«Пока горит свеча…» Очерки по истории кафедры зоологии беспозвоночных Московского государственного у - Малахов Владимир И.. Страница 1

Владимир Малахов

«Пока горит свеча…». Очерки по истории кафедры зоологии беспозвоночных Московского государственного университета

Издание 2-е, дополненное

Товарищество научных изданий КМК

В оформлении обложки использована картина В.М. Корнева «Апрель» (2004 г.)

Предисловие

Дорогой читатель!

Перед Вами – книга, в которой сделана попытка рассказать историю одной из кафедр Московского университета. Кафедра зоологии беспозвоночных – отнюдь не самая старая в Московском университете и, наверное, есть кафедры с более интересной и драматичной историей. Но что поделаешь, каждый пишет о том, что дорого его сердцу. Этой кафедре, ее студентам и сотрудникам были отданы прожитые мной годы. В нашей стране и в мире есть много научных учреждений, в которых можно работать спокойнее, комфортабельнее и, вероятно, эффективнее (в смысле научных результатов), но если бы мне пришлось начинать жизнь сначала, я все равно выбрал бы беспокойную жизнь на кафедре Московского университета.

Я пришел на кафедру более трех десятков лет назад, и мое личное отношение к событиям нашло отражение в рукописи. «Sine ira et studio» – написал Тацит о занятиях историей. Я осознаю, что не в силах следовать завету великого римлянина. Я пишу с позиций человека своего времени, поэтому на страницах книги есть и любовь, и гнев, и пристрастие. Мне очень хотелось написать обо всех упомянутых людях только хорошее, но это не всегда получалось. Написать только хорошее, представить все в розовом свете – это ведь даже хуже, чем пристрастие, это – своего рода сознательный обман. Наши ошибки творят историю так же, как и правильные, хорошие поступки.

Жизнь кафедры протекала в обществе, которое в разные периоды по-разному относилось к образованию и науке. История маленькой кафедры неразрывно связана с историей большой страны. Вот почему я не мог избежать длинных отступлений, в которых пытался связать события на кафедре с жизнью нашей страны. Я прошу у читателя прощения за наивность моих рассуждений на общеисторические темы.

Во время работы над этой книгой я использовал работы Л.А. Зенкевича, книг и статьи Андрея Белого, Я.М. Галла, Н.И. Калабухова, Б.Н. Кузина и другими опубликованными источниками, а также – устными рассказами старших сотрудников кафедры. Я благодарен Э.И. Извековой, А.А. Львовой, Т.Л. Муромцевой, Н.М. Перцовой, Н.М. Шалаевой и многим другим сотрудникам кафедры, которые помогли разыскать иллюстративные и печатные материалы по истории кафедры. Я глубоко признателен В.Н. Иваненко, оказавшему неоценимую помощь при подготовке первого издания этой книги.

После выхода в свет первого издания этой книжки я получил много советов, замечаний и дополнений. Особую благодарность я приношу А.М. Гилярову (он много рассказывал мне о своем отце М.С. Гилярове, о Г.Г. Винберге и других выдающихся биологах), Г.Д. Лебедевой (которая любезно снабдила меня материалами о студентах и сотрудниках кафедры – участниках Великой Отечественной войны и рассказала о Карской экспедиции), Н.Н. Смирнову (рассказавшему мне о жизни В.В. Алпатова), Л.В. Чесновой. Первое и второе издание книги было подготовлено к печати И.А. Жирковым. Публикация этой книги – заслуга К.Г. Михайлова, который много лет поддерживает и реализует мои издательские проекты. Российская наука еще отдаст дань К.Г. Михайлову, своей издательской деятельностью возрождающему традиции российских просветителей и меценатов.

С благодарностью ко всем, кто удостоит эту книгу вниманием,

В.В. Малахов,

заведующий кафедрой зоологии беспозвоночных Московского государственного университета, член-корреспондент Российской академии наук.

«Изучи во всех подробностях животных своей родины»

Преподавание биологических знаний в Московском университете началось еще в XVIII веке, хотя самого слова «биология» тогда еще не было ни в русском, ни в каком другом языке. Как известно, термин «биология» появился только в 1802 г. Его придумали (причем, кажется, независимо друг от друга) французский естествоиспытатель Ж-Б. Ламарк и немецкий ученый Г. Тревиранус. В XVIII веке вместо термина «биология» обычно использовали словосочетание «естественная (или натуральная) история». Первые профессора Московского университета получили свое образование за рубежом у известных европейских натуралистов. Так, первый профессор естественной истории в Московском университете Матвей Иванович Афонин был учеником знаменитого шведского натуралиста Карла Линнея. М.И. Афонин написал несколько научных трудов на латинском и русском языке, например, «De usu Historia Naturalis in vita communis (О пользе естественной истории в обычной жизни)» и «Слово о пользе, знании, собирании и расположении чернозема особенно в хлебопашестве». Другой профессор Антон Антонович Антонский издавал журнал с длинным названием «Магазин натуральной истории, физики, химии, или новое собрание материй, принадлежащих к сим трем наукам, заключающее в себе важные и любопытные предметы оных, равно как и употребление немногих из них во врачебной практике, экономии, земледелии и художествах». Правда, профессора в то время практически не вели собственных исследований, поэтому статьи в этом и других изданиях представляли собой, по преимуществу, компиляции и переводы с иностранных языков.

Жизнь и нравы в Московском университете того времени мало напоминали современные. Получившие свое образование в просвещенной Европе профессора, оказавшись на родине, с трудом приспосабливались к суровым и диким российским порядкам и нередко находили утешение в крепких напитках, которыми издавна славилось наше отечество. «Учились мы весьма беспорядочно: с одной стороны причиной тому была ребяческая леность, а с другой, – нерадение и пьянство наших учителей. Учитель латинского языка был пример злонравия, пьянства и подлых пороков, но голову имел преострую…» – так вспоминал о годах обучения воспитанник Московского университета знаменитый писатель Д.И. Фонвизин.

В 1804 г. был принят новый устав Московского университета, образцом которого были уставы известных немецких университетов. По этому уставу вся жизнь университета строилась на коллегиальных началах, а сам университет обретал значительную независимость. Совет университета имел право избирать не только профессоров и деканов, но и самого ректора. Профессорам университета вменялось в обязанность устраивать ежемесячные собрания, на которых они должны были вести «рассуждения о сочинениях, новых открытиях, опытах и наблюдениях исследований». Профессора Московского университета стали вести самостоятельную научную работу в области естествознания и привлекать к ней некоторых студентов. В уставе 1804 г. было, в частности, записано, что при Отделении физических и математических наук учреждается Демидовская кафедра натуральной истории вместе с Кабинетом натуральной истории. Кафедра была названа в честь выдающегося русского мецената П.Г. Демидова, который принадлежал к прославленной династии уральских горнозаводчиков. Демидовские заводы сыграли выдающуюся роль в техническом подъеме страны в годы правления Петра I и последующие десятилетия XVIII века. В свое время представители этой династии построили десятки металлургических заводов, которые давали около половины всего железа России (напомним, что во второй половине XVIII века Россия вышла на первое место в мире по производству железа, и русское железо вывозилось даже в Англию), стали богатейшими людьми страны, и перейдя разряд придворной знати, сыграли заметную роль в политике и дипломатии. П.Г. Демидов объехал всю Европу, был выдающимся знатоком искусства и науки. Он переписывался с К. Линнеем, собрал огромную коллекцию «натуралий» и библиотеку, которые были переданы в дар Московскому университету. В 1802 г. П.Г. Демидов передал в «сохранную казну» Московского университета 100 тыс. рублей. На проценты от этой суммы должен был содержаться кабинет натуральной истории, в котором хранились демидовские коллекции. Первым заведующим кафедрой и кабинетом стал приглашенный на работу в Россию выпускник Геттингенского университета Г.И. Фишер фон Вальдгейм.