Почему нам так нравится секс - Даймонд Джаред. Страница 34

Предвижу ряд возражений на мои допущения, что сексуальные украшения женского тела имеют эволюционный смысл. Но при любых интерпретациях неоспоримым остается факт: тело женщины обладает рядом особенностей, выполняющих роль сексуальных сигналов, и мужчин особенно интересуют именно эти части женского тела. В этом смысле женщины напоминают самок других приматов, живущих группами, которые состоят из многих самок и самцов. Самки (впрочем, как и самцы) стайных видов обезьян — шимпанзе, павианов и макак — обладают сексуальными украшениями тела. Напротив, самки гиббонов и других приматов, которые живут уединенными семейными парами, лишены или почти лишены таких украшений. Эта корреляция подсказывает, что необходимость в них возникает у самок тогда и только тогда, когда они вынуждены конкурировать за внимание самцов — например, живя в больших группах, где много взрослых самцов и самок ежедневно видят друг друга. Самкам, которым не приходится постоянно соревноваться с другими, подобные дорогостоящие телесные украшения не очень нужны.

Эволюционный смысл сексуальных украшений самцов у большинства видов животных, в том числе и человека, бесспорен, поскольку самцам, безусловно, приходится состязаться за самок. Но вот против взгляда, что и женщины соревнуются за внимание мужчин и по этой причине эволюционно приобрели специальные телесные украшения, ученые выдвигают целых три возражения. Прежде всего, говорят эти скептики, в традиционных обществах не менее 95 % женщин выходят замуж. Такая статистика вроде бы доказывает, что практически каждая женщина может найти себе мужа и поэтому ей не для чего соревноваться. Как выразилась однажды моя приятельница-биолог, «на каждый мусорный бак найдется крышка, каждая дурнушка встретит своего страшилу».

Однако эта точка зрения опровергается всеми теми усилиями, которые женщина сознательно вкладывает в украшение и хирургические изменения своего тела с целью стать более привлекательной. Дело в том, что мужчины сильно отличаются друг от друга качеством своих генов, количеством ресурсов, которыми они распоряжаются, своими родительскими качествами и степенью привязанности к своим женам. Хотя практически любая женщина может найти себе хоть какого-то мужа, лишь немногим удается заполучить одного из немногочисленных элитных мужчин, за которых женщинам приходится активно конкурировать. Это известно каждой женщине, хотя многие мужчины-ученые об этом, похоже, не догадываются.

Второе возражение сводится к тому, что мужчины в традиционных сообществах не имеют возможности свободно выбирать себе жен — будь то на основании сексуальных сигналов или по любому другому принципу. Браки устраивают старшие члены рода, исходя из своих соображений — например, из желания скрепить тот или иной политический союз. Однако в действительности размер выкупа за невесту в традиционных обществах, например на Новой Гвинее, где я работаю, зависит от ее сексуальной привлекательности, здоровья и потенциальных материнских качеств. Родственники-мужчины, делающие выбор за жениха, могут проигнорировать его мнение о сексуальной привлекательности невесты — но никак не свое собственное. И уж конечно, мужчина ориентируется на сексуальную привлекательность женщины при выборе партнерши для внебрачного секса — который, вероятно, вносит заметный вклад в более высокую рождаемость в традиционных обществах (где мужчина лишен права выбирать жену исходя из собственных сексуальных предпочтений) по сравнению с современными. Кроме того, в традиционных обществах весьма обычны повторные браки после развода или смерти первой супруги, и при выборе второй жены мужчина имеет гораздо большую свободу.

Последнее возражение основано на том, что стандарты красоты подвержены культурным влияниям и изменчивы во времени, а вкусы конкретных мужчин даже в одном и том же обществе могут сильно различаться. Женская худоба может быть модной в этом году, но выйти из моды в следующем, при этом некоторым мужчинам худые женщины всегда нравятся больше. Однако этот факт лишь немного смазывает, но не опровергает основной вывод: всегда и везде мужчины в целом и в среднем предпочитают хорошо упитанных женщин с красивыми лицами.

Итак, мы увидели, что некоторые сексуальные сигналы: мужская мускулатура, красота лица у обоих полов и жировая ткань, сконцентрированная в определенных местах женского тела, — согласуются с теорией «честной рекламы». Впрочем, обсуждая сигналы животных, я упоминал, что разные сигналы могут соответствовать разным теориям. Это справедливо и для человека. Например, лобковые и подмышечные волосы, которые появляются у подростков обоего пола, — это надежный, но в целом совершенно произвольный сигнал, свидетельствующий о достижении половой зрелости. Волосы в этих местах, в отличие от развитых мышц, красивого лица и жировой ткани, не несут никакой дополнительной, более глубокой информации. Их ничего не стоит вырастить, и они ничего не дают для выживания или вскармливания детей. Недоедание может сказаться на вашей фигуре и на красоте лица, однако маловероятно, что у вас от этого начнут выпадать волосы на лобке. Даже тщедушные и некрасивые мужчины, даже тощие некрасивые женщины щеголяют подмышечными волосами. Борода, волосы на теле и понижение тембра голоса как признаки взросления у мужчин, седина как знак старости — все эти сигналы также, по всей видимости, лишены собственного смысла. Подобно красному пятну на клюве чайки и многим другим сигналам животных, эти сигналы у человека эволюционно дешевы и совершенно произвольны — их роль ничуть не хуже могло бы исполнять множество других сигналов.

Но есть ли у человека такие внешние индикаторы, которые иллюстрировали бы действие фишеровского убегания или теории гандикапа Захави? На первый взгляд, у человека нет гипертрофированных сигнальных признаков — таких как хвост длиннохвостой вдовушки. Но после некоторого размышления меня осенило, что у нас, возможно, все-таки есть такая структура: мужской половой член. Могут возразить, что пенис выполняет вовсе не сигнальную функцию, что это не более чем хорошо спроектированный аппарат для репродукции. Но это аргумент против моей догадки: как мы уже видели, женская грудь является одновременно и сигналом, и приспособлением для воспроизводства. Сравнение с нашими родственниками-обезьянами свидетельствует, что размер человеческого пениса превышает чисто функциональные потребности и что этот размер вполне позволяет ему служить сигналом. У гориллы длина эрегированного пениса составляет чуть больше З см, а у орангутана чуть меньше 4 см, тогда как у человека в среднем более 12 см, хотя вес самцов горилл и орангутанов намного превышает вес человека.

Не являются ли эти лишние сантиметры человеческого пениса ненужной роскошью? Противоположная точка зрения гласит, что большой половой член может быть полезен с точки зрения разнообразия сексуальных позиций, которых у человека гораздо больше, чем у других млекопитающих. Однако четырехсантиметровый пенис орангутана позволяет ему использовать число позиций, сравнимое с человеческим, и уж конечно, он далеко опережает нас в умении реализовать эти позиции, вися на дереве. Может быть, длинный пенис обеспечивает большую продолжительность полового акта? Нет, и здесь орангутаны превосходят нас: продолжительность коитуса у них в среднем 15 минут, тогда как у среднего американца она составляет всего лишь около 4 минут.

Догадка, что большой человеческий пенис служит своего рода сигналом, может быть подтверждена наблюдением, что мужчины, когда у них есть возможность, предпочитают украшать свои половые члены, не довольствуясь тем, чем их наградила эволюция. Мужчины в горных районах Новой Гвинеи надевают на свой пенис декоративный чехол — так называемый фаллокарп. Длина такого чехла может достигать 60 см, диаметр — 10 см, он обычно ярко-красного или ярко-желтого цвета, и его кончик часто украшают мехом, листьями или ветвящимся орнаментом. Когда я в прошлом году впервые встретил в горах Стар мужчин из племени кетенгбан, носивших подобные украшения, я уже был наслышан о них и очень хотел узнать, как и с какой целью носят фаллокарп. Оказалось, что все мужчины кетенгбан носят фаллокарпы постоянно (во всяком случае, я ни разу не видел их без этого украшения). У каждого мужчины есть несколько моделей фаллокарпа, которые различаются размером, орнаментом и углом демонстрируемой эрекции. Каждый день мужчина в зависимости от настроения выбирает фаллокарп, который ему больше по душе, точно так же, как мы решаем, какую сегодня надеть рубашку Я спросил, зачем они носят фаллокарпы, и мужчины племени кетенгбан отвечали, что без чехлов они чувствуют себя голыми и, по их мнению, выглядят непристойно. Такому ответу нельзя было не удивиться: с моей точки зрения, охотники кетенгбан и так были совершенно голыми, у них не была прикрыта даже мошонка.