Скандальная невеста - Джеймс Саманта. Страница 4

Виктория медленно вошла в кабинет. Она чувствовала себя так, как если бы вошла в самую мрачную темницу. Граф стоял у окна, скрестив руки на груди. Он не обратил на нее внимания. Что касается отца, на его лице было написано, что он доволен беседой с графом. Прямо как лев после сытного обеда.

— У графа для тебя новости, моя дорогая. Майлз Грейсон повернулся и отвесил ей поклон.

— Оказывается, нам надо пожениться, миледи. Я надеюсь, вы понимаете, что я не испытываю особого восторга по этому поводу.

Виктория изменилась в лице.

— Пожениться… — подавленно повторила она. — Нет, этого не может быть. Не может быть, чтобы вы этого хотели.

— Конечно, я не хочу. Но ваш отец умеет убеждать.

Виктория была поражена. Она посмотрела на отца.

— Папа, папа, пожалуйста, не заставляй меня это делать.

Маркиз покачал головой.

— Я предупреждал тебя, Виктория. Я предупреждал, но ты пропускала мои слова мимо ушей. У меня нет выбора.

Ужас охватил Викторию. Он прав. Она попала в ловушку. В ловушку, которую сама себе расставила.

И отец не шутил. Он сказал, что если она не выберет мужа в эту ночь, тогда это сделает он. Нет никаких сомнений в том, что отец полон решимости довести задуманное до конца. В эту же ночь.

В их городской дом вызвали приходского священника. Он встал перед мраморным камином, держа в руках Библию. Улыбаясь, пастор перевел сонный взгляд с одного мужчины на другого.

— Может, приступим, милорды?

Маркиз Норкастл кивнул. Граф подошел к священнику. Он даже не удостоил взглядом свою не-; весту, которая стояла в полумраке в глубине комнаты. Виктория подумывала уже, не сбежать ли ей. D о этот момент подошел отец и предложил ей руку. Я Идя рядом с ним, Виктория чувствовала, как будто ее подводят к краю могилы. Ей было страшно. Как могло такое случиться? Она выходит замуж за Майлза Грейсона, графа Стоунхерста. О Боже, она должна обвенчаться с человеком, которого до этого вечера никогда не видела…

Виктория украдкой взглянула на графа. Его лицо было каменным. Лучше бы он хмурился или кусал губы. Но нет. Полное спокойствие.

Она вообще не хотела выходить замуж и уж, конечно, не в эту ночь. И она никогда бы не пожелала, чтобы у нее была такая свадьба: в этой серой, унылой комнате в полночь… Отчаяние навалилось на девушку. Если уж это должно было произойти, она бы хотела, чтобы все было по-другому… Она бы подъехала к церкви в экипаже, запряженном четверкой лошадей. Она бы прошла по ковру в длинном, ниспадающем свободными складками атласном платье. Друзья и знакомые заполнили бы все скамьи в церкви. Софи застенчиво улыбалась бы лучезарной улыбкой, и Фиби тоже была бы там.

Виктория слушала слова священника как во сне. Она очнулась от своих мыслей, только когда ее рука оказалась в руке графа Стоунхерста. Девушке захотелось вырваться и убежать, но сзади стоял папа.

Потом сразу нужно было давать брачные обеты. Граф произнес свой обет быстро и отрывисто.

Виктория произнесла свой шепотом.

Часы пробили полночь.

Виктория завороженно смотрела, как граф снял со своего мизинца золотое с гербом кольцо и надел ей на палец. Кольцо было тяжелым… И на сердце у Виктории тоже было тяжело.

С последним ударом часов священник поднял голову.

— Объявляю вас мужем и женой, — произнес он нараспев. — Милорд, можете поцеловать невесту.

Глава 3

Когда Виктория почувствовала на себе взгляд Майлза Грейсона, ее охватила паника. Она попыталась вырвать свою руку, но граф не позволил. Ей стало неприятно, когда он обнял и прижал ее к себе.

Граф наклонил голову.

Он жадно впился в рот Виктории. Это был неистовый, страстный поцелуй. Так Викторию еще не целовали. О, время от времени она позволяла некоторым джентльменам невинный легкий поцелуй в губы — и при этом считала себя очень дерзкой!

Но этот поцелуй был другим. Виктория почувствовала безумный огонь его чувств, неистовство его страсти. Он хотел совратить ее — унизить… Задыхаясь, девушка отвернулась. Теперь она знала это наверняка. Граф поднял голову, и его глаза сверкали. Виктория готова была дать графу пощечину, если бы не услышала голос отца:

— Хочу предупредить вас, милорд. Хотя теперь Виктория ваша жена, не забывайте, что она моя дочь. Если вы будете дурно с ней обращаться вы узнаете, что такое мой гнев. И я обещаю, вы этому не обрадуетесь.

Граф поморщился.

— Милорд, едва ли я смог бы это забыть, — проговорил он, растягивая слова. — Надеюсь, вы простите наш поспешный отъезд. — Граф повернулся к Виктории: — Графиня, я предлагаю вам поторопиться. Велите горничной собрать ваши вещи. Нас ждет брачная ночь.

Широко открытыми глазами Виктория Посмотрела на своего отца. «Этого не может быть!» Майлз Грейсон не имеет права распоряжаться ее жизнью! «А тем не менее он распоряжается», — прошептал внутренний голос.

И они все это знают.

Вещи Виктории были быстро упакованы. Карета графа с шумом подъехала к дому. Взяв юную жену под локоть, граф повел ее на улицу. Но когда. он собрался помочь Виктории сесть в карету, та вырвалась.

Девушка бросилась к отцу, который стоял на ступеньках дома. Обняв отца, она прильнула к нему.

— Папа, — выдохнула дочь. — Я не могу этого сделать. Я не могу это вынести!

Отец погладил ее по голове.

— Ш-ш-ш, — прошептал он. — Все будет хорошо, Виктория. Я это знаю.

— Он такой злой. Такой холодный!

— Я понимаю, что ты чувствуешь, дитя. На самом деле он не такой. Боже правый, неужели ты думаешь, что я бы отдал свою единственную дочь злому и холодному человеку?

Боль пронзила грудь Виктории. В душе она знала, что отец желает ей только самого лучшего. Однако она не видела, что хорошего может принести этот брак.

— Виктория! — окликнул граф.

Девушка не сдвинулась с места.

Отец поцеловал ее в щеку, затем сжал плечо.

— Иди, Виктория, и помни: теперь у тебя есть муж, но я навсегда останусь твоим отцом и всегда буду тебя любить.

Виктория едва сдерживала слезы, но повернулась и пошла к карете с высоко поднятой головой.

В карете воцарилось гнетущее молчание. Виктория чувствовала на себе взгляд графа. Такой же мрачный и злой, как и он сам. Ей так хотелось распахнуть дверцу и убежать.

Вскоре карета остановилась у роскошного особняка из красного кирпича, расположенного на Гросвенор-сквер.

— Наше скромное жилище, графиня. Виктория заскрежетала зубами. Бессовестный! тип изводит ее и получает от этого огромное удовольствие. Она оттолкнула руку графа и вышла из кареты без его помощи. Дверь открыл сутулый дворецкий и проводил их в холл. Майлз произнес:

— Нельсон, познакомьтесь с моей женой, ее девичья фамилия леди Виктория Карлтон. Будьте любезны, проводите ее в желтую спальню.

Выражение лица Нельсона было таким же каменным, как у графа. «Кажется, я обречена жить среди статуй», — подумала Виктория.

— С удовольствием, сэр. — Дворецкий, наклонив голову, сказал: — Пожалуйста, пойдемте со мной, миледи.

Не произнеся ни слова, Виктория проскользнула мимо своего ненавистного мужа.

Спальня, в которую ее привели, была прелестной. Ковер кремового цвета, на окнах — шторы из темно-желтой парчи. Покрывало, по цвету сочетавшееся со шторами, лежало на кровати. При других обстоятельствах Виктория восхитилась бы комнатой, но не сейчас.

Что сказал граф? «Нас ждет брачная ночь». Девушка затрепетала. Он ведь ничего такого не имел в виду? Нет. Конечно, нет. Наверняка граф не ждет, что она будет вести себя, как положено новобрачной. Или — Боже упаси! — делить с ним постель…

— Надеюсь, эта комната вас устраивает?

Виктория вздрогнула, быстро обернулась и увидела стоявшего в дверях мужа. Он прислонился к косяку двери. В руке у него был бокал вина. Граф выглядел свежим, красивым и элегантным, будто недавно встал.

Виктории очень хотелось крикнуть: «Комната устраивает, а вы нет!»

Она кивнула.

— Отлично. — Грейсон помолчал. — Вы не хотите пойти в гостиную и выпить вместе со мной? Виктория отказалась: