Исчезнувший мир - Акимушкин Игорь Иванович. Страница 42

Интересно тут вот что. Открытие тасадеев и изучение их образа жизни склоняет мнение большинства ученых в пользу первой гипотезы: не со звериной натурой рожден человек! Он существо мирное по исходной сути своей.

— Нет, тасадеи лишь частный случай, — продолжают возражать последователи Лоренца. — Их примитивный быт не первичное явление, а вторичное: тасадеи сравнительно недавно отделились от общего корня филиппинских народностей, затерялись в глуши дебрей острова Минданао, забыли навыки культуры, которыми владели, и опустились на много более низкую ступень развития.

Поэтому тасадеи не могут служить для антропологии моделью действительного нашего предка — человека древнекаменного века. Это лишь крошечная «большая семья» филиппинцев, ушедшая некогда от трудов и забот в дикую глушь джунглей. Они люди, бежавшие от людей, а не исходные звенья в эволюции человека.

— Ну и что же из того, что тасадеи генетически не древнее звено в цепи человеческих поколений, а современное? Их образ жизни может все-таки служить моделью поведения самых первых людей, поскольку тасадеи поставлены в такие же, как и в древности, условия обитания и в силу этого по закону конвергенции обрели многие черты жизни первобытных людей…

Пусть спорят…

Мы же уйдем сейчас от полемики, развернувшейся вокруг тасадеев, и остановимся на одном незначительном, казалось бы, пункте, но важном для темы следующей главы. Спросим робко: если открыли на Земле одно неизвестное доселе племя людей, может быть, есть вероятность того, что и еще одно человеческое существо скрывает свое инкогнито в дебрях стран, малопосещаемых людьми?

Без названия

В рассказе о наших самых близких предках нельзя умолчать о том, каково сейчас «правовое положение» «снежного человека» — неуловимого кандидата в питекантропы или в неандертальцы, деградировавшею и чудом будто бы дожившего до наших дней.

— Все это чушь и бред, несуразица, ваш фантастический леший во плоти, — возражают одни. — Говорили о нем и писали очень много, и вопрос этот неисчерпаем, поскольку «несуществование недоказуемо».

— Нет дыма без огня, — нечто в этом роде заявляют другие.

Третьи с полной уверенностью утверждают:

— Да, реликтовые гоминоиды существуют!

И утверждения их звучат совсем не робко. Действительно, о реликтовых гоминоидах (так и предпочитают сейчас ученые называть «снежных людей») писали и говорили немало. Их, судя по рассказам очевидцев, встречали многие на обширной территории: в Северной Америке — от Калифорнии до Канады, в Южной — в Эквадоре, на Кавказе, в Забайкалье, в Якутии, на Чукотке, в Монголии, на Памире, в Гималаях и в других районах Центральной и Юго-Восточной Азии. Кое-где они попадались в руки людей (живыми или мертвыми) — и такое рассказывают. Фотографировали их (даже на цветную кинопленку!). Сделаны сотни слепков с гигантских следов.

Следы… Следы, на мой взгляд, самое убедительное вещественное доказательство проживания на планете неведомого науке великана.

Кто-то ходит по горам и лесам, по пустынным равнинам означенной выше обширной территории, оставляя на снегу, на мокром песке и глине отпечатки плоскостопой человеческой ноги. Но какой ноги! Длина ее стопы бывает до 50 сантиметров! Но это крайний случай: чаще попадаются следы меньших размеров.

Поражает глубина оттиска босых ног загадочного существа. Они погружаются на дюйм (2,5 сантиметра) в такой плотный грунт, на котором человек, обутый в ботинки, не оставляет никаких следов. Примерный подсчет, произведенный на этом месте, показал: так сильно вдавить землю может лишь существо весом в полтонны.

Ширина шага этого существа тоже велика: метр, полтора, местами до трех метров!

Часто слышится такое, ставшее уже банальным, утверждение: это следы медведя, который нередко ставит след в след передние и задние ноги, и кажется тогда, что здесь прошло двуногое животное. Но у медведя совершенно нечеловеческое соотношение между пальцами: самый длинный из них — в середине, а мизинец длиннее большого пальца. Кроме того, на глубоких отпечатках медвежьих лап всегда заметны когти. Да и вообще нет медведей с длиной ступни 40–50 сантиметров.

Если отбросить «медвежью гипотезу», то остается только два объяснения: либо следы великана — подделка, либо «наследил» там и сям реальный «леший».

Хорошо. Допустим, подделка. Но тогда, очевидно, мистификацией занимается хорошо организованная корпорация, действующая глобально: от Калифорнии и Британской Колумбии до Памира, Гималаев и Чукотки. Ибо даже тысячам шутников не по силам «понатыкать» на снегу и мягком грунте столько поддельных следов, которые не только разрозненно встречаются, а часто тянутся непрерывно многие километры. И по местности весьма пересеченной.

«Несколько лет назад телевизионная компания в Калифорнии пообещала тысячу долларов тому, кто может показать, как подделать след «большеногого», но за наградой никто не пришел.

Такие глубокие отпечатки явно требуют специальной машины, которая должна уметь «ходить на ногах», не оставляя при этом никаких других следов, подниматься и опускаться по крутым склонам, менять длину шага и точку приложения веса в ступне, а также свободно двигать пальцами. Кроме того, ей предстоит задача сделать тысячи следов, причем некоторые совсем рядом с жилыми домами, и при этом не попасться никому на глаза и так, чтобы никто из людей ее не заметил» (Д. Грин).

Все так. Но по-прежнему репутация «снежного человека» в научном мире сомнительна.

Если он не существует, то и следов его не должно быть…

Но они есть!

Йети, патон, алмас, каптар, утэн-ехти-аген, метох-кангми, тунгу, чучунаа, тэрык, мирыгды, саскватч, биг-фут… — богатой коллекцией имен наделили волосатого великана разные народы.

«Году в 60—61-м я шел вечером из Яраскогорта в Васяково по берегу Горной Оби» — так начал свой рассказ Л. Тызянов, охотник и проводник. А записал это происшествие с его слов геолог В. Пушкарев, один из наиболее активных борцов за признание в науке прав «снежного человека».

Итак, охотник шел себе вдоль реки. Вдруг бывшие при нем собаки ощетинились и с лаем бросились вперед. Скоро вернулись и в страхе прижались к хозяину. Больше не лаяли. И тут из леса вышли два «куля» — так называл негаданных своих встречных Тызянов. Один «куль» высокий — больше двух метров, второй — пониже. Общим образом похожи на людей, голые, без одежды и все сплошь волосатые, только черное лицо было без шерсти. Шагали не совсем как люди, а как-то странно, размахивали руками и «выворачивали ноги при ходьбе».

Бывалый охотник, Тызянов ни перед каким зверем не пасовал, а тут, сам признается, испугался неведомых пришельцев, «потому что глаза у них горели как два фонаря темно-красным светом».

Поравнялись с ним волосатые гиганты, посмотрели на него: «только глаза сверкнули», и прошли мимо. Собаки же «сразу бросились в поселок».

На вопрос В. Пушкарева:

— А кто этот куль, по-вашему?

Тызянов ответил:

— Не знаю. Утэн-ехти-аген, в лесу который бродит. Я его четыре раза видел.

Подобных рассказов В. Пушкарев записал много. И во всех даются почти одинаковые описания лесных людей: они голые и поросшие густой шерстью, нет у них разговорной речи, но свистят громко и пронзительно. Слышали их раскатистый хохот и «громкие нечленораздельные» крики.

Однако, судя по рассказам, не всюду в Сибири и на европейском нашем Севере встречали этих обретших плоть «леших», а только в определенных местах.

«В Коми АССР — это Усть-Цилемский район, верховья рек Пижмы и Цильмы; в Западной Сибири — труднодоступные пространства между Полярным Уралом и Обью, далее Надымский и Тазовский районы Ямало-Ненецкого национального округа; в Якутии — Верхоянские горы и их отроги, уходящие к востоку» (В. Пушкарев).

Показания В. Ро, на мой взгляд, одни из наиболее правдивых (даже наивные!) из сотен других свидетельств о встрече со «снежным человеком», собранных исследователями, занимающимися этой проблемой.