Что ответить дарвинисту? Часть I - Рухленко Илья. Страница 9

Впрочем, в научных статьях, посвященных проблеме эволюционного происхождения птиц, всегда рассматривались сразу несколько возможных версий происхождения птиц от разных (возможных) эволюционных предков. Вплоть до таких версий, где разные линии птиц происходят от разных предков (Курочкин, 2006). Причем каждая такая версия имеет (среди специалистов по этому вопросу) как своих сторонников, так и противников. Таким образом, ситуация с вопросом эволюционного происхождения птиц в научной среде выглядит точно так, как поётся в известной народной песенке:

– Каравай, каравай, кого хочешь, выбирай (в качестве возможного эволюционного предка).

Что еще раз подтверждает то, о чем я уже сказал выше – в подавляющем большинстве случаев, рассуждения на тему эволюционного происхождения того или иного биологического таксона – выглядят неотличимыми от гаданий на кофейной гуще. И особенно это характерно для гаданий о происхождении групп высокого таксономического ранга.

На самом деле, какие бы переходные формы мы ни находили, всегда остаётся изрядная доля сомнения по поводу реальности их переходного статуса. Дело в том, что понятие «переходная форма» – это очень трудно доказуемое понятие само по себе. Критик, которому, допустим, просто не нравится идея переходных форм, всегда сможет «убить» практически любую (предлагаемую) переходную форму с помощью достаточно простого и очевидного аргумента. Ведь почти никогда нельзя сказать совершенно точно – это действительно была переходная форма, или же это часть былого биологического разнообразия, которая уже вымерла, и которая просто была похожа на определенные биологические таксоны.

Например, у нас имеется семейство куньих (Рис. 8):

https://goo.gl/ctFsVf

Рисунок 8. Характерные представители семейства куньих – виды рода куница (Martes).

И еще в природе существует семейство псовые. А в этом семействе, в свою очередь, имеется один из самых оригинальных представителей этого семейства – кустарниковая собака (Рис. 9):

https://goo.gl/5AFJKh

Рисунок 9. Один из самых оригинальных представителей семейства псовых – кустарниковая собака (Speothos venaticus).

И наконец, у нас имеется семейство медвежьих (Рис. 10):

https://goo.gl/NBvryY

Рисунок 10. Один из представителей семейства медвежьих – бурый медведь (Ursus arctos).

Очевидно, что кустарниковая собака, по внешнему сходству, находится в некоем «морфологическом гиперпространстве» между куньими и медвежьими.

Теперь давайте представим, что куницы и кустарниковые собаки – уже вымерли от тех или иных причин. Остались только медвежьи.

И вот Вы, допустим, дискутируете с неким оппонентом, считающим, что всё наблюдаемое биологическое разнообразие – это результат прямого дизайна, в котором, например, те же псовые, куньи и медвежьи – были созданы раздельно.

А Вы доказываете, что медвежьи – это эволюционный продукт из куньих, через стадию кустарниковой собаки. В качестве доказательства Вы предъявляете Вашему оппоненту «окаменевший отпечаток» куницы, как «исходного эволюционного предка». А потом предъявляете еще «окаменевший отпечаток» кустарниковой собаки, как «переходную форму». И наконец, указываете на современного медведя, как на конечный продукт этой эволюции (Рис. 11): [20]

https :// goo. gl/ rN 96 aV

Рисунок 11. Произвольно составленная «эволюционная» цепочка. С «эволюционным предком» в качестве куницы, «переходным звеном» в виде кустарниковой собаки, и конечным «эволюционным продуктом» – медведем.

Но Ваш оппонент говорит Вам, что всё это – полная ерунда и ничего не доказывает. Потому что на самом деле, и ископаемые куницы, и ископаемые кустарниковые собаки, и современные медведи – когда-то жили на Земле вместе и одновременно, просто значительная часть этого былого разнообразия уже исчезла с лица Земли, и остались только некоторые «осколки» (в виде медвежьих).

Что Вы сможете на это возразить? Особенно учитывая тот факт, что в реальности то мы точно знаем – и куницы, и кустарниковые собаки, и медведи – действительно живут на Земле совместно и одновременно. Но при этом совсем не исключено, что кто-нибудь из них в будущем вымрет (например, та же кустарниковая собака в природе весьма редка, и некоторое время, кажется, действительно считалась вымершей).

Вы сможете возразить только в том случае, если у Вас имеются очень подробные переходные ряды ископаемых форм, причем крайне желательно из одного и того же геологического разреза. Вот тогда, прямо по этому разрезу, можно было бы проследить, как постепенно изменялась морфология того или иного живого существа со временем.

Но к сожалению, таких подробных (!) рядов палеонтологией накоплено крайне мало (а возможно, нет вообще). А есть «переходные ряды» примерно такой же степени «полноты», которую я только что уже озвучил выше: «куница-собака-медведь». Такие «доказательства эволюции», действительно, выглядят очень слабыми. Поэтому аргумент про отсутствие переходных форм всё время «на слуху».

Впрочем, иногда палеонтология располагает и рядами такой подробности, что можно рассуждать об эволюции родов и видов, или даже подвидов. Например, выше я уже приводил пример работы коллектива авторов по ископаемым двустворчатым моллюскам (Невесская и др., 1987). Помимо этого, еще имеется, например, очень большой материал по разным видам ископаемых аммонитов. Аммониты удобны тем, что могут сменять друг друга в геологических слоях достаточно быстро, что можно интерпретировать, как быструю эволюцию.

Однако даже в этом случае далеко не все палеонтологи пускаются в спекуляции про то, какой там вид аммонитов произошел от какого (или не произошел). Видимо они избегают подобных спекуляций, чтобы не попадать потом в такие неловкие ситуации, как с уже озвученным выше тиктааликом. Действительно, когда мы видим, что в геологической колонке один вид аммонита заменяется другим, то это еще не значит, что «здесь непременно была эволюция». Возможно, в прошлом изменились условия, и просто один вид распространился из другой географической области и заменил другой (местный) вид. Или ранее массовый вид стал редким (и поэтому исчез из палеонтологической летописи), а другой, ранее редкий вид – стал массовым, и поэтому как бы «возник» в палеонтологической летописи. Если такие виды были морфологически близки, то верующий дарвинист непременно приписал бы эту смену именно эволюции (одного вида в другой). Кроме того, могла быть и эволюция, но не совсем такая, какой хотелось бы верующему дарвинисту. Например, допустим, один и тот же массовый, изменчивый вид (или род) в течение долгого времени мог «отпочковывать» от себя более мелкие «виды» и подвиды, которые потом со временем вымирали. И так продолжалось некоторое время без каких-либо более масштабных эволюционных последствий. Понятно, что это не совсем та эволюция, которую хотелось бы дарвинисту, а скорее временные вариации вокруг какой-то устойчивой формы.

Поэтому палеонтологи в своих научных работах обычно осторожничают (в отличие от научно-популярных заметок), и не подрисовывают никаких гипотетических стрелочек «эволюции» одного вида в другой. Классический рисунок в какой-нибудь палеонтологической статье выглядит примерно таким образом (Рис. 12):