Антропологический детектив. Боги, люди, обезьяны... - Белов Александр Иванович. Страница 102

Совершенное социальное устройство общественных насекомых наталкивает на мысль, что устройство это насекомые позаимствовали от своих более совершенных предков, которые пользовались им вполне осознанно, не то что насекомые, жестко запечатлевшие свое социальное поведение в наследственных программах. Вполне можно представить себе и самого первого человека — Ману, разумно устроившего сообщество своих многочисленных потомков и давшего им Законы Ману [Законы Ману — сборник предписаний и правил, регламентирующих поведение человека в частной и общественной жизни. ] для успешного управления этим идеальным обществом. Однако можно видеть и другое: за сотни миллионов лет такое общество выродилось в жалкую пародию, и все потому, что куда-то девался, испарился разум индивида. Жизнь особи, отданная на благо всех и невозможная без себе подобных, постепенно затухала, пока та особь не превратилась в функционирующую единицу, полностью лишенную своей индивидуальности.

Как бы мы ни восхищались устройством муравейника или термитника, надо признать, что оказаться на месте муравья захочет далеко не каждый из нас. И все потому, что мы считаем себя слишком самобытными и индивидуальными, чтобы пожертвовать своей личностью во имя слаженной работы государственного аппарата. Никто из нас не хочет всю жизнь изображать простой винтик. У каждого имеется собственное мнение и есть свобода выбора. Нам органически необходимо ощущать свободу, даже если мы ею и не пользуемся. И это выгодно отличает нас от всех прочих животных. Мы ведь люди, не так ли?

ВОЙНА МИРОВ

Кто с кем может воевать на Земле? Да кто угодно, но главная великая война идет, не прекращаясь, между представителями разных цивилизаций, или даже миров, — позвоночными, в том числе людьми, и членистоногими. Эти два столь непохожих представительства живых существ схлестнулись в непримиримом противостоянии, которое длится уже не одну сотню миллионов лет. Одни берут числом и уникальной организацией, другие умом и хитростью, но успеха в этой затяжной битве не может одержать ни одна сторона.

Взять, к примеру, обычного комара. Это создание специально приспособилось пить кровушку, чтобы досадить людям и зверям. Причем пьют ее исключительно самки. Ну что им стоило по примеру своих вегетарианцев-мужей питаться нектаром и соком растений? Нет, им подавай свежую кровь! Интересно, чью кровь они пили, когда, по утверждению дарвинистов, на планете не было ни одного теплокровного животного с тонкой кожей. Да и дубленую шкуру зверя, покрытую шерстью, комарам проткнуть нелегко. Складывается впечатление, что самочкам комара с самого начала приглянулась тонкая и нежная человеческая кожа. Ради нее одной они и соорудили у себя на морде зазубренное шило. Как же страдают от него люди! И не столь больно, сколь опасно. Здесь и малярия, и прочие вирусные и инфекционные заболевания. А уж как комары досаждают своим писком по ночам — просто словами не передать. Они чувствуют человека по запаху и слетаются к его усталому телу со всей округи. Не так уж много крови выпьют, а спать не дадут. Но если бы только комары…

Борьба миров.

Взять хотя бы слепней. В летний жаркий день эти бестии просто не дают никому прохода. Страдают от них люди и овцы, коровы и собаки, лошади и козы, грызуны и даже птицы. У этих больших мух кровь пьют тоже только самочки. Хорошо ещё, что наши слепни не такие, как муха цеце, которая пьёт кровь африканцев и их домашней скотины. На мухе цеце сидят мелкие паразиты, которые вызывают у людей и животных сонную болезнь. Оводы хоть и помельче слепней, но характер имеют еще более мерзкий. Некоторые из них откладывают яйца на кожу груди или ног, которую чешут зубами ослы, лошади и козы. Личинки овода, попав в рот, внедряются в язык, где они всей когортой развиваются, а созрев, через пищеварительный тракт выходят наружу.

Самки некоторых насекомых весьма искушены — они прямо на лету вбрызгивают своё потомство в ноздри или глаза животным и человеку. Чтобы избавиться от этих непрошеных гостей, приходится иногда делать операцию. Иначе хищные личинки выгрызут под кожей ходы. Иные предпочитают обитать в носоглотке, а созрев для полета, выходить через ноздри.

Лошади, косули, коровы еще издалека чувствуют овода. Взбрыкивают и, мотая головой, пускаются наутек. Человек овода не чувствует, и в этом его слабость. Да и пристало ли «венцу творения» взбрыкивать и бегать сломя голову от какой-то там мухи? Он борется с оводом с помощью своего ума, придумывая различные способы борьбы. Но все они пока не в силах избавить человека и животных от этой напасти.

А взять хотя бы клеща. Вот уж зараза-то! Если присосался, то будет пить кровь, пока не напьется. Некоторые клещи раздуваются от крови до невероятных размеров. Но главная опасность в том, что они вместе со своими якорями-челюстями вносят в ранку всякие инфекции, к примеру клещевой энцефалит. Чем клещей только не посыпали, сами чуть не отравились, а они все живут и здравствуют. Домового клеща так просто, как лесного, не разглядишь и, в случае чего, не выдернешь из ранки пинцетом. В нашей уютной любимой кровати может обитать целая их популяция, состоящая из 2 млн. особей. Бороться с постельным клещом, похоже, совершенно безнадежное предприятие. И то утешает, что питаются клещи отслужившими чешуйками кожи, а свежее «мясцо» или кровушку не трогают. Однако их экскременты и трупы постоянно залетают нам в горло вместе с потоком воздуха, даже тогда, когда мы спим с закрытым ртом.

Вспомним и о саранче. В 1987–1989 гг. огромная стая саранчи, съев всё зелёное и съедобное от Марокко до Индии, перелетела в Новый Свет, преодолев за десять дней 5 тыс. км.

Центром возникновения стай саранчи считается Мадагаскар и Аравия. Почему это так, никто не знает. Саранча во врага посевов и насаждений превращается из безобидного кузнечика, как показал русский натуралист Уваров. Возможно, однако, что кузнечик является недоразвитой саранчой, который мирно живет до тех пор, пока под влиянием извне не пробуждаются дремлющие саранчовые гены, которые и превращают безобидных стрекачей в грозного врага рода человеческого. У кузнечиков отрастают крылья, меняется характер, а тело приобретает боевую окраску. Саранчевая стая — это слаженный единый организм, который перестраивается на марше, собирается в огромные армии, чтобы, затмив солнце, темной тучей устремиться в свой дальний полет, сметая все на своем пути. Как это ни удивительно, сложным полетом саранчи управляют всего два нейрона головного мозга. Странно, откуда два нейрона (нервные клетки) знают, куда лететь? Может быть, полетом саранчи управляет все тот же великий инстинкт предков, что управляет и поведением общественных насекомых?

О том, что осы и пчелы кусаются, знает каждый. А разговоры о том, что у пчел хороший характер, подогреваются интересами самого человека. Если бы пчелы не давали мед, никто бы и не вспомнил, что у них хороший характер.

В отношении тараканов говорят, что у них мерзопакостный характер. Хотя тараканы так, вероятно, не считают. Тараканов можно тоже отнести к общественным насекомым, только общество их приспособилось жить с человеком бок о бок, являясь для него постоянным источником отрицательных эмоций. Похоже на то, что людям все-таки придется смириться с тараканьей напастью как с неизбежным злом. Несмотря на грандиозный научно-технический прогресс, любые самые изощренные и современные средства просто пасуют перед слаженностью тараканьего войска. Оно всегда готово отведать приготовленное и расставленное по углам «лакомство». Но через некоторое время тараканы возвращаются, потому что искренне и нежно… любят человека и чувствуют характер своего хозяина. У робкого или равнодушного к ним они смелые и сытые. У нетерпя-щего их появления они торопливые и злые. Но таракан, как известно, всегда таракан. Своих привычек он не оставляет никогда. Ему все равно, по чему лазать, где гадить и что есть. К тому же тараканы очень любят совокупляться и делают это без всякого стеснения в присутствии интеллигентных людей и детей, рождая у первых неприятные ассоциации, а у последних многочисленные вопросы.