Мэриел из Рэдволла - Джейкс Брайан. Страница 60

Дарри указал на нее кинжалом:

— Наверняка работа Ронблейда. Кто еще мог раскрошить такую громадину?

Мэриел торопливо вбежала по ступенькам:

— Мы еще посмотрим, кому достанется Габул!

40

Cакстус стоял на крепостной стене, устремив взгляд вдаль. Солнце светило не ярко, густые тени уже спустились на тропу и на зеленые кроны деревьев. Чувствовалось, что осень уже не за горами.

К мышонку приблизился Симеон; слепой травник ощупью пробирался по стене, пока не коснулся лапы Сакстуса.

— Немного нам осталось погожих деньков.

— Брат Симеон, как ты догадался, что я как раз думал об этом?

— Да так, пришло на ум. Многие считают, что я обладаю каким-то неведомым даром, но все намного проще. Опыт и наблюдательность — вот в чем моя сила. Кстати, они подсказывают мне, ты пришел сюда вовсе не для того, чтобы размышлять о быстротечности лета. Думаю, друг мой, ты высматриваешь, не покажутся ли на дороге твои друзья.

Я прав?

— Прав, брат Симеон. Догадаться об этом нетрудно.

С Дандином и Дарри мы друзья с детства. И хотя Мэриел пробыла у нас совсем недолго, я успел подружиться С ней. Конечно, я по ним скучаю. И знаешь, позапрошлой ночью мне приснился удивительный сон. Я видел всех моих друзей. Они сражались с крысами, с полчищем крыс, таким огромным, что шайка, напавшая на наше аббатство, в сравнении с ним — капля в море.

— А Мартин Воитель? Его ты видел?

— Брат Симеон, откуда ты узнал, что Мартин был там?

— Мы ведь старые приятели с духом Мартина. Частенько встречаемся в стране сновидений. И он всегда приходит неспроста, но чтобы спасти или предостеречь. Расскажи же про битву с крысами, Сакстус.

— Честно говоря, трудно было что-нибудь разобрать толком. Все смешалось, кровь лилась рекой. Вдруг я увидел старого воина, мышь. Он был сед с головы до кончика хвоста, но силен и крепок. Две крысы напали на него и начали одолевать. Я закричал, призывая на помощь Мартина. Внезапно, откуда ни возьмись, появились Мэриел и Дарри. Они убили крыс и спасли седого воина. А потом все вдруг подернулось дымкой и исчезло. И Мартин тоже исчез.

— Ухухухахахуха! Слышь, спускайтесь вниз, отведайте моего кекса с тмином.

Это была Хон Рози — она махала им со своего кресла-каталки. Кресло толкали брат Олдер и Коклебур, на их мордах застыло выражение мученического долготерпения.

— После поговорим, — шепнул слепой травник на ухо Сакстусу и помахал в ответ Рози: — Кекс с тмином, говоришь? Что ж, с удовольствием попробую.

Сакстус прохаживался по залу, где кипела работа над чудесным гобеленом. Брат Губерт следил, чтобы вышивка точно соответствовала картинкам, которые он нашел в старинных книгах. Он протянул сестре Серене моток светло-коричневых ниток:

— Думаю, этот цвет как раз подойдет для головы нашего Воителя.

Сакстус подошел к ящику с нитками, порылся и выбрал другой моток, более темного оттенка:

— Извини, брат Губерт, но мне кажется, этот цвет подойдет больше.

Губерт поднес моток к свету, придирчиво рассматривая нитки:

— Хм, Сакстус, может, ты и прав. Но откуда ты знаешь, какого цвета была шерсть Мартина?

— Ну так мне кажется…

Огромными шагами Ронблейд Широкая Полоса пересекал залы и коридоры форта Блейдгирт.

— Выходи, Габул! Я, Ронблейд, пришел сразиться с тобой!

Громовой рев барсука эхом прокатился по пустынным покоям.

Габулу было наплевать на исход битвы, он дрожал лишь за собственную шкуру. Замирая от ужаса, крысиный король прислушивался к тяжелым шагам барсука, сотрясавшим крепость. Габул понимал, что столкновение неизбежно, и пытался собраться с духом. С кинжалом в одной лапе и мечом в другой метался он по своей спальне.

— Этой ночью я высплюсь на славу, — бормотал он. — Избавлюсь и от проклятого барсука, и от чертова колокола. Попомнят они Габула! Прикончу полосатую скотину, а колокол столкну в море с самой высокой скалы! И заживу в свое удовольствие!

Ронблейд остановился перед гигантским колоколом.

Шедевр мастера Джозефа оказался точь-в-точь таким, каким его представлял себе барсук. То было настоящее чудо. Огромные лапы Ронблейда бережно поглаживали потускневшую металлическую поверхность; он обошел вокруг колокола, читая таинственные надписи, значение которых было открыто лишь владыкам-барсукам. Счастливая улыбка играла на его губах.

— Да, так я и думал… Пусть же свершится замысел судьбы!

Могучим ударом меча он превратил один из столов в обломки, схватил увесистую деревянную ножку и принялся бить в колокол.

Вдруг на блестящем металле мелькнуло отражение Габула — он бесшумно проскользнул в пиршественный зал и теперь подкрадывался к барсуку, держа наготове меч. Ронблейд прекратил бить в колокол и неторопливо обернулся:

— Что, крыса, нравится тебе моя музыка?

Габул кинулся на соперника, меч его сверкнул как молния. Но Ронблейд взмахнул грозным мечом, и клинок Габула отлетел в дальний угол, зазвенев по каменным плитам. Онемевшие лапы крысиного короля беспомощно повисли. Ронблейд кивнул на упавший кривой меч:

— Подними его. Я не сражаюсь с безоружными.

В эту секунду в пиршественный зал ворвались Мэриел, Тарквин, Дандин и Дарри.

— Иди сюда, тварь! Сразимся! — кричала мышка, размахивая Чайкобоем.

Габул хрипло расхохотался:

— Э, да ведь это отродье Литейщика! Я уже убил тебя.

Значит, ты привидение!

Мэриел, раскручивая над головой Чайкобой, заскрежетала зубами:

— Один раз я чуть не отправила тебя в ад. Теперь доведу дело до конца! — Краешком глаза мышка увидела, что барсук занес меч: — Габул мой, Ронблейд! Отойди!

Барсук обернулся. Мгновение — и Габул вонзил ему в грудь кинжал и бросился к двери в дальней стене зала.

Дверь с шумом захлопнулась за ним, а друзья столпились вокруг Ронблейда. Кинжал Габула торчал у него из груди. Прежде чем кто-либо успел открыть рот, барсук, не дрогнув, вырвал кинжал и отшвырнул его.

— Железка оцарапала мне кольчугу и чуть не попортила шкуру.

Тарквин тем временем отчаянно дергал и толкал дверь.

— Вот шельмец! Он запер ее с той стороны!

— Отойди-ка, Тарквин.

Заяц едва успел отскочить, как сокрушительный удар меча Верминфейт расколол дверь на две половинки. Барсук отбросил их прочь с дороги.

— В следующий раз не мешай мне, юная мышь!

За дверью оказалась узкая винтовая лестница. Друзья ринулись вниз по крутой спирали.

Габул захлопнул за собой дверь подземной камеры и запер ее. Усмехаясь про себя, он перетащил старый ковер, свернутый в углу, на самую середину, так чтобы он закрывал зияющее отверстие. Затем он распластался на полу.

Вскоре до него донесся топот преследователей. С жалобным треском дверь повисла на одной петле. В камеру, воинственно размахивая мечом, ворвался Ронблейд. Взгляд его скользнул по голым стенам.

— Больше не убежишь, крыса.

— Я и не собираюсь бежать. Не на того напал, — огрызнулся Габул. — Только слишком вас много на одного. И ты вооружен до зубов, а угрожаешь безоружному. Бросай свой тесак. Пусть когти и зубы решат, кто из нас сильнее. Мы, крысы-пираты, ведем бой честно. Или сдрейфил, полосатый пес?

Туман Кровавого Гнева застлал глаза владыке Ронблейду. Он отбросил меч и с ревом двинулся на Габула.

— Еууулааалиаааа!

Ронблейд вступил на ковер и тут же почувствовал, что лапы его лишились опоры. Со сдавленным криком он провалился в дыру и оказался на дне вонючей ямы. Рядом раздавалось какое-то шебуршание.

— Прочь! — взревел Ронблейд.

Мэриел и ее друзья в растерянности замерли в дверях.

У барсука перехватило дыхание, когда он разглядел в темноте гигантского черного скорпиона. Прежде чем он успел шевельнуться, скорпион был совсем рядом. Омерзительное насекомое поползло по кольчуге, а Ронблейд лишь смотрел на него расширенными от ужаса глазами.

Смертоносное жало, грозно извиваясь, готовилось впиться в тело барсука.

Вдруг кто-то словно толкнул Ронблейда и вывел его из оцепенения. Барсук сгреб скорпиона за хвост, с воинственным кличем подпрыгнул, размахнулся и вышвырнул ядовитое чудовище из ямы. Черный скорпион взметнулся вверх, отскочил от потолка и угодил прямо на голову Габула.