Кроманьонский человек - Придо Том. Страница 14
Тогда, как и теперь, равнина Ком-Омбо тянулась перпендикулярно течению Нила на восток. Ее плоский овал занимал 642 квадратных километра - крупнейшая из таких равнин в Верхнем Египте. Ее охватывали два вади (сухие русла, эпизодически наполняющиеся водой), которые начинались в горах за восточной пустыней у западного берега Красного моря, и во многих местах пересекали рукава и протоки Нила, который с августа до конца октября нес огромные массы воды от своих истоков в Восточной Африке, где в это время выпадали муссонные ливни. С марта по август на равнине Ком-Омбо наступал сухой сезон, хотя, возможно, менее сухой, чем в наши дни, так как климат Северной Африки 17 тысяч лет назад был в целом более холодным и влажным, чем теперь.
Эти сезонные изменения приводили к постоянной смене животных на равнине. Дикие быки паслись там, когда вода стояла высоко и трава была молодой и сочной. С наступлением сухого сезона туда откочевывали газели и бубалы, так как условия там становились похожими на условия в их родной саванне. Когда вода в реке стояла высоко, можно было добывать сомов, окуней, мягкокожистую нильскую черепаху и бегемотов. И круглый год там водились всевозможные птицы - и местные и перелетные, которых гнала в Африку холодная европейская зима. Археологи, раскапывавшие поселения различных охотничье-собирательских групп Ком-Омбо, обнаруживали кости уток, гусей, бакланов, цапель, крохалей, скоп, орлов, журавлей и кроншнепов. Все эти разнообразные животные и птицы находили обильный корм на равнине, значительная часть которой густо поросла злаками, возможно, родственными сорго и ячменю.
Не удивительно, что разнообразные пищевые ресурсы Ком-Омбо, ее речки и обширные луга привлекали туда множество людей. Археологи полагают, что на равнине одновременно обитало от 150 до 200 человек, то есть по два человека на пять квадратных километров - значительная перенаселенность по меркам каменного века. И, по-видимому, такая теснота привела к очень интересным результатам. Каждая группа (примерно 25-30 человек), обитавшая на берегу той или иной протоки, вырабатывала свой особый образ жизни. Иногда "фирменным знаком" группы было особое орудие, а иногда - особый способ добывания пищи. Возможно, такая специализация была следствием конкуренции, но возможно, что, вдруг оказавшись в очень населенном мире, люди пытались установить какой-то общественный порядок, укрепить единство группы.
Особенно поразительной была специализация группы, в жизни которой злаки начали играть беспрецедентную роль. Эти люди жали колосья диких злаков и собирали столько зерна, что большая часть их пищевых потребностей могла покрываться им одним. Среди оставшихся от них предметов есть каменные серпы и массивные зернотерки - плиты с неглубокой выемкой в середине для зерна и дисковидные камни-терки. Сходные приспособления для перетирания кукурузы существовали у индейцев американского Юго-Запада.
Материалом для зернотерок Ком-Омбо служил песчаник - их и находят у подножия обрывов, сложенных из песчаника, причем они обычно лежат рядом по нескольку штук. Археологи считают, что перетирание зерна было групповой деятельностью, как, возможно, и сбор колосьев. Когда зерно в каком-то месте поспевало, вся группа рвала колосья или срезала каменными серпами и уносила к зернотеркам, где их молотили (вероятно, просто ногами) и "мололи".
Однако, если не считать серпов и зернотерок, других предметов, связанных с уборкой зерна, не сохранилось. Молотили ли обитатели Ком-Омбо колосья связками палок, как некоторые племена с примитивным земледелием делают еще и сейчас? Освобождали ли они зерно от мякины, подбрасывая его в воздух в ветреный день? И в чем они доставляли зерно "на мельницу"? Преемники этих доисторических людей искусно плели из нильского тростника и луговых трав всевозможные корзины. Так, может быть, они тоже умели плести и изготовляли примитивные циновки, чтобы ссыпать на них зерно?
Но даже еще интереснее - что они делали с зерном? Предположительно варили каши и мясные похлебки. Но раз они перетирали зерно в муку, напрашивается вывод, что они изготовляли какой-то хлеб - быть может, просто смешивали муку с водой и пекли пресные лепешки на раскаленном камне, как это еще в ходу у многих современных народностей. Некоторые ученые предполагают даже, что они, кроме того, могли изготовлять из зерна пиво.
В плодородных долинах Египта, на холодных равнинах Сибири, на южном побережье Африки кроманьонский человек доказал, что он способен не только выжить, но и благоденствовать в самых разных условиях. Он побеждал холод. Когда мяса не хватало, он переходил на рыбу. Он предусмотрительно убирал общими усилиями все зерно сразу, что требовало умелого планирования. После вековых кочевок с места на место вслед за дичью или в поисках сезонных съедобных растений, он наконец сумел перейти к оседлому образу жизни, используя все ресурсы одной местности. Короче говоря, он становился господином мира, в котором обитал.
Изменения в материальном положении неизбежно приводили к глубоким изменениям в "го физическом состоянии и образе жизни. Начать с того, что он, вероятно, был гораздо здоровее своих предшественников. Благодаря более регулярному питанию и более сбалансированной диете он должен был стать более сильным и энергичным, способным догонять или загонять животных, на которых охотился. Возможно, он и жил дольше, и эти лишние годы не только позволяли ему накапливать больше знаний, но и полнее передавать их детям и внукам.
Умение эффективно добывать пищу дало кроманьонцу и другие преимущества, кроме более крепкого здоровья. Возможность вести более оседлую жизнь позволяла ему накапливать всякие полезные предметы в количествах, которые были бы немыслимы, если бы он по-прежнему непрерывно кочевал. В Центральной Европе, например, в нескольких кроманьонских поселениях их обитатели лепили предметы из глины и даже обжигали их в куполообразных печах. Но важнее материального богатства было накопление практических и социальных знаний и наблюдений, которые дали кроманьонцам основу для создания языка, искусства и религии, а также сложных форм социальной организации, являющихся признаками полностью развитых человеческих культур.
Удивительный способ выживания в степях
Полукочевые охотники, обитавшие 20 тысяч лет назад в долине русской реки Дон, жили среди сочетания изобилия и скудности. По безлесной степи бродили огромные стада травоядных животных, обеспечивая пищу, а также шкуры для одежды и жилищ. Но в этом море травы над вечной мерзлотой кроманьонцы были почти вовсе лишены столь важного для них сырья, как дерево.
Интереснейшие находки на раскопках большого доисторического поседения в Костёнках, километрах в 450 к юго-востоку от Москвы, объясняют, как тамошние обитатели разрешили эту проблему. Вместо дерева они пользовались костями животных, главным образом мамонтов, которые собирали в большом количестве и искусно преображали их, а также бивни и оленьи рога в орудия, оружие, иглы, статуэтки, украшения и даже топливо, то есть обеспечивали себе полноценную жизнь.
Свидетельства сезонной деятельности человека 30 тысяч лет назад
Археологи в поисках любых мелочей, которые могут пролить свет на доисторический образ жизни, подробно и скрупулезно изучают мусор, оставшийся после кроманьонцев, и узнают немало интересного. Такие отбросы, как изображенные слева челюсти северного оленя из Франции и обломок раковины блюдечка из Южной Африки, археологи находили в пещерах, под скальными навесами и в других местах, где некогда обитали кроманьонцы. И кости и раковины, несомненно, представляют собой остатки доисторических трапез. Но в последние десятилетия благодаря различным анализам этот древний мусор преобразился в своего рода календарь прошлого, и с его помощью археологи узнают очень многое о пищевых и охотничьих привычках кроманьонского человека.