Невеста мастера - Дэвис Сьюзан. Страница 10

— Гидростатика. — Лок задумчиво дотронулся пальцем до губы. — Да, наука! Но и практики здесь немало. Всего вложено.

— Клипер с осадкой, а корпус узкий… Думаешь, получится?

— Пытаюсь.

— Над тобой обхохочутся!

— Над Галилеем тоже смеялись. — Лок посуровел лицом, свернул снова чертежи в рулон, тщательно обернул в бумагу.

Джедедия открыл, было, рот, чтобы продолжить спор, но вдруг заметил, что в дверях кто-то стоит; кто — он не мог разобрать.

— Эй, вам кого?

— Извините меня. Мне сказали заглянуть в мастерскую мистера Шоу… А, вот и вы, Лок Мак-Кин!

Лок повернулся на звук слегка охрипшего женского голоса, да так и остался стоять с открытым ртом: в мастерскую, прошелестев модной юбкой, впорхнула Констанс Латэм. Как же она изменилась! Настоящая леди: шелковая голубая шляпка, кашемировая мантилька, отороченная бархатом, большая меховая муфта… Только слегка раскосые топазовые глаза вносили какую-то экзотическую, непонятную нотку в образ светской бостонской дамы. Эти глаза из-под густых ресниц смотрели на мир с какой-то тревожной торжественностью. При всем внешнем блеске, в ней была какая-то уязвимость, беззащитность, которая властно действовала на его инстинкт мужчины-покровителя — поневоле хотелось охранить ее от какой-то неведомой опасности.

Но вот она выдала опять эту свою улыбочку, — и видение исчезло — вновь появился дерзкий мальчишка. Лок раздраженно стиснул зубы. Ну конечно — все, что ей не хватало, это воды с мылом, да отъесться немножко. Вон и округлости появились… Чему тут удивляться — маленькая разбойница не теряла времени, видать, уже влезла, как следует в дедушкин бумажник и, соответственно, в общество этих бостонских толстосумов, их дочек и внучек! А он-то еще думал, что она что-то из себя представляет.

— Какого черта тебе здесь надо? — грубо осведомился он.

— Я думаю, ты должен знать. — Констанс сунула руку в муфту и вытащила какую-то продолговатую, четырехугольную пачку. — Ты очень неразумный мужчина, Лок Мак-Кин. Держи — это твое.

— Это что, Алекс тебя прислал? — Лок подозрительно поглядел на нее.

— Да нет же, конечно! Я сейчас должна быть на уроке — учиться хорошим манерам по этой жуткой книжке миссис Фаррар об этикете — «Спутнику молодой леди», но я сбежала. Сочла дело слишком важным, чтобы доверять его этим остолопам, которых к тебе подсылал Роджер.

— Что ты имеешь в виду — как это сбежала? — нахмурился Лок.

— Ушла, исчезла, смылась. — Она пожала плечами. Благодаря тебе, у меня теперь выше крыши уроков: красноречие, вышивание, этикет…

— А я тут при чем?

— Мне пришлось дедушке пообещать, что я поеду в Париж попозже, и все ради того, чтобы ты мог первым получить свою долю. А чтобы я могла появляться в обществе, пока я здесь, меня так зажали со всеми этими нарядами, манерами — не вздохнуть!

— Неужто так? — Губы Лока тронула легкая усмешка.

— Это еще не все! Прошлое воскресенье мне пришлось еще посетить церковь Троицы, а ты знаешь, каково это мне! А тут еще визиты, магазины, контора, да еще Алекс хочет, чтобы я познакомилась со всеми бостонскими развлечениями — от санок до оперы! Я уже вымотана до предела…

— Да уж, тяжеловато! — Он попытался изобразить сочувствие, но вместо этого улыбка его стала еще шире.

— У меня на себя ни секунды не остается! Я даже к кисти с холстом не успела еще прикоснуться! Слава Богу, твое упрямство дало мне хоть возможность одной прогуляться!

— Одной? Уж не хочешь ли ты сказать, что пришла сюда пешком?

— Конечно, нет! Я наняла извозчика. Очень интересно было.

— Господи! — Он чуть не застонал. — И никто не знает, куда ты отправилась? Идиотство какое-то!

— Почему же? Я заметила, что бостонские леди ходят и ездят куда хотят. Вот вчера в книжном магазине я встретила даму, которая изучает литературу, мисс Элспет Филпот — так она рассказала, как пешком до Коннектикута дошла!

— Ну, знаешь, даже синий чулок и то поостереглась бы идти в одиночку на набережную! — Лок в полной растерянности почесал в затылке, подумав, что Алекс Латэм еще, чего доброго, свалит на него вину за это ее безумие. — Здесь леди не ходят! Все что угодно может случиться. Да и мороз к тому же…

— Ой, правда, — небрежно согласилась она. — Теперь-то я понимаю, почему у здешних леди такие юбки широкие. Мне пришлось на себя напялить пять или шесть нижних. — Она выставила ножку в изящном сапожке и лихо вздернула юбки, обнаружив стройную ножку в шелковом чулке и пестрый спектр разнообразных тканей. — Смотри: из красной фланели, шерстяная на подкладке, льняная — мне даже жарко!

— Мисс! Да вы что! — раздался протестующий почти взвизг Джедедии.

— Констанс! — Лок быстро одернул ее юбки.

— Ой, я все забываю, что у бостонцев нижнее белье — это больное место, — пробормотала она, и ее румянец стал еще ярче.

— Извините меня, мистер Шоу! Кстати, какая у вас чудесная работа! Это будущий дельфин.

— У вас острый глаз, мисс! — Джедедия не мог скрыть удивления: он только-только начал обрабатывать этот кусок дуба.

— Наверное, мы просто одинаково видим вещи, — отреагировала она. — Можно я еще раз приду посмотреть, когда вы его закончите?

— В любое время, девочка!

— У мисс Латэм не будет больше случая повторить свой визит, Джедедия, — твердо вмешался Лок. — В общем-то, ей уже пора, так что извини нас.

Держа рулон с чертежами под мышкой, Лок взял Констанс за локоть и вывел ее из мастерской; буквально протащил по длинному, пыльному коридору, пахнущему сандаловым деревом, чернилами и смолой мимо офисов, где кипела работа клерков и бухгалтеров. Не обращая внимания на ее протесты и увещевания, он велел мальчишке рассыльному сбегать на Вторую улицу за извозчиком. Мальчишка бегом бросился исполнять приказание, а Лок почти насильно подтащил Констанс к стеклянным дверям недавно отремонтированного здания.

— Давайте, мисс Латэм. Извозчик будет вас ждать.

— Сперва послушайте меня! — крепко сжав губы и изо всех сил сдерживая свой темперамент, она сунула ему пачку банкнот. — Я что же — зря сюда приходила? Возьмите это, и хватит строить из себя!..

— Не возьму. Деньги Латэмов мне не нужны!

— Но это же смешно! — сердито выдохнула она. — Это ваше, глупый вы человек!

— Я сказал вам, мне они не нужны.

— Хорошо, вам — нет, а Дайлану? — сказала она торжествующим тоном.

— Вы ошибаетесь, — сказал он просто. — А теперь — извините меня!

Он повернулся, чтобы уйти, но она схватила его за руку — ее рука и через перчатку ощутила сильное тепло его мощной мускулатуры.

— Не понимаю. Это что — все эта глупая свара? Из-за нее вы такой упрямый?

— Алекс Латэм убил моего отца. Они были партнерами, но ваш дед нарушил свое слово, злоупотребил его доверием, лишил его гордости, разорил его. Отец покончил жизнь самоубийством. — Лок произнес эти слова с таким ледяным выражением лица, таким холодным тоном, что Констанс вздрогнула.

— Нет, нет, не может быть! — Потрясенная до глубины души, Констанс почувствовала, что у нее перехватило дыхание.

— Я первым обнаружил мертвое тело моего отца. Мне тогда было четырнадцать. Вы считаете, что я могу забыть или простить эту глупую свару, мисс Латэм? — Лицо Лока окаменело, превратившись в какую-то мрачную маску.

— Я, я…

— Да я скорее сгорю в аду, чем дотронусь до этих окровавленных денег! — Он вырвал руку; его глаза — он буквально прожигал Констанс своим презрением, своей ненавистью, своей болью. — Теперь вы понимаете?

Она не могла вымолвить ни слова. Он выглядел таким беспощадно яростным; и таким уязвимым! Гордый, сам не желающий пощады демон, бросающий вызов всему миру… Констанс знала, что такое страдание, и то, что испытывал этот мужчина, было ей хорошо знакомо. И ведь никто и ничто тут не поможет! Лок бросил на нее последний взгляд, повернулся и побежал по лестнице вверх, перепрыгивая через две ступени, и исчез.

Констанс сделала глубокий, до боли вдох и обнаружила, что она вся дрожит. Да теперь она кое-что поняла, хотя и не вполне. Неудивительно, что Лок отнесся к ней так странно тогда, в тот день, когда они встретились. Но о чем же думал Дайлан Мак-Кин, посылая ее к деду и думая, что его брат будет самым подходящим посредником? Это же все равно, что бросить искру в пороховой погреб. Понятно, что Лок не хотел иметь с ними дело.