Морские львы и котики - Мужчинкин Вадим Федорович. Страница 30

Рассматривая южную границу береговых лежбищ северного кота, видим сильно ломанную линию, идущую от того же Тюленьего острова через центральную часть Курильской гряды (сейчас лежбища только на островах Ловушки и Среднева, а в прошлом веке — и на островах Райкоке и Броутона) к центральной части Алеутской гряды, где на одном из Крысьих островов (о-в Булдырь), по словам алеутов, были лежбища. И затем — круто на юго-запад к о-ву Сан-Мигель у калифорнийских берегов, смыкаясь с зоной, заселенной южными морскими котами (Arctocephalus).

Южнее границы береговых лежбищ идут хорошо освоенные акватории до 38-й параллели у корейских берегов и до 36-й параллели у восточных японских берегов. А затем их южная граница пересекает океан на уровне той же параллели (о регулярных встречах котов к северу от Гавайских островов писал еще сто лет назад Л. Стейнегер, а в наши дни — китобои А. А. Ровнин и Л. М. Вотрогов), опускаясь на подходе к калифорнийским берегам до 33-й параллели. То есть при явно неравномерном распределении лежбищ вдоль азиатского и американского берегов Тихого океана глубина проникновения на юг примерно одинакова и там и там.

Не ясно, приведет ли дальнейший рост лежбищ Сан-Мигеля к проникновению его резидентов за сегодняшние морские границы на юг, во владения южных морских котов. Пока же нет никаких свидетельств выхода рода Callorhinus к южной оконечности о-ва Кюсю, северным Гавайским островам или к о-ву Гваделупе, хотя, кажется, доплыть туда при котовых способностях ничего не стоит.

Гваделупский морской кот, самый северный из рода Arctocephalus, прежде, возможно, заселял острова вблизи американского континента между 34° и 18° с.ш. Он и сейчас, при сохранении единственной небольшой колонии на Гваделупе, контактирует с северным собратом на Сан-Мигеле, т. е. звери могут уходить от лежбищ не меньше чем на 500 км. Но сведения о проникновении на острова Ревилья-Хихедо (юг предполагаемого ареала) содержатся лишь в записках капитана Моррелла (1832 г.), а их правдивость сейчас находится под сомнением. На южных границах этого вида начинается пяти- (или четырех-, если верить Морреллу) тысячекилометровый разрыв в ареале рода вплоть до экваториальных Галапагосских островов. Расстояние между краями разрыва не больше расстояния, преодоленного прибыловскими котами при колонизации Сан-Мигеля, но острова на этом пути пустуют (правда, на одном из них, Клиппертоне, Моррелл кого-то добывал, но это все тот же подозрительный Моррелл), и большинство современных исследователей уверены, что для преодоления разрыва нужны глобальные климатические перестройки.

Зато ареал галапагосского морского кота, охватывая лишь этот архипелаг с малочисленным и на первый взгляд малоподвижным населением (в разгар промыслового бума в 1816 г. взято лишь 8 тыс. шкур; а сегодняшние встречи в море приурочены к 50-километровой зоне вокруг островов), примыкает к ареалу южноамериканского морского кота, лежбища которого охватывают континент от перуанского мыса Паракас вдоль берега, включая Фолклендские (Мальвинские) острова, до уругвайских островов Лобос.

На юге южноамериканец отделен только проливом Дрейка от котов Субантарктики, на западе к нему примыкает океанский форпост — хуан-фернандесский морской кот, прежде насчитывавший в обоих своих очагах (архипелаги Сан-Феликс и Хуан-Фернандес) более миллиона особей. Тысяча километров между двумя архипелагами вполне преодолима, а в двух тысячах километров на запад лежит о-в Пасхи с его легендами, но без каких-либо подтверждений присутствия ушастых тюленей когда-нибудь. Субарктические острова южной Пацифики (Петра I, Скотта и Баллени), по-видимому, непригодны для котов из-за ледовой обстановки. Так что между южноамериканскими и новозеландскими лежбищами оказывается порядка 8 тысяч километров, лишенных каких-либо следов присутствия не только морских котов, но и вообще ластоногих (впрочем, на о-ве Пасхи Т. Хейердал все же нашел зуб морского леопарда).

Западнее начинается чересполосица. Новозеландский морской кот плодится в зоне от о-ва Маккуори (55° ю. ш.) до островов Чатем на востоке, а на запад — до юго-западного края Австралии, включая все южное побережье материка западнее западного входа в Бассов пролив. К северу от этой зоны проникают одиночки, достигающие на востоке ареала Новой Каледонии, а на западе, вероятно, тоже заходят севернее гаремных лежбищ, но наблюдений нет. Между новозеландской и австралийской частями ареала этого вида морских котов вклинивается кусок ареала южноафриканских котов, непонятно как оказавшихся разделенными Индийским океаном, но тем не менее благополучно заселившими Тасманию, острова на востоке Бассова пролива и юго-восток Австралии, проникая на север вдоль побережья, по крайней мере до 27-й параллели. Разрыв в 9 тысяч километров без каких-либо следов южноафриканских котов на островах Индийского океана отделяет западный кусок видового ареала от восточного. При этом, почти не проникая на восточное побережье Африки (нет находок ни на берегу, ни в море севернее 33-й параллели), африканский морской кот распространяет зону береговых лежбищ по западному (атлантическому) побережью до 21-й параллели, а в море его видят до 11-й параллели. Хотя коты этого вида уходят на несколько сот километров от берега, свидетельств прошлого или сегодняшнего присутствия за пределами материкового шельфа нет.

Напротив, два других индоатлантических вида морских котов явно не сторонятся глубоководных районов: один идет узкой и длинной широтной полосой к северу от границы антарктической конвергенции, размножается на островах Тристан-да-Куньи, Марион, Сен-Поль, Амстердам и Маккуори (т. е. вклинивается между восточными и западными южноафриканцами и смыкается с новозеландцами); другой примыкает к ареалу южноамериканца, идя от Южных Шетлендских островов (Ливингстон и Кинг-Джордж), где гаремные лежбища немного не доходят до Полярного круга, по островной дуге к Южной Георгии с ее стадами, сравнимыми при открытии с прибыловскими, а затем к островам Буве, Марион (смешиваясь с предыдущим видом), Кергелену и Хёрду, где упирается во что-то, устанавливающее видовую границу здесь, посреди Индийского океана.

Получается, что среди девяти видов морских котов (если действительно число и границы видов таковы) наименее приурочены к ограниченным участкам шельфов наиболее южные и наиболее северная формы. В целом же вся зона, освоенная морскими котами, простирается от летней границы льдов в Чукотском и Бофортовом морях на юг примерно до 30-й параллели. Места зимовок и летовок вполне могут совпадать, но зона, пригодная для береговых лежбищ, не заходит так далеко в приполярье, как освоенная, и заключена между 60-й и той же 30-й параллелями. Особи любого стада могут достигнуть практически любой точки видового ареала, включая центральные районы океана. К этому массиву на юго-востоке прилеплен изолированный сейчас форпост южных котовых стад.

В Южном же полушарии морские коты в продвижении на юг также ограничены морскими льдами, а на север могут проникать до Анголы и Новой Каледонии. Хотя зона береговых лежбищ, как и в северной Пацифике, зажата между 60-й и 30-й параллелями, но ее язык в восточной Пацифике выходит за пределы зоны на 30° к северу, достигая и осваивая экваториальные Галапагосские острова. Подвижность особей внутри родового ареала, во всяком случае, в его приполярной части, высока, и коты с о-ва Амстердам выходят на о-в Маккуори, пройдя по открытому океану не менее 7 тыс. км, т. е. всего в полтора раза меньше, чем отделяет о-в Маккуори от берегов Южной Америки.

Так что, несмотря на трудности в истолковании разрывов между новозеландскими и южноамериканскими (как и между галапагосскими и гваделупскими в Северном полушарии) стадами, можно считать членов группы морских котов (и северных, и южных) достаточно подвижными, чтобы совершать трансокеанские миграции и обживать районы от Полярного круга до экватора.

Из пяти форм морских львов по крайней мере две — сивуч и южноамериканец — образуют хорошую группу дополняющих друг друга ареалов. Сивуч дублирует распространение северного морского кота: наиболее северные береговые лежбища у мыса Наварин и на островах Прибылова. Так же как и коты, сивучи обжили не только район Берингова пролива, но и проникают вдоль берега моря Бофорта до 139° з. д. Обжиты лежбищами острова северной части Охотского моря — обе островных дуги (Курильская и Алеутская). Самые южные гаремы с американской стороны на том же острове Сан-Мигель, а с азиатской стороны сивуч, судя по топонимике, заселял Японские острова до 37-й параллели со стороны Японского моря и до 35-й, если не до 33-й, со стороны Тихого океана. О заходах сивучей южнее сан-мигельской параллели нет сведений, так что от самых северных (изредка наблюдаемых на Галапагоссах) южноамериканских морских львов отделяет около четырех тысяч километров американского побережья. С западной стороны океана японских сивучей отделяет от австрало-новозеландских морских львов около восьми тысяч километров. Расселение южноамериканского морского льва тоже в общих чертах дублирует соответствующего морского кота: лежбища — от северной части Перу на юг до о-ва Эстадос и с атлантической стороны, включая Фолклендский (Мальвинский) архипелаг, до уругвайских островов Лобос. Одиночки с одного края ареала доходят до Галапагосских островов, а с другого — до южной Бразилии, где щенок пойман на 32-й параллели. Распределение лежбищ на Фолклендских (Мальвинских) островах показывает, что что-то делает неприятной для зверей повернутую в сторону Антарктиды юго-восточную сторону архипелага. А на лежащих всего в 1000 км к востоку островах Южной Георгии морских львов не нашли и в момент открытия. Что такое расстояние не помеха само по себе, показывают визиты на Галапагоссы. Климатических различий между заселенными районами и Южной Георгией не заметно, но что-то мешает львам идти к западу от Фолклендов. Что-то сделало для этой группы недоступной Африку и Субантарктику. Можно было бы постулировать для группы тесную привязку к материковым прибрежьям и непригодность к трансокеанским переходам, если б не Галапагоссы да не разорванные островные дуги северной Пацифики.