Жемчуг Лутры - Джейкс Брайан. Страница 39

— Конечно, только потому, что я еще не настоящий воин, вы не хотите брать меня с собой. Но это нечестно! Вы обращаетесь со мной как с каким-нибудь малышом.

— Нет, Фиалка, мы вовсе не думаем, что ты несознательный малыш, — возразил ей Мартин. — Мы все прекрасно понимаем, что ты храбрая молодая полевка. Но тебе еще рановато совершать дальние переходы по лесу одной. Дождись Лог-а-Лога, и он проводит тебя.

Убедившись в том, что в плавание ее все равно не возьмут, Фиалка поняла, что терять ей нечего, и решила проявить характер.

— Прекрасно доберусь сама. Дорогу я знаю, и мне вовсе не требуется целое племя землероек, чтобы вести меня к дому за лапку. Всего хорошего! Желаю удачи!

Резко развернувшись, полевка решительно зашагала прочь в сторону леса. Лог-а-Лог повернулся к Мартину и сказал:

— Какая суровая девушка и какая самостоятельная! Но все равно, Джессет, Тенно, — обратился он к двум землеройкам, — идите следом за Фиалкой и проследите, чтобы она добралась до Рэдволла целой и невредимой.

А Плогг и Велко почтут за большую честь пойти под парусом вместе с вами.

От компании провожающих отделились две самые крупные землеройки и подошли к берегу. Грат Длинная Стрела с одобрением посмотрела на них, но все же спросила у вождя:

— Лог-а-Лог, скажи, а ты уверен в том, что сможешь выделить нам без ущерба для твоего племени двоих самых лучших бойцов?

Обняв за плечи обеих землероек, Лог-а-Лог кивнул выдре и, улыбаясь, сказал:

— Это мои сыновья. Они воюют, плавают под парусом, гребут, а также едят и поют лучше, чем все остальные землеройки. Всю ночь они изводили меня просьбами разрешить им отправиться с вами. Да, на что только не пойдешь, чтобы избежать отцовской железной лапы, которой я навожу дисциплину в рядах своих подчиненных, а уж особенно среди собственных детей!

Велко, уже направившийся было к лодке, вернулся на берег и негромко сказал, обращаясь к отцу:

— Не хотелось бы отправляться в дальнее плавание на корабле, у которого нет названия.

Лог-а-Лог сложил лапы на брюшке, почесал его и кивнул:

— А ведь ты прав, Велко. Эй, Грат, а знаешь, почему твоей шлюпке так не везло до сих пор? Просто у нее не было названия. Как бы нам назвать твой кораблик? Эй, кто-нибудь, тащите краску! Будем писать название. Ну что, есть предложения?

Выдра задумчиво почесала покрытую шрамами голову:

— Название, говоришь? Честно говоря, я об этом особо и не задумывалась.

— «Вольный Зверь»!

Все обернулись на голос Мартина, а он, проведя лапой по борту шлюпки, сказал:

— Мы все — вольные звери, и мы отправляемся в это плавание, чтобы помочь обрести свободу еще одному рожденному свободным зверю, настоятелю аббатства Рэдволл. Так пусть же наше судно носит гордое название «Вольный Зверь»!

Под общие радостные крики Лог-а-Лог вылил одну кружку пива на нос шлюпки, а другую выпил залпом, как и все остальные участники церемонии нарекания.

Шлюпка с двумя челноками-балансирами по бортам вышла в открытое море, неся на себе экипаж, рвущийся освободить аббата Дьюррала, настоятеля Рэдволла. Путешествие началось!

ГЛАВА 30

Присев на краешек южной стены рядом с друзьями, Пижма посмотрела на север и произнесла:

— Ею увидите вы сами, Присев над девичьими волосами.

Ну, и что мы там видим? — спросила она у Ролло.

Старый летописец ответил:

— Лично я вижу южный фасад главного здания, как, впрочем, и ты. Хотя, может быть, кто-нибудь видит что-то еще?

Пинким и Краклин начали хихикать и шушукаться. Это был верный признак того, что они что-то придумали. Сурово посмотрев на них поверх очков, Ролло заметил:

— Ну что ж, я даже рад, что кое-кто находит нечто забавное в этой ситуации. Не сомневаюсь, что рано или поздно, как только у вас пройдет припадок хихиканья, вы снизойдете до того, чтобы посвятить нас в ваши догадки.

Искренне пытаясь взять себя в лапы, белочка ответила:

— Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! А не следует ли нам всем обратиться к следующим строчкам стихотворения?

А мышка продолжала:

— Ой-ой-ой, хи-хи-хи, мы тут сидим, как четыре птенца: раскрыли клювики и ждем, пока птичка принесет нам червячка.

Пижма не смогла сдержать улыбки. Ролло же с совершенно серьезным видом развернул пергамент и заявил:

— Именно это я и собирался сделать. Давайте посмотрим.

Груша над елью за домиком, ох! — Вот и ответ получился неплох!

Многозначительно покивав друг другу, Пинким и Кра-клин выдали ответ:

— Тут опять первые буквы!

— Груша — Г, над — Н, елью — Е! — За — 3, домиком — Д, ох — О!

— ГНЕЗДО!!!

— И где же нам искать это гнездо? — спросил Ролло. — Их тут много.

— Посмотрите вон на то маленькое окно на чердаке. Видите, под ним, похоже, гнездо.

Ролло хорошенько протер стекла очков.

— Сказать наверняка с такого расстояния невозможно. Единственный способ убедиться — это…

В этот момент, чтобы привлечь внимание летописца, Пижма потянула его за рукав. Когда он обернулся, она указала ему на то место, где только что сидели Пинким и Краклин.

— Они уже побежали туда, уважаемый Ролло. А нам остается только спокойно следовать за ними.

С этими словами ежиха протянула летописцу лапу, чтобы помочь ему встать.

— Было бы интересно узнать, кем на этот раз окажется последний добравшийся до места, — пробурчал Ролло. — Может быть, склизким головастиком? Или охромевшей на все ноги сразу сороконожкой?

Пижма улыбнулась и заметила:

— Лучше вам этого не знать, а то придется сообщить об этом матушке Ауме, чтобы та немедленно отправила их в постель безо всякого ужина.

Окно находилось в чердачной комнате Фермальды. Оно было заложено большим куском прозрачного горного хрусталя. Пододвинув к стене кресло Фермальды и встав на спинку, Пижма смогла дотянуться до окна. Почувствовав, что хрусталь поддается под ее лапами, ежиха обрадовалась и сообщила друзьям:

— Отлично! Стекло даже не вмуровано. О-сто-рож-но! Краклин, придержи! Эй, там, внизу, принимайте!

В небольшом облачке пыли кусок хрусталя лег на сиденье кресла, а Краклин тем временем уже высунулась в оконный проем, чтобы оглядеться.

Пинким нетерпеливо приплясывала у кресла.

— Ну что, нашла там ласточкино гнездо? Его видно? А жемчужину?

Но белочка и ежиха не торопились с ответом. Наконец-то они спрыгнули на пол.

— Ой, — выдохнула Краклин, — у меня даже голова закружилась, когда я выглянула из окна. Но гнездо я увидела. Оно висит под узким каменным карнизом и довольно далеко от окна.

Пытаясь сохранить напускное спокойствие, Ролло словно невзначай обратился к белочке с вопросом:

— Да, кстати, а как там эта… жемчужина? Видно ее? Присев на подлокотник кресла, Краклин обвела взглядом ждавших ее ответа друзей и развела лапами:

— Я видела гнездо — обычное гнездо ласточки. Ну, сами знаете, почти круглый шарик с маленькой дырочкой-входом. Но, судя по всему, птицы не пользовались им уже несколько сезонов, и сейчас оно наверняка пустое.

Пижма в задумчивости кивнула:

— Ну да, так и сказано в стихотворении:

Гнездо — это и есть жилье пустынное. Вот только что мне действительно интересно и непонятно: каким образом такая старая белка, как Фермальда, смогла опустить жемчужину в это гнездо?

Пинким захихикала, но вдруг закрыла рот лапкой, словно застеснявшись чего-то. Тем не менее смех продолжал вырываться у нее изо рта. Не выдержав, она, виновато глядя в сторону, сказала:

— Хи-хи-хи! Спросите господина Ролло, как такие штуки удаются, ха-ха, немолодым животным. Наш почтенный летописец уже в достаточной мере немолод, и ему виднее.

К удивлению Пинким, Ролло оценил ее шутку и даже слегка поклонился молоденькой мышке:

— Благодарю тебя, девочка. Очень приятно видеть, как ты проявляешь своего рода уважение ко множеству сезонов, оставшихся у меня за плечами. А если честно, сначала и меня этот вопрос поставил в тупик. Но теперь я полагаю, что уже понял, как Фермальде удалось положить жемчужину в ласточкино гнездо.