Дар Леса (СИ) - Зиненко Ирина. Страница 14

  - Вот, возьми полотенце, намочи и хоть лицо и руки оботри. А потом я тебя если хочешь расчешу, - она ласково погладила волка между ушей и заботливо поинтересовалась, - Ты будешь к пирогам чай или молоко?

  - Чай, - отозвался Эльнармо, подцепляя юбку и как то странно перетекая из одного облика в другой. Произошло это настолько быстро и естественно, что Заря даже не успела испугаться или удивиться. Вот только что лежал и скалил зубы крупный волк, а через мгновенье уже поднимается с пола и поправляет ткань на бедрах тонкий и откровенно грязный, нечесаный эльф. Единственное, что отличало его от остальных людей это острые кончики ушей и янтарный цвет глаз, а в остальном он выглядел как обычный, усталый человек. Наклонившись над бадьей, Эльнармо замер, увидев свое отражение в воде. В голове возникла круговерть воспоминаний, в которых он не выглядел так жалко как сейчас. Его первая охота, когда он едва разменял первые полсотни лет. Праздник, на который его пригласили в числе всех прошедших посвящение воинов. Учитель. Никто не знал, как долго он уже живет, но знал он столько, что казалось видел первые шаги их расы по новорожденному миру. Он сам. Когда-то давно его глаза были синими как безбрежное море, уже сильно позже, когда он вернул себя себе, они пожелтели и остались такими как сейчас, цвета молодого янтаря. Все, что он пытался забыть сейчас стояло перед внутренним взором, накатывая волнами, которые грозили накрыть его с головой.

  - Inye rene yalume, - прошептал он едва слышно, - Inye sina ni. Uquen hequa ni, - коснувшись пальцами воды, он разбил отражение на кусочки и закрыл глаза, начиная неторопливо умываться.

  ( - Я помню прошлое. Я это я. Никто кроме меня самого).

  Когда он разогнулся, то почти уткнулся в полотенце, которое ему протягивала улыбающаяся знахарка.

  - Ты смешно смотришься, - пояснила она в ответ на немой вопрос, - Местами чистый. Пойдем.

  Она усадила его за столом, где уже стояли чашки, пироги, заварочный чайник накрытый колпаком в виде традиционной женской фигурки, варенье и мед. Только сейчас эльф заметил что над столом висит тяжелый металлический чайник. Когда знахарка потянула за веревочку у носика и из наклонившегося чайника в чашку полилась исходящая паром вода, стало понятно, что принадлежность к огненной стихии очень облегчает жизнь одинокой женщины. Была бы смекалка. Чуть натянуто улыбнувшись, эльф вытерся и, сев за стол, уткнулся в свою кружку. Прошлое осталось в прошлом, то, что было уже не вернуть, сейчас есть то, что есть, надо принять это. Дернув головой, будто выгоняя ненужные мысли и откидывая грязные волосы на спину, Эльнармо вздохнул. То, что он сейчас сидел здесь было как-то правильно что ли, то, что это воля богов эльф естественно не верил. Хотя бы потому, что точно знал, что богам до такой мелочи как он совершенно нет дела.

  - Знаешь, - проговорил он через какое-то время, когда он наконец-то смог справиться с чехардой мыслей в собственной голове, - Я пожалуй соглашусь на твое предложение. Но если у тебя не получится, то просто обрежу волосы.

  - Тогда не будем растягивать, - посмотрев на него сказала знахарка. - А то ты такой грязный, что сил нет. - она встала. - Я пойду баню растоплю. А то на это надо будет вылить все запасы моего репейного масла. Заодно и вымоешься нормально. Сейчас ночь, никто не увидит, - прервала она возможные возражения. - Доедай пока, а потом я могу уложить тебя тут за ширмой. Когда бывают тяжелые больные, то я забираю их к себе.

  - Ну извини, - фыркнул эльф вслед, - не на праздник собирался, - он подвернул ноги под себя и устроился на лавке, с удовольствием поедая пироги и запивая все это травяным чаем. Пока Заря занималась баней, Эльнармо успел передумать почти все что смог придумать и заодно перебрал миллион причин почему ему уже не хочется никуда отсюда уходить и, заодно, столько же, почему ему надо уйти. Когда знахарка наконец-то позвала его на улицу, эльф утешал себя мыслью о правильности происходящего.

  - Я тут подумала, что можно все совместить, - знахарка шла отряхивая руки от воды. В надетом на ней переднике она выглядела как строгая тетушка. В бане, крохотной как и все в этом хозяйстве рассчитанном на одинокого человека, стояла бочка с горячей водой, - Залезай, - скомандовала знахарка. - Я не буду смотреть. Отмокнешь, а я пока попробую разодрать этот колтун на твоей голове. Если не получится, то сама обстригу. Будет все равно красивее чем ты будешь пилить их ножом.

  - Если я засну, - эльф разделся и полез в воду, через секунду раздался его тихой полный блаженства стон, - Если я засну, брось меня здесь, - повторил он еще раз и закрыл глаза. откидываясь на край бадьи.

  - Как скажешь, - согласилась Заря, хищно смотря на перепутанные волосы. Баню наполнил запах трав, когда по волосам эльфа, которые сейчас больше напоминали птичье гнездо, потекло теплое масло. Закрыв глаза и стараясь не думать ни о чем, Эльнармо отдался в руки Зари. Иногда за какую то особо запутывающуюся часть дергало, но пальцы женщины привыкшей работать как со штопкой ран, так и ткани, осторожно ныряли в перепутанные пряди извлекая оттуда куски веточек, старые листья и один раз птичье перо.

  - Какие длинные они у тебя, - послышалось восхищенное спустя почти час. - Эль...Эльнармо ты спишь? Можно я спрошу?

  - Сплю, - немного погодя отозвался эльф, который действительно успел задремать. Волчья привычка спать впрок в любом безопасном месте сработала и в эльфийском теле. Та же привычка мгновенно разбудила его, как только он услышал свое имя. Открыв глаза, эльф посмотрел в потолок и пару раз моргнул, прогоняя остатки сна, - Спрашивай.

  - А ты волосы с тела и лица удалил как то? Просто тут все мужчины... ну как Хозяин Леса, а ты такой... гладкий. Марий...жрец в селении он бреется, но там щетину к вечеру заметно сильно.

  Распутывать волосы пальцами она перестала и тут эльф проснулся окончательно, вспомнив слова Лиса "не советую". В дело вступил частый гребень. Волосы сразу захотелось отрезать, чтобы не мучится. Но спустя несколько минут знахарка приноровилась и процесс опять стал приятным.

  - Нет, - эльф, который только тихо шипел, пока Заря терзала гребнем его шевелюру, поднял руку и посмотрел на нее так, будто видел первый раз. Повертев ею перед глазами, он снова опустил ее в воду, - Их никогда и не было.

  - Интересно как, - ее пальцы осторожно тронули кончик острого уха. - Ты необычный. Откинься, вымою их, - раздалась команда знахарки и на голову полилась теплая вода.

  Молча выполнив требуемое, Эленармо снова закрыл глаза, чтобы в них не попало мыло и вода, которой его поливала Заря. Через пару минут знахарка, будто нехотя, отпустила его вымытые и на несколько раз расчесанные волосы и вышла на улицу, оставляя эльфа одного. В дом Эленармо, немного сонный, чистый и совершенно расслабленный зашел минут через двадцать и устало опустился на лавку. Сложив руки на стол, он опустил на них голову и посмотрел на Зарю.

  - Спасибо.

  Знахарка только кивнула, устало потерла лицо и махнула на ширму.

  - Я постелила тебе чистое белье. Ложись, до рассвета не так много времени. Она поставила в печь горшок с какой то крупой, которую залила водой и взяв полотенце пошла обратно в сторону двери на улицу.

  - Если проснешься раньше меня, то съешь кашу из печи или сходи за яйцами в курятник. Лис поможет приготовить, он любит яичницу.

  - С таким именем это не удивительно, - Эльнармо тихо рассмеялся. Посидев еще немного, он ушел на кровать и подогнув ноги, принялся заплетать волосы в длинную косу, которую завязал ниткой выдернутой из края юбки. Когда Заря вернулась в дом, он уже спокойно спал.

  Посмотрев на гостя, она плотнее задвинула ширму и тоже легла. До утра, когда начинались первые заботы оставалось не так много времени.

  Первым проснулся Лис. Несмотря на малый возраст, он уже привык что мама иногда приходит очень поздно, поэтому вел себя как очень тихая, но хозяйственная мышка. Он заглянул за задвинутую ширму, посмотрел на "волшебного волка-человечка" как он его про себя называл, и подумав над выдвинутой из печи кашей, решительно двинулся в сторону курятника. Задать живности корма, и пока несколько кур клюют пшено, забрать яйца избегая недовольного клекота и поклеванных пальцев. Доить коз он не любил, но привязав особо упрямую козу за заднюю ногу, которую она все пыталась поставить в кринку, он справился и с этим многотрудным делом. Выгнав рогатых за калитку пастись, он вернулся в дом. Молоко, сдоба, мед и варенье забытые на столе, сочтя, что завтрак выйдет отменный, он прихватил пирог и тихонько сел за стол выколупывая из стряпни сладкую яблочную начинку и запивая его еще теплым молоком. Яйца ждали своего часа, когда проснется мама. Будить спящих взрослых грохотанием печной затворки было жалко.