Саламандастрон - Джейкс Брайан. Страница 13

— Ладно, похоже, сегодня они нас не найдут. Я собираюсь вздремнуть. Разбуди меня попозже, я подежурю. Лады?

Мара кивнула и устроилась поудобнее, чтобы следить за подручными Фераго. Вскоре они ушли, проклиная Гнилоуха за плохое зрение и ложные сведения. Мара прислушалась к их удаляющимся голосам, пока они уходили в темноту под дождем.

Бурчание в животе разбудило Пиккля, и он, расправляя онемевшие лапы, выглянул из пещеры:

— Клянусь мехом, я проголодался! Они ушли? Мара сорвала листик травы и надкусила его.

— Они давно ушли. Почему бы тебе не забыть о своем голоде и не поспать еще немного? В нашем положении у нас не так уж много других занятий.

Пиккль застонал. В животе у него будто камни переворачивались. Мара с сочувствием дернула его за ухо:

— Мы найдем еду, когда рассветет. Поспи немножко. А я еще подежурю, мне пока не хочется спать.

Некоторое время спустя по успокоившемуся дыханию Мара поняла, что заяц заснул. Тогда она подперла подбородок лапами и задумалась. Постепенно веки начали тяжелеть. Она стала чаще моргать, чувствуя приближение дремы.

Шорох в траве над головой заставил Мару встрепенуться. Вдруг послышалось шипение и узкая голова рептилии показалась в отверстии пещеры, глаза светились, язык энергично двигался. Лапа Мары потянулась за кинжалом, и барсучиха крикнула:

— Просыпайся, Пиккль!

11

Вся жизнь в Большом Зале замерла.

Жители аббатства сгрудились вокруг длинного стола, с восторгом глядя на легендарное оружие. Брат Остролист бережно протер сверкающий меч мягкой тряпочкой и положил его на стол. Гром грохотал уже в отдалении, по окнам барабанили капли дождя. Тодд надел очки и внимательно осмотрел оружие:

— Меч Мартина Воителя! Никаких сомнений, это он!

Самким и Арула уже несколько раз рассказали историю о том, как они нашли меч.

Самким не мог не потрогать красный камень, повторяя про себя слова Тодда: «Меч Мартина Воителя!» Брат Остролист взял мордочку бельчонка обеими лапами и заглянул ему в глаза:

— Значит, он упал прямо с небес?

— Что-то плохо я перевариваю такие штуки, — фыркнул Бреммун. — Не сомневаюсь, что это превосходный меч, и даже допускаю, что он принадлежал Мартину, но мечи не падают с неба, как дождик. Что-то тут не то. Послушай, Самким, если это очередная шуточка, то изолятор покажется тебе сладким отдыхом по сравнению с наказанием, которому я тебя подвергну. И тебя тоже, Арула.

— Повремени, Бреммун. Я верю Самкиму! — С этими словами сестра Настурция выступила вперед. Обычно веселая и оживленная, она стала суровой и сдержанной, когда положила лапу на плечо Самкима. — Полагаю, Мартин Воитель дает знать о своем присутствии в аббатстве. Недавно я читала вам странные стихи и пела песни, которые никогда не знала прежде. Многие слышали меня. Если Хранитель аббатства Рэдволл пытается нам что-то сообщить, то следует прислушаться к нему.

Аббатиса Долина оторвала взгляд от сияющего меча:

— Я согласна, сестра. Брат Хэл, как летописец и историк, ты, я думаю, должен проверить старые записи аббатства Рэдволл. Из прошлого можно извлечь много уроков, и я не сомневаюсь, что старые летописи дадут нам ключ к разгадке сегодняшнего странного события. Начни завтра же утром. А пока мы положим меч перед большим гобеленом, прямо у портрета Мартина. Что же касается празднования Дня Названия, то, поскольку уже поздно, я предлагаю прекратить игры в зале…

Молодежь зашумела, протестуя против такого сурового решения, но аббатиса, подняв лапу, заставила их замолчать:

— Завтра, я полагаю, погода будет отличной, и мы сможем посвятить целый день играм на свежем воздухе.

Шум протеста быстро сменился криками радости. Труг постучал своим похожим на руль хвостом по полу:

— Отличное решение! А теперь все по своим кроваткам и спать!

Брат Хэл почесал голову в том месте, где стрела Самкима несколько дней назад проделала в его густом меху бороздку. Он сокрушенно улыбнулся и поймал Самкима и Арулу, когда те шли наверх:

— Сейчас я иду к себе в кабинет, чтобы порыться в старых записях, и, если понадобится, буду заниматься этим всю ночь. Так что не беспокойтесь. Возможно, уже к утру древние рукописи дадут свой ответ, а затем вы сможете заняться играми.

Самким энергично потряс его лапу.

— Брат Хэл, ты настоящий друг!

Проснулся Битоглаз незадолго до рассвета. Он был приятно удивлен своим хорошим самочувствием. Перегнувшись с кровати, он растолкал Туру:

— Эй, чудила! Ты как там?

Тура сел и потер свой живот, затем ощупал голову:

— Клянусь зубом дракона, чудила, я чувствую себя прямо как новорожденный!

Брат Остролист чуть пошевелился во сне и устроился поудобнее в своем кресле. Битоглаз предостерегающе поднял лапу:

— Ш-ш-ш! Не надо его будить! Пошли выбираться из этого зылятора.

Обе ласки на цыпочках выбрались за дверь и тихонько закрыли ее за собой. Было еще совсем темно, когда они стали спускаться по лестнице.

Из пролета лестницы, по которой они спускались, стали видны огни в Большом Зале. Битоглаз хихикнул:

— Пошли подзаправимся, пока эти чудилы спят. Все в нашем распоряжении.

Проголодавшиеся ласки набросились на орехи и мед, оставленные для малышей, затем умяли целую тарелку оладьев, которую отыскали на столе.

— Эй, смотри, тут валяются всякие спортивные причиндалы. Они играли в игры, пока мы подыхали в ихнем зыляторе.

Битоглаз схватил несколько обручей и быстро один за другим набросил их на голову Туре.

— Хи-хи-хи, где мой приз?

Его приятель ответил тем же, набросив на Битоглаза несколько колец.

Брат Хэл, попивая мятный чай, сидел среди вороха старых пергаментов и пожелтевших свитков. Он принялся изучать манускрипт, записанный на бересте в те времена, когда старый аббат Сакстус был еще молодым.

Меч Мартина Воителя был возвращен на свое место в аббатстве Рэдволл. Сегодня Раф Кисточка, наш чемпион по лазанью, взял это оружие и забрался на крышу аббатства. Там он спрятал меч в северной стрелке флюгера. Там меч Мартина, будет покоиться в мире, в то время как дух его будет охранять наше аббатство. Я горячо надеюсь, что Рэдволл будет вести мирное и спокойное существование и что меч больше никогда не покинет своего места, за отведенные мне годы жизни.

Брат Хэл уселся поудобнее, размышляя над текстом: «Хм, темная ночь, гром, дождь, буря… Вот оно что! — Он вскочил, пролив чай на свою рясу. — Сильный удар молнии. Самким рассказал, что молния ударила во флюгер как раз перед тем, как он нашел меч. Конечно, удар молнии повредил флюгер, меч соскользнул с крыши и упал на землю».

Битоглаз и Тура обнаружили снаряжение для стрельбы из лука. Пренебрегши круглыми мишенями, они взяли каждый по луку и стали целиться в высокий стрельчатый потолок Большого Зала. Ни один из них не был хорош в стрельбе.

— Уй, побирушка, ты даже в потолок не можешь попасть.

— Это потому, что я вырос в нищете, чудила. Моя бедная мамочка не могла позволить себе купить ни лука, ни стрел!

— Хо, заткнись, свинячья башка! Если у тебя даже и была мамочка, ей с таким сыночком было не до лука со стрелами.

— Стань-ка здесь. Это лучше, чем стрелять в потолок.

— Никогда!

Они отпрыгнули в разные стороны, и стрела, дрожа, вонзилась в стол. Битоглаз высвободил стрелу, которая едва не попала Туре в ухо, и от страха спрятался под стол.

— Ты чего? Это просто несчастный случай!

— Я тебе дам, несчастный случай. Меня чуть не убило!

— Это потому, что раньше мы не видали настоящего оружия, чудила. Только и было что по ржавому ножику на брата, когда мы находились в войске Фераго…

— Заткнись, дубина. Забыл, что я тебе говорил о том, чтобы ты не упоминал этого дьявольского имени? Иди сюда, я покажу тебе, как надо стрелять из этого оружия.

Битоглаз обеими лапами согнул лук, Тура наложил стрелу на тетиву и со всей силы откинулся назад. Вдвоем они натянули лук до предела.