж за Боднера, поэтому делает все, чтобы угодить ему. Понимаешь, Франческа, ее положение здесь, в Палм-Бич, весьма незавидное. Ей надо какое-то время, чтобы прийти в себя.

— Вы мне отвратительны! — в запальчивости крикнула она. — Все вы!

Но, даже произнося это, она не могла внутренне объединить Курта Бергстрома с остальными. Она по-прежнему любила его и понимала, что обречена на эту любовь.

— В этом платье вы будете просто очаровательны, — не умолкала между тем портниха. — Вам только надо больше отдыхать и как следует кушать, мисс Луккезе, а то придется снова ушивать его.

Женщина из брачного агентства согласно кивнула головой:

— Да, обычно требуется время для того, чтобы привыкнуть к флоридскому климату. Постепенно вы перестанете обращать внимание на жару. Сентябрь тоже не приносит прохлады. Порой мне кажется, что он еше тяжелее, чем июль.

Она продолжала щебетать насчет климата южного побережья Флориды, но Франческа уже не слушала ее. Она повернулась к зеркалу и попыталась убедить себя, что выглядит не так уж плохо, если только не замечать темных теней под глазами. В том, что она еще сохранила недавний лоск, была большая заслуга Герды Шенер. Она с немецкой методичностью проделывала каждое утро те косметические процедуры, которые рекомендовали Франческе консультанты «Золотых Ворот». Что бы она сейчас делала без миссис Шенер?

После их возвращения из Нью-Йорка Дороти Смитсон внезапно вернулась на прежнее место работы, а горничная постепенно взяла на себя все те обязанности, которые раньше выполняла секретарша — составляла ежедневные меню, вела все дела по дому, разбиралась с телефонными звонками. Не соглашалась она лишь подыскивать замену для Дороти. Да и никто не хотел делать этого. Скоро стало совершенно ясно, что им не удастся найти ей полноценную замену.

— Мисс Луккезе, но вы ведь не слушаете, — заметила наконец с обидой сотрудница брачного агентства.

Франческа отлично помнила свою договоренность с юристами, что Дороти лишь на какое-то время возьмет на себя обязанности секретарши, но она выполняла их так хорошо, что стала почти незаменимой. Свой уход она объяснила тем, что ее сын не хочет уходить из выпускного класса школы в Майами и переводиться в Палм-Бич. Дороти всячески извинялась, искренне сожалела, но была непреклонна.

Первая же кандидатка на ее место, присланная местным агентством по трудоустройству, так разочаровала Франческу, что у нее не хватило духу продолжить поиски; она переложила эту проблему на своих юристов из Майами, которые обещали подыскать достойную замену Дороти Смитсон.

Сотрудница брачного агентства и портниха смотрели на Франческу так, словно ждали от нее какого-то ответа. В соседней комнате Герда Шенер разбирала постель для послеобеденного отдыха. Бронзовые часы показывали три часа.

— Как мы решим с днем бракосочетания, мисс Луккезе? — спросила женщина из брачного агентства. — Никаких изменений? По-прежнему планируем на восемнадцатое сентября?

Франческа попыталась улыбнуться, стараясь скрыть свою растерянность. На самом деле она не знала этого. Дороти Смитсон обговаривала все детали бракосочетания, так что теперь трудно было разобраться, что к чему. «Что должно быть написано в приглашении на свадьбу?» — пришло ей в голову. Насколько знала Франческа, даже список приглашенных еще не был полностью составлен.