Легенда о Льюке - Джейкс Брайан. Страница 3

Тримп смущенно посмотрела на него и покачала головой:

— Но дальше я не знаю!

Гонфф перехватил балку, которая становилась все легче по мере того, как ее принимали сверху, и быстро проговорил:

— Тогда начните сначала и спойте еще раз, а то эта балка сидит у меня на голове вместо шляпы!

Тримп пришлось спеть артельную песню еще дважды, пока балка наконец не оказалась в надежных и крепких лапах выдры наверху.

Когда все остальные занялись другими делами, Мартин отвел Тримп в сторону. Они с Гонффом проводили ее до сторожки у ворот и пригласили войти. Мышеплут достал из буфета припрятанные бутыль и кружки и налил всем троим.

— Это нинианский сидр. Из одного старого места, южнее по тропинке, я иногда там бываю.

Они отхлебнули холодного сладкого сидра молча, чтобы разговор не мешал оценить напиток. После полуденной жары снаружи в сторожке было тенисто и прохладно. Мартин спросил:

— Откуда вы знаете эту песню?

— Моя бабушка Вельф Типтип, бывало, пела ее. А еще она мне рассказывала, что когда-то знала одного мышонка по имени Мартин. Это были вы?

Глядя в кружку, Мартин медленно потягивал сидр:

— Это был я. Я Мартин из Рэдволла, сын Льюка Воителя. Мою мать звали Сайна. Странно, я почти не вспоминал об этом, пока вы не спели свою песню. Мой отец назвал свой корабль «Сайна». Я был очень мал тогда и многого не помню. Но теперь понемногу вспоминаю. Скажите, барышня, а что еще рассказывала ваша бабушка? Хоть что-нибудь…

Держа кружку обеими лапками, Тримп отхлебнула и раздумчиво произнесла:

— Я запомнила некоторые имена… Колл, Денно, Кордл. Были еще какие-то, но я их забыла. Вам они о чем-нибудь говорят, Мартин?

— Боюсь, что нет. Но продолжайте, пожалуйста.

— Э-э… Дайте подумать. Она еще говорила о старом Твуле, и о Друнне Землекопе, и о Уиндред…

— Уиндред? Это же моя бабушка! — Мартин схватил ежиху за обе лапки. — Подумать только! Может быть, у меня были братья и сестры! А дедушка? Расскажите мне о Сайне, моей матери!

Хоть лапки у Тримп и болели, зажатые, как в тисках, в лапах Мартина, сердце ее переполняло сострадание к Воителю.

— Я могу рассказать только то, что знаю, господин. Бабушка умерла, когда я была еще маленькая. От нее я знаю, что родилась на Северном Берегу, но нам пришлось бежать оттуда, когда на наше поселение напали работорговцы. Наша семья обосновалась на холмах Среднего Севера. Когда я подросла и отправилась странствовать, то прежде всего решила посетить свою родину на Северном Берегу. Увы! От нашего дома ничего не осталось. Тогда я снова отправилась в путь и шла, пока не встретила Ферди и Коггса, которые привели меня в Рэдволл.

Гонфф положил лапу на плечо своему другу:

— Полегче, приятель, не то раздавишь Тримп лапку! Мартин отпустил ее, подошел к двери и долго стоял на пороге, часто моргая, чтобы не дать воли подступившим слезам:

— Я многое знал раньше, я уверен. Но после ужасных ран, которые я получил, сражаясь с диким котом Царминой, мне почти ничего не удается вспомнить. Ты помнишь Тимбаллисто?

Гонфф кивнул:

— Он был твоим другом. Он из Северных Земель, бежал от рабства и пришел сюда. Храбрый воин.

Мартин с силой ударил лапой по дверному косяку:

— Должно быть, мы с ним оба сумасшедшие! Он ведь жил здесь, но мы по какой-то непонятной причине не говорили с ним о прошлом. Бедный Тимбал! Он умер на следующую зиму после Великой Войны Мхов.

Гонфф налил другу еще сидра.

— Может быть, и ему, и тебе было больно вспоминать о том, через что вам пришлось пройти в юности.

Мартин задумчиво смотрел на залитый солнцем луг.

— Наверно, ты прав, Гонфф. Должно быть, именно поэтому… Тримп, не вспоминаются ли вам еще какие-нибудь имена?

Ежиха улыбнулась:

— Помню, бабушка пугала нас, мол, если мы не успокоимся и не ляжем спать, нас заберет Вилу Даскар. Да, Вилу Даскар. Ну как, Мартин, ведет куда-нибудь эта ниточка?

— Нет, все очень смутно… Это было так давно!

И Воитель устало зашагал в сторону аббатства. Гонфф печально смотрел вслед своему другу, удрученному утратой прошлого.

— Я никогда еще не видел Мартина таким. Тримп отодвинула свою кружку и встала:

— Это все из-за моей песни. Аббатство Рэдволл — чудесное место, Гонфф, но, право, лучше бы мне никогда не приходить сюда и не причинять Мартину страданий. А сейчас мне лучше уйти.

Гонфф, смеясь, преградил ей путь:

— Извините, красавица, но этого я не могу допустить, да и Мартин бы этого не позволил, как и любой, кто считает Рэдволл своим домом. Полно! Ну-ка приободритесь. Нам еще надо заслужить вечерний чай! Я научу вассобирать мед, что дают наши пчелы. Ну как? Протянете лапу помощи?

От сторожки они прошли в северо-восточную часть территории аббатства, где стояли ульи.

— Но мне никогда не приходилось собирать мед, Гонфф. И потом, разве у пчел нет отвратительной привычки жалить?

— Что? Ужалить меня, принца Мышеплута? Ни за что! По крайней мере пока я притворяюсь шмелем, жужжа свою шмелиную песенку и таская мед у них из-под носа.

Тримп хихикнула:

— Правда, Гонфф? И что же вы поете, очаровывая хорошеньких пчелок?

— И не думал я их очаровывать! Вот как я обычно начинаю:

Ж-ж-ж, ж-ж-ж, Посмотрите, кто жужжит! Добрый день! Как я рад, как я рад! Это Гонфф — ваш двоюродный брат.

И веселый смех Тримп вторил жужжалке Мышеплута, пока они, взявшись за лапы, приплясывали на лугу Рэдволла и послеполуденное солнце нежно целовало их.

2

Уже спустя несколько дней после появления Тримп в аббатстве Рэдволл всем стало очевидно, что с Воителем творится неладное. Их жизнерадостного и деятельного Мартина словно подменили. Теперь он часто пропускал трапезы и все больше времени проводил вне стен аббатства. Это вызывало всеобщее волнение. Мартин, на котором держался весь Рэдволл, стал молчаливым и печальным, взгляд его затуманился и сделался отсутствующим. Как-то раз Командор и Динни Кротоначальник прогуливались по восточной стене. Летом это было самое лучшее место для желающих полюбоваться Лесом Цветущих Мхов. Леди Амбер и Коггс тоже оказались на крепостной стене. Динни помахал им лапой:

— Добрый денек! Вы случаем не видали Мартина? Леди Амбер прижала лапу к губам, призывая к молчанию. Указав вниз, она тихо-тихо сказала:

— Мартин там! Он сидит один. Командор пригнулся и спрятался за стену.

— Так вот куда уходит наш Воитель, когда покидает аббатство. Да уж, тому, кто ищет уединения, лучше места не найти!

Коггс украдкой взглянул на одинокую фигурку.

— Говорю вам, друзья, это совсем не похоже на Мартина. Подумайте только: сидит там один, прислонившись спиной к стене и уставившись на деревья! Ума не приложу, что делать.

Он благоразумно начал спускаться по каменным ступеням вниз, к лугу, что лежал за фруктовым садом.

— Пойдемте, друзья. Не дай бог, Мартин заметит нас и подумает, что мы шпионим за ним. Пока он здесь, мы можем обсудить с аббатисой, как нам помочь горю.

Все, кого это касалось, собрались в сторожке у ворот. Ферди и Коггс обнесли присутствовавших настойкой из бузины и кексом со сливовой начинкой. Старая аббатиса Термина прижимала к уху слуховую трубку — морскую раковину с отпиленной вершиной. Хотя телом она была слаба и слух оставлял желать лучшего, ее острые глаза лучились умом и проницательностью. Термина обвела взглядом собравшихся: Белла, Коломбина, Командор, Динни Кротоначальник и леди Амбер. Наконец взгляд аббатисы остановился на Тримп и Гонффе.

— Гм, интуиция подсказывает мне, что нашей гостье Тримп и Мышеплуту известно об этом деле больше, чем нам. Поэтому я хотела бы, чтобы они высказались. По очереди, пожалуйста. И начните сначала — оттуда всегда лучше начинать. Остальных попрошу соблюдать тишину, в свое время мы всех выслушаем. Когда картина прояснится, я сообщу вам мое решение, основанное, разумеется, на том, что вы мне скажете.

Все заулыбались и закивали головами. Еще в молодости аббатиса Термина отличалась редкой мудростью. Теперь, после того как она накопила опыт неисчислимых прожитых лет, любой житель Рэдволла, не колеблясь, доверился бы ее решению. В Рэдволле верили, что их обожаемая аббатиса способна разрешить любой сложный вопрос.