Тайны Парижа. Том 2 - дю Террайль Понсон. Страница 33

К тому же я двумя словами поставлю вас в невозможность отказать мне. Эти слова чудовищно эгоистичны: «Я скучаю».

Приезжайте; мы будем совершать прелестные отдаленные прогулки, приезжайте через неделю. Ваши комнаты будут готовы, а та, которая называет себя вашим другом, будет ожидать вас в Страсбурге на почтовой станции.

Жму ваши руки.

Графиня д'Асти».

Пока графиня писала, Арман обменялся несколькими незначительными словами с господином д'Асти. Граф не спросил его имени, а лакей, доложивший о нем и которому молодой человек назвал себя «Арман Леон», так ловко проглотил это простое имя, что граф не расслышал его.

Когда графиня запечатывала письмо, ей доложили, что обед подан. Граф взял с камина канделябр, а Арман предложил руку графине, и все трое перешли в столовую.

— Вы простите меня, не правда ли, — спросила графиня, садясь и указывая Арману место по правую руку от себя, — что я так запросто обхожусь с вами? Но я так ленива писать, что не решаюсь пропускать редкие порывы вдохновения.

Арман улыбнулся.

— Я только что написала благодарственное послание. И это вы, — продолжала она, обращаясь к Арману, — были тому причиной.

— Я?

— Подождите, я объясню вам.

Граф д'Асти и Арман с недоумением посмотрели на графиню.

— Вы суеверны? — спросила она.

— Но… это зависит…

— А я — да. И убеждена в одном.

— В чем?

— Что опасность, грозившая мне сегодня, исходит свыше, как предупреждение.

— По какому поводу?

— Я была неблагодарна.

И графиня рассказала, не называя имени Фульмен, все, что произошло с нею три недели назад.

— Кто же такая та особа, в дом. которой вас перенесли? — полюбопытствовал граф.

— Молодая, обворожительная, умная и необычайно добрая женщина.

— Но кто же она такая?

— Танцовщица в Опере. Арман вздрогнул.

— Как ее зовут?

— Фульмен.

Арман покраснел и смутился.

— Вы ее знаете? — спросила графиня, от которой не ускользнуло это внезапное смущение.

— Да, немного… — ответил Арман. — Я встречался с нею раньше… даже ужинал с ней…

— Вот и прекрасно! — со смехом воскликнула графиня. — Вы можете возобновить знакомство… Она через неделю будет здесь.

— Фульмен?

— Да.

Арман почувствовал страх и сильно побледнел. Он, как врага, избегал теперь эту женщину, которая дала ему столько доказательства своей любви и привязанности.

— Я пишу ей, — продолжала графиня д'Асти, обращаясь к мужу, — что приглашаю ее провести с нами хоть месяц. Имеете вы что-нибудь против этого?

Графиня произнесла эти слова сухим тоном, который ясно показывал, что она задавала этот вопрос только для вида.

— Ровно ничего, — ответил граф.

И графиня д'Асти, не догадываясь об истинных отношениях Фульмен и Армана, перевела разговор на посторонние предметы, предположив, что молодой человек пользовался раньше расположением танцовщицы.

Видеть в своем доме гостя было для графа д'Асти редким счастьем: графиня была вынуждена в этих случаях обращаться со своим мужем таким образом, как если бы они жили между собой душа в душу. После обеда граф предложил Арману сыграть партию в вист. В десять часов молодой человек был еще у них.

— Мой милый рыцарь, — обратилась к нему графиня в ту минуту, когда он поднимался с места, — не забудьте же, что завтра вальс за вами.

— Ах! Графиня… — пробормотал Арман.

— Не забывайте также и дорогу к нашему дому. Арман поклонился еще раз.

— Где вы поселились: в отеле или в частной квартире? — спросил его граф.

Молодой человек улыбнулся.

— Я ваш сосед, — ответил он.

— Неужели! Где же вы живете?

— В доме рядом.

— С нашим?

— Совершенно верно.

— А мне говорили, что он снят каким-то русским вельможей, — удивился граф.

— Да, майором Арлевым.

— И вы живете у него?

— Майор, старинный друг моего отца, — сочинил Арман, — предложил мне поселиться у него. Мой отец долго жил в плену в России, — прибавил молодой человек.

Граф вздрогнул.

— Да и я, — прибавил Арман, не знавший о прежних сношениях своего отца с графом, так как Дама в черной перчатке не нашла нужным давать ему на этот счет какие-либо сведения, — родился там.

— Вы, значит, русский? — воскликнул граф.

— Моя мать была русская.

— Простите меня, дорогой гость, — проговорил он, — но, может быть, я знаю вашего отца.

— Возможно.

— Если бы я знал ваше имя, — прибавил граф, смущенно улыбаясь, — однако лакей забыл, кажется, доложить о вас.

— О, нет, но он проглотил мое имя, — рассмеялся Арман.

— Ваше имя?

— О, оно крайне просто: меня зовут Арман Леон.

— Леон! — повторил граф д'Асти, побледнев и весь дрожа.

— Мой отец, полковник Леон, — продолжал молодой человек, — возвратился во Францию в 1822 году, пробыв в России более десяти лет.

Граф д'Асти весь побагровел. Однако гостиная была так слабо освещена, что ни графиня, ни Арман не заметили внезапного беспокойства графа; между тем он поспешил прибавить с деланным спокойствием.

— Полковник Леон? Я часто слыхал эту фамилию, очень часто… но лично я не был знаком с вашим отцом. Простите меня, что я спросил вас; мне показалось, что у вас есть некоторое сходство с одним старым офицером времен Империи, моим большим приятелем, полковником Бекманом.

Арман простился с графиней. Граф д'Асти проводил его до решетки сада, выходившей на улицу. Затем он поспешно вернулся и прошел в гостиную. Графиня была еще там. Она распечатала письмо к Фульмен и прибавила в постскриптуме: «Я знаю теперь, дорогой друг, имя моего очаровательного и элегантного спасителя. Это сын полковника времен Империи. Его имя Арман Леон».

Граф д'Асти вошел в гостиную и сел у камина по-прежнему задумчивый и грустный.

— Разве вы рассчитываете принимать этого молодого человека? — спросил он.

— Если ему вздумается… изредка… но к чему этот вопрос?

— Но ведь… я не знаю его.

Графиня д'Асти холодно взглянула на своего мужа.

— Послушайте, — заметила она, — объяснитесь!

— Мне он не нравится.

— Вы слишком разборчивы. Это прекрасно воспитанный и очень умный молодой человек.

— У него фатоватый вид.

— Я этого не нахожу.

— И я не чувствую особого желания принимать его. Графиня д'Асти засмеялась.

— Неужели вам пришло в голову ревновать? Вот было бы оригинально…

Она повернулась к графу спиной, продолжая смеяться, и прибавила:

— Очень оригинально… по правде сказать.

— Сударыня! — воскликнул граф дрожащим от гнева голосом.

— Милостивый государь, — возразила ему графиня, — вы знаете, что по отношению ко мне у вас нет более права ни ревновать, ни быть влюбленным… Покойной ночи!

Графиня взяла свечу и удалилась, оставив своего супруга одного в гостиной, совершенно ошеломленного злостью и страхом, как бы сын полковника не узнал его прошлого.

Опасения графа, однако, не имели никакого основания, потому что, как известно, Арман не был посвящен в ужасное таинственное прошлое своего отца.

III

На следующий день в Баденском казино был танцевальный вечер. Все приглашенные, или почти все, знали друг друга в лицо и по имени.

Графиня д'Асти явилась на бал около десяти часов. Не успела она войти, как какой-то молодой человек, до тех пор разговаривавший со стариком, направился ей навстречу и поклонился. Это был Арман. Старик был майор Арлев.

— Графиня, — произнес молодой человек, пожимая руку графа, который, повинуясь взгляду жены, протянул ему свою, — позвольте представить вам моего хозяина, а вашего соседа, майора русской службы графа Арлева.

Майор и графиня д'Асти обменялись несколькими банальными фразами, и граф Арлев откланялся. Почти в ту же минуту раздались первые звуки вальса. Графиня взяла Армана под руку.

— Кто расплачивается с долгами — богатеет, — смеясь, сказала она. — Пойдемте танцевать.