Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович. Страница 84

Мне хорошо известны все муравьи Семиречья, их не более сотни видов, многих могу угадать издалека по облику. Но этот светло-желтый с коричневым такой быстрый неизвестен, встречаюсь с ним впервые. Представляется совсем особенный муравей. Но неужели он только один занят делом, требующим такой необыкновенной поспешности. А это уже не похоже на муравьев, работающих всегда сообща, особенно в случаях, требующих быстроты и энергии.

Склоняюсь еще ниже, пытаюсь разглядеть получше. Но не удается увидеть ничего, кроме мелькания желтого тельца. Тогда вынимаю из полевой сумки эксгаустер и приставляю его трубочку ко входу. Сейчас, как только торопливая крошка выскочит наружу засосу в стеклянный резервуар незнакомца.

Незнакомец пугается и прерывает свою работу. Но вскоре успокаивается и принимается за свое, требующие поспешности, дело. Теперь я различаю, как он выскакивает каждый раз с крохотным кусочком земли или камешком — значит один без помощников занят земляными строительными работами. А мой эксгаустер беспомощен, не могу изловить этот комочек кипучей энергии. У меня слишком медленная реакция и я не успеваю сделать во время вдох.

К счастью, неуемный землекоп становится смелым и можно продолжать свои наблюдения и совершенствоваться в охоте на него. Множество неудачных попыток — своеобразная тренировка — идут на пользу и я, наконец, замечаю, как желтый комочек устремляется вместе с песчинками в трубочку эксгаустера. С величайшим интересом вытаскиваю из полевой сумки лупку, подношу к глазам и вижу... моего старого знакомого, страшного врага муравьев, паучка-парализатора. Впервые я нашел его несколько лет назад в горах Заилийского Алатау возле гнезда муравья амазонки, а теперь встретился здесь в пустыне. Сейчас я вижу самочку. У нее светло-желтая головогрудь и ноги и коричневое брюшко. Вот так муравей!

Дела паучка сразу становятся понятными. Суровые условия пустыни выработали у него способность разыскивать муравейники, раскапывать замурованные в них входы, пробираться в подземные камеры за добычей.

Но кто же она — его добыча, и почему закрыто общественное жилище. Уж не ошибся ли паучок и не ломится ли он в опустевший и всеми заброшенный муравейник? Хотя иногда летом, когда нет добычи в замершей от зноя пустыне, муравьи-жнецы наглухо закрывают вход и сидят в глубоких камерах муравейника без движений, экономя энергию и запасы пищи.

Внимательно осматриваю землю вокруг холмика. В пятидесяти сантиметрах через крохотную дырочку в земле высовываются шустрые усики. Они размахивают в воздухе. За ними выглядывает черная головка и наконец наружу выскакивает небольшой муравей но не жнец а бегунок. Через некоторое время в эту же, ловко замаскированную дырочку, выбирается другой поменьше размерами бегунок. Значит это настоящий потайной ход!

Но пора приниматься за раскопки. Вход в муравейник вскрыт и я вижу многочисленных, сильно встревоженных моим вмешательством бегунков. Здесь живет большая их семья. Находка необычна! Бегунки деятельны днем и если иногда и закрывают входы, то только поздно вечером и на ночь. Закрывают входы все молодые зачинающиеся и поэтому очень осторожные семьи. А здесь?

Неужели бегунки, такие деятельные и быстрые замуровали парадный вход своего жилища и обрекли себя на вынужденное заточение и столь необычную для них бездеятельность для того, чтобы избавиться от заклятого врага-паучка. Впрочем, из одной поверхностной прогревочной камеры они пробили крохотный ход, через который проскальзывали юркие малыши-разведчики.

Видимо, паучки-парализаторы основательно надоели муравьям, и они чтобы избавиться от их набегов, применяют против них разные уловки.

Сложна жизнь муравьев и сколько неожиданных историй приходится видеть при их изучении.

В горах пустыни Архарлы недалеко от асфальтового шоссе расположена замечательная долинка. Она скрыта за крутыми перевальчиком, подъем на который можно взять только сильно разогнав машину. Вся она заросла травами и цветами. Небольшой ручеек выбивается из-под красного утеса и течет среди скал. Проезжая эти горы всегда наведываюсь в замечательную долинку на ночлег и останавливаюсь на одной и той же полянке.

На этот раз на полянке ранее кто-то жил. Большие камни, из которых сложен очаг, основательно прокоптились, вокруг валялись консервные банки, битое стекло, обрывки бумаги. На черных камнях очага блестели паутинные нити. Я сразу не узнал эти упругие и беспорядочно переплетенные тенета и обрадовался. Они принадлежали ядовитому пауку каракурта, изучением которого когда-то занимался. Последние десятилетия каракурт стал очень редким.

Паука не видно. Он в глубоком темном логове. Подбросил на тенета кобылку. Но ленивый паук был, видимо, сыт и не пожелал выбираться из своего убежища. Пришлось разворачивать очаг. Самка оказалась очень полной, ее раздутое брюшко лоснилось, а тенета были сплошь усеяны панцирями жуков-чернотелок. Паук неплохо рассчитал, выбирая это место для своего поселения: на чистой площадке насекомые в поисках укрытия охотно заползали в жилище разбойника.

Три аккуратных светло-желтых кокона покачивались на паутинных тенетах. Они показались не обычными, так как черные пятнышки покрывали их со всех сторон. Под лупой выяснилось любопытное: пятнышки были мертвыми муравьями тетрамориумами. Немало их торчало и на паутиновых нитях и на камнях, окружающих логовища, и на трупиках жуков-чернотелок. Видимо, этот не знающий страха малыш, любящий бесцеремонно вторгаться решительно всюду, основательно докучал пауку, если ему приходилось на них тратить паутинную жидкость и припечатывать нарушителей покоя к окружающим предметам, в том числе и к собственным коконам.

Сейчас муравьев нет в жилище каракурта. Но под последним камнем очага, рядом с логовищем паука оказалось большое гнездо тетрамориума, полным-полно набитое многочисленными личинками. Находка казалась необычной: паук и рядом муравьи воле. Тетрамориумы все же, очевидно, постепенно убедились, что следует уважать права своего соседа, умерили свои притязания на чужую территорию и перестали беспокоить паука.

Среди пауков есть немало врагов муравьев. Среди них интересен так называемый паук-висельник Теридиум рипарум. Сидя на траве он подстерегает рыжих лесных муравьев, бросается на проползавшего под ним на земле лесного труженика, набрасывает на него паутинную нить, поднимаясь кверху подтягивает к себе добычу, лишая ее опоры.

Молодые паучки каракурта, сперва питаются исключительно муравьями. И от того, успешно ли закончилась самая первая охота паучка на муравья, зависит и вся его жизнь.

В роще туранги вижу заметный холмик светлой земли. Он обдут ветрами и отшлифован пыльными бурями. В центре его располагается ничем не примечательная густо уложенная кучка мелких соринок и палочек. Нужен опытный глаз, чтобы узнать что здесь жилище муравья-жнеца. Сейчас он пуст: вокруг голо, голая и земля в редкой рощице туранги. Не видно на нем и ни одного труженика большого общества, хотя жара спала, солнце смилостивилось над раскаленной пустыней, спряталось за серую мглу, затянувшую половину неба и муравьям бы полагалось, судя по всему, выходить на поиски скудного пропитания.

Но муравейник без признаков жизни. Муравьев жнецов в пустынях Семиречья несколько видов. На холмике над входом нагромождает кучки соломинок и палочек только жнец пепельноволосый, названный мирмекологом К.Арнольди моим именем. Обычай этот как будто соблюдается с различным рвением. Некоторые семьи его вовсе не придерживаются, другие как бы ради того, чтобы отдать дань ритуалу приносят всего лишь для видимости несколько палочек, неряшливо устраивая их над входом. Есть и такие, как этот, основательно замуровывая вход, и наконец, изредка встречаются семьи, которые наносят большие холмики из мусора.

Надо проверить муравьиное сооружение. Там в поверхностных камерах обязательно должны находиться несколько дежурных муравьев.