Чем питаются насекомые - Мариковский Павел Иустинович. Страница 30

Особую группу среди насекомых — паразитов млекопитающих и птиц представляют пухоеды. Они образуют специальный отряд насекомых и питаются, как говорит их название, пухом на птицах, а также подшерстком млекопитающих. Ко всему остальному они совершенно равнодушны.

Казалось бы, высококачественный продукт — кровь — не требует особенных усилий организма для его усвоения. Тем не менее в теле комаров живут симбиотические грибки. Они находятся в специальном мешочке, примыкающем к пищеводу. Грибки выделяют углекислый газ. Когда комар прокалывает кожу своей добычи, он вводит в ранку и углекислый газ. Грибки выделяют фермент, который повышает давление крови в сосудах и усиливает ее приток к месту укуса. А углекислый газ препятствует свертыванию крови. Не зря укус комара, да и других кровососущих насекомых, вызывает волдыри и раздражение, особенно у людей с нежной кожей. У других кровососов, таких как слепни, в слюнных железах найдены особые вещества, препятствующие свертыванию крови. Почти все кровососущие насекомые обладают мощным антикоагулянтом — веществом, препятствующим свертыванию крови. Без него им бы не насосаться крови через свой хоботок. Но у комара Аэдес египти коагулянта нет, и кровь сворачивается уже в желудке, через пятнадцать минут после того, как там окажется.

Питающиеся яйцами

Яйца — отличнейший высококалорийный и полноценный продукт. В них есть все, что необходимо и для развития организма, и для его жизнедеятельности. В мире насекомых немало любителей яиц. Упомянем прежде всего тех, кто использует остатки яичек, которые дали им жизнь.

Гусенички бабочки-капустницы, выйдя из яичка и немного отдохнув, принимаются поедать оболочку яйца. Это их первая еда. Личинки гигантского тропического таракана Блаборус кранифера, едва выйдя из совместной яйцевой капсулы, или, как ее называют, тереоотеки, быстро и сообща пожирают ее остатки.

Пожирают яйца некоторых жуков личинки и сами жуки — божьи коровки. Особенно достается яичкам, которые лежат открыто и ничем не защищены. Есть и другие специализированные хищники. Так, в Барабинской степи самки крошечных кровососущих насекомых мокрецов Атрихопогон инфускус питаются яйцами слепня Хризопс реликтус.

В Южной Каролине один из маленьких муравьев из рода Поцератиум наспециализировался охотиться только за яйцами. В их гнездах всегда находят кучки яиц пауков и многоножек. От личинок насекомых, даже маленьких и нежных, эти муравьи отказываются, таким образом подтверждая свою строгую приверженность к избранной пище, к тому же выдерживающей длительное хранение. Кроме того, в муравейниках различные сожители (а ныне их известно более двух тысяч видов из пауков и насекомых) активно пожирают личинок и яйца своих хозяев, и те покорно сносят подобный разбой и детоубийство, получая взамен лакомые отрыжки, видимо, содержащие какие-то особенные вещества.

Очень интересны жуки семейства Пауссиде — сожители муравейников. Муравьи их терпят и даже холят, по-видимому, питаясь какими-то выделениями их тела. Сами же жуки ведут себя коварно, пожирают яйца и личинки своих хозяев. В том же случае, когда муравьи пытаются пресечь преступную деятельность своих квартирантов, жуки немедля открывают бомбардировку летучей жидкостью, от которой муравьи в панике разбегаются во все стороны.

Но и сами муравьи, правда, далеко не все виды и главным образом примитивные, стали поедать своих собственных детей, яйца и личинок, изобретя таким путем весьма оригинальную, если так можно выразиться, отрасль «животноводства» — детоводство. Матки муравьев-мирмицин питаются яйцами, откладываемыми как самими, так и рабочими. Рабочие мирмицин тотчас же выкладывают перед самкой яйца, как только та проявляет желание ими подкрепиться. Личинки тоже кормятся яйцами. Обмена отрыжками у этих муравьев нет. Этой особенности питания муравьев, стоящих на верхних ступенях эволюционного развития, у них не существует.

Кормятся яйцами и личинки муравьев рода Мирмика. Правда, было доказано, что для этой цели используются яйца особые. Из одних яиц тотчас развиваются личиночки, тогда как в других находятся так называемые покоящиеся личинки. Как только личинки-яйцееды, пожирающие своих покоящихся во сне собратьев, подрастают и переходят во второй возраст, рабочие переносят их в другое место, где яичек нет.

Самки многих муравьев, самостоятельно основывая муравейник, кладут первое время два сорта яиц — плодовые и кормовые. Последние крупные, богатые желтком. Одна такая самка в замурованной со всех сторон каморке, питаясь собственными яйцами, выпестовывает первых очень маленьких трех-четырех дочерей, которые сразу же принимаются за организацию семьи, в первую очередь налаживая питание своей крупной родительницы.

Не только в среде муравьев развита традиция яйцеедства. В гнездах общественных ос рода Полиспос находится несколько самок. Но одна из них доминирует над всеми остальными. Она старательно уничтожает яйца, откладываемые соперницами, и благодаря столь доброкачественной еде становится очень плодовитой.

Если в теле уховертки Форфикула аурункулярия поздней осенью оказываются готовые к откладке яйца, то они рассасываются. Весной уховертка кладет яички после вторичного развития яичников. Но если самка по ошибке отложила осенью яички, которые обречены на гибель, она их всех до единого пожирает. Зачем пропадать добру?

Иногда яйцеедами оказываются насекомые совершенно неожиданные, казалось бы, вегетарианцы испокон веков.

...Приходит время, когда непомерно жадная к еде самка ядовитого паука каракурта становится вялой и равнодушной к окружающему. Ее матово-черное брюшко делается большим, почти круглым и слегка лоснится. Наступает пора откладывать яйца. Обычно в утренние часы самка внезапно оживляется. Полная и грузная, ползает она по своим беспорядочно раскиданным над землей тенетам, протягивает в логове новые нити, убирает старые. Затем начинает еще больше торопиться, выплетает маленький конический колпачок и, быстро-быстро перебирая задними ногами и подхватывая ими паутинную пряжу, выходящую из сосочков на конце брюшка, прикрепляет к нему комок рыхлой паутины. Потом каракурт прижимается к рыхлой паутине и замирает. Из конца брюшка показывается оранжево-красная тягучая жидкость с плавающими в ней яйцами. Капля жидкости величиной с фасолину повисает в рыхлой паутине. Вновь энергичные движения ногами — и вокруг яиц спешно накладываются нити.. Постепенно появляются контуры белого шарика, сквозь тонкие стенки которого еще некоторое время просвечивает его яркое содержимое. Наконец,, оболочка кокона становится плотной, непрозрачной — и домик для потомства готов. Тогда самка осторожно перемещает его в самое укромное и темное место логова, где и подвешивает к потолку рядом с коконами, изготовленными ранее.

Вытащим кокон из логова, разрежем ножницами его оболочку. Тягучая жидкость, в которой плавали яйца, высохла. На стол высыпаются оранжевые яички и, подпрыгивая, как мячики, раскатываются во все стороны. В каждом коконе может быть от 70 до 600 яиц-паучат, а всего одна самка каракурта способна произвести на свет много тысяч паучков. Вот это плодовитость!

В течение нескольких лет я долго и кропотливо изучал врагов каракурта и знакомился с ними. Тут оказались и изумительно быстрые отчаянные охотницы осы-помпиллы, поражающие пауков жалом прямо в мозг, и целая компания чудесных наездников, истребляющих яйца каракурта, и какой-то воришка, таскающий яйца из коконов. Все они были разгаданы, по мере возможности изучена их жизнь.

Только один воришка оставался неуловимым. Он имел острые челюсти, так как умел ловко прогрызать кокон, и многие коконы каракурта были с большими дырочками и пусты. Он проделывал дырки в коконе всегда снизу, чтобы легче высыпались яйца. Воришка боялся каракурта, поэтому в первую очередь опустошал те коконы, хозяева которых почему-либо погибли или исчезли. Он, видимо, был очень ловок, мог, не запутавшись в тенетах, неслышно проникать в логово чуткого паука и, когда нужно, быстро убегал. Он не был большим, иначе не смог пробираться между густыми нитями, но и не был маленьким, так как сразу съедал содержимое целого кокона. Был он очень жаден, всегда подбирал все до единого яичка, выкатившееся из кокона.