Любимчик Судьбы - Маркелов Олег Владимирович. Страница 24

Во время представления все бойцы стояли с довольными ухмылками, явно зная цену себе и своим товарищам. Это молодому надо доказывать, что он достоин быть среди них и одним из них. А они сейчас для него не только товарищи, но и экзаменаторы.

– Ближе познакомишься попозже, а сейчас пойдем в оружейную комнату. Подберем тебе твои главные инструменты.

– Ты уверен, что стоит уменьшать его возможности, занимая его руки железом? – подала голос единственная женщина в группе, которую назвали Ирмгард Шерман.

Высокая и мускулисто-худошавая, она, несомненно, была бы красивой или как минимум симпатичной, если бы не жесткое, граничащее с бездушным, выражение больших глаз. Форма шла ей, оттеняя эту агрессивную, опасную красоту, делая девушку сексуальной даже в камуфляже. Но никому из тех, кто хотя бы мельком знал о ее подвигах, не пришло бы в голову показать отношение к ней, как к сексуальному объекту.

– Надеюсь, Лилит, тебя его основной калибр не заинтересовал? – заржал Масарик, подмигнув остальным. – То-то я смотрю, ты даже собираться прекратила, как только он тут стриптиз исполнил.

– Вот ты, Гунн, придурок, – фыркнула девушка без тени злобы, отворачиваясь от Никсона, тем более что тот оделся и смотреть особо было уже не на что.

Тем временем Майкл послушно прошел следом за капралом в большую оружейную комнату, которая, подобно каптерке, имела вход из кубрика. Правда, вход этот закрывала бронированная дверь с электронным замком. Опознав данные капрала, замок разблокировался, открыв тяжелую дверь и пропуская посетителей в оружейку.

– Разрешите вопрос, сэр? – обратился к капралу Майкл.

– Давай.

– Для чего нужны позывные, сэр? – спросил Никсон, заметивший, что Масарик и Шерман обращались друг к другу вовсе не по своим настоящим именам.

– Это просто, Малыш, – ответил Руков, приостанавливаясь на пороге оружейки. – Вся наша работа в основном заключается в разведывательных и диверсионных рейдах. В рейд мы все идем безликими. Ни парадной формы, ни знаков отличия, ни званий, А позывные еще и лишают нас имен. Так что постарайся пользоваться именно ими. Трудно привыкнуть использовать выдуманные имена автоматически, если ты не пользуешься ими повсеместно. И еще одно. Постарайся отучиться от обращения «сэр». Оно сразу же покажет противнику командиров. У нас нет отдания чести, обращений «сэр» и еще многого другого. Впрочем, командир тебе еще расскажет сам.

– Он говорил уже, – вспомнил Майкл. – Просто я не понял, что это для всех ситуаций. Принято.

– Вот и отлично. Ну что, Малыш, есть ли какие-то предпочтения? – спросил Руков, окидывая пирамиды и полки с разнообразным оружием.

– Не понял вопроса, – удивился Майкл.

– Чего ты не понял? – в свою очередь удивился капрал. – Мы не настаиваем на единообразии в оснащении бойцов.

– Как раз это я уже понял.

– А раз понял, значит, можешь подобрать что-то, с чем ты управляешься лучше всего, – пояснил Руков, указывая рукой на богатство разнообразия. – Главное, чтобы ты был максимально эффективен.

– Принято, – обрадовался Майкл. – Я еще на гражданке неплохо управлялся с ножами. Потом, в учебной роте, был лучшим в этой дисциплине. А еще я не отказался бы от чего-нибудь тяжелого.

– Что ж, это очень своевременно, – похвалил капрал. – Эти бездельники ленятся таскать с собой тяжести. А поддержка серьезной пушки, наподобие тяжелого «ПРК-12, 7» никогда не бывает лишней.

Говоря, Руков печально погладил рукой матовый кожух системы охлаждения стоящего в пирамиде ручного крупнокалиберного пулемета.

– Мы стараемся не использовать энергетического оружия в наших рейдах, – пояснил капрал свое поведение. – Оно слишком заметно для систем обнаружения противника. Старое доброе пулевое предпочтительнее, особенно если хорошо подобрано. Вот и ищем компромисс. Вроде бы и выдать тебе ПРК, но, с другой стороны, много коробчатых магазинов с патронами для него ты один не утащишь. Значит, или кого-то тебе в помощь давать, или считать это оружие одноразовым. И то и другое, как понимаешь, не слишком эффективно. Ладно, раз нельзя навьючить тебя тяжелым пулеметом...

Руков радостно улыбнулся, словно дело дошло до основного подарка на день рождения Никсона, и распахнул брезентовую шторку над отдельным шкафчиком. То, что там стояло, несомненно, было ручным оружием. По крайней мере, пистолетная рукоятка со спусковой скобой и расположенный на манер гранатометного под корпусом оружия плечевой упор ясно говорили, что огонь ведется с плеча. Майкл за время обучения в учебке стрелял из всех видов ручного оружия. Вернее, думал, что из всех. Ствол этого оружия выглядел как уменьшенный танковый и даже оканчивался похожим на танковый массивным дульным тормозом.

– По твоему лицу вижу, что пушка тебе понравилась, – предположил капрал. – Это новое творение от «Харрис Ганворкс». Автоматический двадцатимиллиметровый гранатомет «MP Харрис Ультра». Магазин на двадцать осколочно-фугасных гранат и дальность эффективной стрельбы в две тысячи метров – и ты будешь человек-танк. Притом что вес этого чуда в снаряженном состоянии чуть более двадцати килограмм. Что скажешь?

– Здорово, – кивнул Майкл, начиная жалеть о том, что он напросился таскать что-то тяжелое, обрекая себя на двадцать дополнительных килограммов помимо прочей амуниции. – Вы уверены, сэр, что это подходящее для диверсионной группы оружие?

– Конечно, уверен, – нахмурился Руков, пропуская мимо ушей вставленное Никсоном «сэр». – А ты что, на попятную пошел? Да это такая огневая поддержка, что, если уж тебе придется вступить в дело, то потом все спасибо скажут.

– Я не возражаю, сэр, – сдался Майкл, почему-то представив благодарность от Шерман.

– Так-то лучше, солдат, – сменил гнев на милость капрал. – Тогда закрепим за тобой эм-эрку. Еще тебе вот этот легкий и бесшумный «БСК-7», чтобы ты мог со всеми вместе соблюдать тишину в рядах неприятельских подразделений. На всякий случай две оборонительные старые как мир «Ф-1». Ведь от добра добра не ищут. И такие же старые добрые наступательные «Л-2». Тоже две штуки. Говоришь, нож держать хорошо умеешь? Проверим позднее, а сейчас тебе два диверсионных боевых ножа с обоюдоострыми противорефлекторными лезвиями и один стандартный армейский тяжелый нож для выживания. Думаю, для первого рейда тебе хватит, а там посмотрим, что добавить, а что убавить. Собирай все и иди в кубрик подвешивать и обвыкаться.

Руков бросил Никсону брезентовую крепкую сумку и даже помог собрать в нее перечисленное вооружение, а также полагающийся к нему запас боеприпасов и другой экипировки, состоящей из нескольких десятков наименований. Последними капрал отобрал крепкий ранец и комплект подсумков.

Свалив все это в огромную сумку, прихватив за рукоять для переноски автоматический гранатомет, Майкл потащил свою новую экипировку к своей койке. Никто не обратил на него ни малейшего внимания. Лишь только тогда, когда он, упаковав ранец и наполнив подсумки, примерил все это на себя, подхватив и гранатомет на плечо, раздались удивленные возгласы товарищей.

– Да ты просто танк, – хмыкнул, высказав общее мнение, Масарик. – Беру свои слова обратно. В экипировке ты выглядишь еще страшнее...

– О чем задумался, друг? – Майкл за своими размышлениями и не заметил, как к нему, сидящему в комнате отдыха перед большой голографической картой местности, подошел Влад. – Негоже грустить перед первым боевым выходом.

– Да я не грущу, – качнул головой Никсон. – Просто как-то странно все. Не так я представлял боевые действия.

– Не так? А как? – удивился Масарик. – А, ну да. Идущие в атаку дивизии, канонады взрывов, рев тяжелых танков и вой заходящих на боевой курс штурмовиков... Так?

– Примерно так, – согласился Майкл. – А тут не чувствуется вообще, что война идет, хотя, по словам командиров в учебке, мы здесь на передовую попали.

– На передовую? – вновь переспросил Влад, словно вспоминая свои далекие уже эмоции в первый день в Новых Колониях. – Ты знаешь, Новым Колониям уже не один век. Их открывали и теряли. А потом открывали вновь. И те, кто тут живет с самого начала, уже сменили несколько поколений, став аборигенами. И войны тут были, может, и не совсем глобальные, но с применением тяжелой брони. А ведь и конфликту интересов в этом регионе между нами и Евразийской Империей тоже не одно десятилетие. То, что тут происходит, совсем не война уже. Так, полигон для спецслужб и диверсионных команд. Нам не видать их целей, но игры тут большие.