Избранница - Джеймс Саманта. Страница 61

— Думаете, у меня был выбор? Я пыталась устроиться белошвейкой в Лондоне. Но тут мне вдруг показалось, что в толпе мелькнуло ваше лицо… Пришлось бежать оттуда…

Она буквально прорыдала все это. Габриэль побелел, выслушивая эти признания. Вина и стыд захлестнули его душу… Ему некого было винить во всем происшедшем, кроме себя. Страшно даже представить себе, что она бродила по Лондону без денег, без знакомых, у которых можно переночевать… Ее могли ограбить, избить до полусмерти, вообще убить!

Его ладони опустились ей на плечи. Он силой заставил ее сесть рядом с собой. Его пальцы стиснули ее ладони.

— Ты же должна была понять, что я кинусь разыскивать тебя! Что? Ты сомневалась в этом? Да как тебе такое только в голову взбрело?

Слезы так и полились из прекрасных топазовых глаз.

— А что еще мне могло прийти в голову после ваших слов? Боль вибрировала в каждом ее слове, едва слышно срывавшемся с ее губ.

Габриэль покачал головой и с такой же мукой произнес:

— Я был полным идиотом, Кесси! То, что я наговорил тебе сгоряча, непростительно, тем более что я так и не думал. Клянусь! Я выехал в Фарли той же ночью, прибыл ранним утром лишь для того, чтобы узнать, что ты… исчезла. Я знал, что обидел тебя, и хотел бы заслужить прощение, если только ты сумеешь пересилить себя. Но я и выстрадал столько, что не дай Бог… Ты хоть на секунду можешь себе представить, что я почувствовал, узнав, что ты ушла? Все эти недели поисков… тревог… Не знать, где ты, что с тобой, жива ли ты, не случилось ли беды! Я чуть с ума не сошел от горя! И ведь ты всегда могла вернуться домой, Кесси! Ведь это и твой дом! Ты должна была именно так и поступить!

Кесси обхватила свои плечи, пытаясь унять дрожь. Чувствовала она себя совершенно разбитой и несчастной.

— Зачем? Чтобы снова стать объектом ваших насмешек? Вашего негодования? Вы не хотели меня! — прокричала она с рвущим сердце отчаянием. — Как я могла остаться, зная, что вы чувствуете по отношению ко мне?.. Что мне еще оставалось?.. Я должна была уйти!

Ее отчаяние убивало. Она попробовала воспротивиться, когда он притянул ее к себе, но разве ей справиться с его напором? И она отдалась на волю этим рукам, крепко-крепко обнявшим ее. Он укрыл их обоих своим громадным плащом.

От его объятия в ней словно что-то оттаяло. И начало прорываться. Вся ее боль и горечь, стыд и страхи.

— Все, чего я когда-либо хотела, это угодить вам. Хотела стать леди. Вы ведь сомневались, что мне это удастся… Только зря время и силы тратила. Пора было поумнеть… Моя родная мать не хотела меня. Ваш отец на дух меня не переносит. И вам я оказалась не нужна.

Она снова заплакала. Беспомощно. Захлебываясь.

— В чем дело, Габриэль? Почему я никому не нужна?

У него сжалось сердце от жалости. Он стиснул ее руки так, что и сам испугался, что сломает ей пальцы. И поскорее выпустил их.

— С тобой все в порядке, любовь моя. Его шепот теплым ветерком обдул ее висок. Он поцелуем выпил ее горячие слезы.

— Ты самая сладкая и милая девочка. Красивая и желанная. Мечта любого мужчины. И мне нужна только ты.

Если она и услышала его, то не подала виду. Прижалась к его груди и плакала до тех пор, пока не иссякли слезы. Габриэль обнимал ее, а у самого в горле набух ком. Наконец, усталость взяла свое, и она так и уснула на его груди.

Было уже совсем поздно, когда карета подъехала к особняку Фарли-Холла. Лицо Габриэля оставалось бесстрастным, когда он бережно нес жену по лестнице в спальню. Он сам раздел ее и уложил в кровать, подоткнув со всех сторон одеяло.

Она дернулась, мучительно простонав во сне. Габриэль тут же оказался рядом.

— Ш-ш-ш… Спи, моя ласточка, — прошептал он и убрал прядь волос с ее щеки. — Все в порядке. Теперь ты в безопасности.

Кесси успокоилась, уткнувшись лицом в его ладонь. Какая же она бледная и изможденная!.. — в ужасе подумал он. Устало вздохнув, он выпрямился. Не зажигая лампы, разделся и прилег рядом. Осторожно, чтобы не разбудить ее, привлек к себе. Кесси прижалась к нему.

Он смотрел, как она спала, как поднималась и опускалась от дыхания ее грудь. С невероятной нежностью кончиками пальцев обвел контуры ее заплаканного лица. Она была такой искренней, доверчивой и невинной.

Все, чего я когда-либо хотела, это угодить вам. Хотела стать леди. Вы ведь сомневались, что мне это удастся…

В чем дело, Габриэль? Почему я никому не нужна?

Он лежал и вспоминал, как она плакала. Дух ее был сломлен, а от гордости почти ничего не осталось. Габриэль в тысячный раз проклял свой дурацкий характер. Как можно было быть таким слепцом — жестоким и бессердечным? Она же изголодалась по любви и теплу. А что он дал ей?

Кесси, Боже мой, Кесси! Что же я сделал с тобой?

Именно в эту секунду он почувствовал это — легкий толчок в том месте, где ее живот прижимался к его боку.

В ней росла и набиралась сил новая жизнь — частичка ее плоти… и его… Как же он посмел так подло ответить на ее признание о беременности? Отвернуться от Кесси? Довести ее до отчаяния? Как мог причинить своему ребенку ту же боль, какую отец причинял ему самому?

Только теперь он до конца осознал, как сильно ранил ее. Если хорошенько разобраться, то он только и делал, что причинял ей боль! Что же делать? Позволить ей навсегда исчез-1гуть из его жизни? Нет! Он не вынесет этого. И не станет совершать подобной глупости!

Слегка отодвинувшись, он приложил ладони с растопыренными пальцами к ее животу. Затаив дыхание, он ждал. И несколько минут спустя дождался. Его не рожденное дитя пошевелилось под его пальцами так резво, что было ясно: ему, как и папаше, не спится. Слабая улыбка коснулась его губ. Он был рад, что Кесси спит и не может запретить ему наслаждаться совершенно новым и бесподобным ощущением, близким к счастью.

Он еще долго лежал, прижав ладони к ее животу. Он у нее был теперь такой круглый, налитой и теплый. Габриэль гладил его к приходил в восторг.

И молился.

Ребенок уже давно угомонился. Кесси же так устала, что не проснулась от резвых толчков сыночка. Габриэль слегка повернул жену, устроив ее в своих объятиях, как в колыбели — колыбели для их сына. Он приподнялся и нежно поцеловал ее живот, закрытые веки, мягкие губы, затем улегся рядом и закрыл глаза.

Но прошло еще немало времени, прежде чем ему удалось заснуть.

Глава 22

Совершенно вымотавшаяся, Кесси спала все утро. Когда она наконец открыла глаза, то сквозь щелку в шторах в комнату лился яркий солнечный свет. В камине весело потрескивал огонь, было тепло и уютно. Но Кесси чувствовала во всем теле такую тяжесть, что ей совершенно не хотелось вылезать из-под одеяла. Кроме того, спина разламывалась от тягучей боли.

Дверь приоткрылась.

— Миледи? — прозвучал чей-то тихий голос.

Глория. Кесси подняла глаза и увидела, как та робко просунула голову в щель. Заметив, что хозяйка проснулась, она тут же бросилась к ней.

— О миледи! Наконец-то вы дома! Я и передать вам не могу, как счастлива, что вы вернулись! — Она опустилась на колени возле кровати и заплакала.

Кесси печально улыбнулась и погладила девушку по голове. Чтобы успокоить ее, она была готова ответить, что и сама рада возвращению. Но не чувствовала ни радости, ни сожаления. Если честно, то она была удивлена, что снова оказалась здесь.

Через несколько минут ей на колени пристроили поднос с неизменным кофейником, полным ее любимого шоколада. Аппетит у нее пропал, но она заставила себя выпить горячего и что-то съесть. Пока она ела, успели приготовить ванну, расположив ее на сей раз у самого камина, чтобы миледи не озябла. Кесси позволила себе подольше понежиться в ароматной воде, пока Глория весело щебетала, сообщая новости. При этом она сноровисто заправила кровать и навела порядок в комнате. И все это с таким видом, словно хозяйка и не пропадала.

Наконец Кесси выбралась из ванны, покорно подчинившись проворным ручкам Глории, которая умело растерла ее и решительно шагнула к шкафу. Кесси вздохнула.