Трактир «Ямайка» - дю Морье Дафна. Страница 18

– Уверяю вас, мистер Бассет, я не понимаю, о чем вы говорите, – отвечала тетя Пейшнс, кусая губы и теребя платье. – Живем мы здесь очень тихо… В самом деле… Да вот и племянница моя скажет вам то же.

– Полноте, – возразил сквайр, – не делайте из меня дурака. Ваше заведение давно у меня на примете. У него дурная слава, и на то должны быть причины, миссис Мерлин. О "Ямайке" ходят толки да пересуды по всей округе, аж до самого побережья. Нечего передо мной притворяться. Эй, Ричардс, придержи-ка эту чертову лошадь!

Второй мужчина, судя по одежде, слуга, взял лошадь под уздцы, и мистер Бассет тяжело спрыгнул на землю.

– Раз уж я тут, дайте-ка посмотреть, что у вас делается, – сказал он.

– И заявляю вам, что протестовать бесполезно. Я мировой судья, и у меня имеется судебное постановление.

Он решительно прошел мимо обеих женщин и направился в прихожую. Тетя Пейшнс хотела было помешать ему, но Мэри, нахмурясь, покачала головой.

– Пусть войдет, – шепнула она. – Если мы попытаемся его остановить, то разозлим еще больше.

Мистер Бассет брезгливо оглядывался вокруг.

– Господи Боже мой! – воскликнул он. – Здесь пахнет, как в склепе.

Во что вы превратили гостиницу?! Правда, "Ямайка" всегда была грубо оштукатурена и довольно убого обставлена, но это просто позор. Эдакая заброшенность и запустение.

Он широко распахнул дверь в гостиную и рукоятью хлыста указал на сырые стены.

– Если вы не примете мер, крыша рухнет прямо вам на голову, – заявил он. – Никогда не видел ничего подобного. Пойдемте, миссис Мерлин, проводите нас наверх.

Бледная, взволнованная тетя Пейшнс жалобно взглянула на племянницу и неуверенно двинулась к лестнице.

Комнаты наверху были тщательно исследованы. Сквайр заглядывал в каждый угол, поднимал и рассматривал старые мешки, тыкал рукоятью хлыста в груду картошки и не переставал выказывать гнев и отвращение.

– И это вы называете постоялым двором!? – восклицал он. – Да тут и кошке негде приткнуться, все насквозь прогнило. Да что же это такое? Вы что, язык проглотили, миссис Мерлин?

Бедная женщина была не в состоянии отвечать, ее голова тряслась, губы дрожали. Мэри знала: тетя, как и она сама, думала о закрытой на замок двери там, внизу.

– Супруга хозяина, видимо, временно оглохла и онемела, – холодно заметил сквайр. – А что скажет молодая особа?

– Я совсем недавно поселилась здесь, – отвечала Мэри. – Моя мать умерла, и я приехала ухаживать за тетей. Она не очень здорова, как вы могли заметить. У нее слабые нервы, и ее легко расстроить.

– Что не удивительно, если жить в таком месте, – сказал мистер Бассет. – Ладно, тут не на что больше смотреть, извольте проводить меня вниз и показать комнату с забитыми окнами. Я заметил ее со двора и хотел бы заглянуть внутрь.

Тетя Пейшнс провела языком по пересохшим губам и посмотрела на Мэри, не в состоянии выдавить из себя ни слова.

– Очень сожалею, сэр, – ответила за нее Мэри, – но если вы имеете в виду комнату в конце коридора, в которой хранятся старые вещи, то боюсь, она закрыта на замок. Ключ от двери есть только у дяди, и куда он его кладет, не знаю.

Сквайр с подозрением переводил взгляд с одной женщины на другую.

– Ну, а вы, миссис Мерлин? Не знаете ли вы, где ваш муж хранит ключи?

Тетя Пейшнс отрицательно покачала головой. Сквайр фыркнул и повернулся на каблуках.

– Ну что ж, это не помеха, – сказал он. – Мы быстро вышибем дверь.

Он вышел во двор позвать слугу. Мэри успокаивающе погладила тетю по руке и придвинулась к ней поближе.

– Постарайтесь не дрожать так горячо, – прошептала она, – ведь по вас сразу видно, что вы что-то скрываете. Надо сделать вид, что вы не имеете ничего против, мол, вам все равно, пусть осматривают весь дом, если угодно.

Через несколько минут мистер Бассет возвратился со своим слугой Ричардсом, который нес с конюшни здоровенное полено, намереваясь использовать его как таран. Он ухмылялся во весь рот в предвкушении потехи.

Если бы не тетя, Мэри, верно, не без интереса заглянула бы в закрытую комнату с заколоченными окнами. Однако Мэри привел в замешательство тот факт, что, найди они что-нибудь в этой комнате, и тетю и ее будут считать причастными к преступлениям дяди. Впервые до нее дошло, что доказать их полную невиновность окажется весьма трудно. Вряд ли им поверят, особенно если тетя станет слепо защищать своего мужа.

Она с волнением следила, как мистер Бассет и его слуга, ухватившись вдвоем за полено, колотили по дверному замку. Грохот эхом отдавался по всему дому. Некоторое время замок не поддавался, потом раздался треск и дверь распахнулась. Тетя Пейшнс тихонько охнула. Сквайр спешно вошел вовнутрь.

Ричардс, опираясь на полено, отирал пот со лба, а Мэри через его плечо пыталась что-нибудь разглядеть. В комнате было темно. Заколоченные окна, прикрытые изнутри мешковиной, не пропускали свет.

– Эй, кто-нибудь, подайте мне свечу! – вскричал сквайр. – Здесь темно, как в яме.

Слуга вытащил из кармана огарок свечи и зажег его. Подняв свечу высоко над головой, сквайр остановился посреди комнаты.

На мгновение воцарилась полная тишина. Сквайр посветил в каждый угол, тщательно осмотрел все помещение. Прищелкнув языком от досады и разочарования, обернулся и озадаченно посмотрел на стоящих на пороге Ричардса, Пейшнс и Мэри.

– Ничего, – сказал он, – абсолютно ничего. Мерлин снова одурачил меня.

Не считая кучи мешков, сваленных в углу, в комнате было пусто. Все покрывал толстый слой пыли, на стенах висела паутина, никакой мебели, камин завален камнями, а пол выложен каменными плитами, как и в холле. Поверх мешков лежал тугой моток веревки.

Пожав плечами, сквайр вышел в коридор.

– Ну что ж, мистер Джосс Мерлин выиграл эту партию, – сказал он. – На сей раз никаких улик.

Обе женщины проводили сквайра в холл, затем на крыльцо; он остановился, а слуга отправился на конюшню за лошадьми.

Мистер Бассет, постукивая хлыстом по голенищу, угрюмо смотрел перед собой.

– Вам повезло, миссис Мерлин, – произнес он. – Найди я то, что ожидал в этой проклятой комнате, быть вашему мужу завтра в это же время в окружной тюрьме. Теперь же… – Тут он с досадой снова прищелкнул языком и умолк. – Эй, Ричардс, пошевеливайся! – прикрикнул он на слугу. – Я не могу больше понапрасну тратить свое время. Какого черта ты там возишься?

В воротах конюшни появился слуга с лошадьми.

– А теперь послушайте-ка меня вы, – сказал мистер Бассет, рукоятью хлыста указывая на Мэри. – Ваша тетушка, может быть, и лишилась языка, а вместе с ним соображения, но вы-то, надеюсь, понимаете по-английски. Вы намерены утверждать, что ничего не знаете о делах вашего дяди? Здесь кто-нибудь появлялся – днем или ночью?

Мэрн посмотрела ему прямо в глаза.

– Я ни разу никого не видела, – ответила она.

– А вам не приходилось раньше заглядывать в эту закрытую комнату?

– Нет, никогда.

– А зачем, по-вашему, он держит ее запертой?

– Понятия не имею.

– Не слышали ли вы по ночам шума колес во дворе?

– Я сплю очень крепко, меня пушкой не разбудишь.

– А куда отправляется дядя, когда уезжает из дома?

– Не знаю.

– Вам не кажется странным держать трактир на королевской столбовой дороге и при этом закрываться на замок от проезжих?

– Мой дядя – очень странный человек.

– Это уж точно. Настолько странный, что половина людей по соседству не будет спокойно спать по ночам, пока не узнает, что его повесили. Как и его отца. Можете передать ему это.

– Хорошо, мистер Бассет.

– Вам не страшно жить здесь, не встречаясь ни с кем из соседей, в обществе полубезумной женщины?

– Время идет своим чередом.

– А вы неразговорчивая молодая особа, верно? Да, вам не позавидуешь.

Иметь таких родственников… Я бы предпочел увидеть свою дочь скорее в могиле, чем живущей у Джосса Мерлина в "Ямайке".

Отвернувшись от Мэри, он взял лошадь за уздечку и взобрался в седло.