Кроманьонский человек - Придо Том. Страница 3

Знакомство с историей становления человека рождает уверенность в обусловленном историей тождестве человеческого духа, способного гениально и индивидуально проявиться в каждом при соответствующих условиях развития и воспитания. Оглядываясь на пройденный человеком путь, на удивительный мир кроманьонцев, каждый из нас, их потомков, может сказать вслед за одним из ярких представителей современной культуры, французским филологом и историком Ж. Ренаном: "Длинная череда темных предков приберегла для меня свою духовную силу".

Ю. Рычков

Вступление

Период, рассматриваемый в этой книге, - конец последнего оледенения (примерно 40000-10000 лет назад) - был золотым веком охотников-собирателей. По истечении этих тридцати тысяч лет они навсегда утрачивают ведущую роль в истории человечества. Новые, совершенно иные способы приспособления к окружающей среде вызывают развитие земледелия и появление больших селений и городов.

Великая эпоха охотников-собирателей уже более века занимает внимание археологов и антропологов. Одни специалисты, возможно даже не сознавая этого, видели в ней своего рода последний бой "естественного человека". Другие рассматривали ее как необходимый этап, когда складывались и проверялись на опыте идеи и средства материальной культуры, которые затем подняли человека на более высокую ступень знания и самопознания. А третьи даже готовы были допустить, что человек тех великолепных культур, которые в конце последнего оледенения процветали на западе Европы и создали блистательное пещерное искусство, уже достиг предела самовыражения.

Несомненно, период этот обладает особой привлекательностью еще и потому, что носителями его культуры были такие же люди, как и мы. В XIX веке их назвали кроманьонцами, и - быть может, без достаточного основания - этот термин оторвался от породившей его местности на юго-западе Франции и стал служить для обозначения доисторических охотников-собирателей, которые никогда и близко не подходили к обрывам Лез-Эзи, где в 1868 году были найдены первые кроманьонские скелеты.

В настоящее время многие считают, что кроманьонский человек - это синоним Homo sapiens sapiens, современного человека разумного для любого места земного шара. Археологи и антропологи знают, что в действительности все обстояло гораздо сложнее и что этот термин (служит ли он для обозначения физического типа или генетически родственных популяций), вероятно, весьма условен даже для Европы. Однако, как бы ни огорчало исследователей далекого прошлого столь широкое его применение, они вынуждены считаться с мифами и неверными представлениями, утверждению которых столь успешно содействовали их предшественники в науке. Термин "кроманьонский человек" стал расплывчатым и неопределенным, но, по-видимому, мы еще долго будем им пользоваться.

Таким образом, термин "кроманьонский человек" в заглавии этой книги, повествующей о современном человеке доземледельческого периода, жившем во всех частях света, может оскорбить некоторых пуристов, но материал, который в ней рассматривается, трудно переоценить. Пусть ученые не могут сказать точно, когда началась эра первого современного человека, или назвать момент, когда она кончилась, но они твердо знают, что около 40 тысяч лет назад в разных областях Старого Света произошел ряд культурных сдвигов в совершенно новых направлениях. События, отнюдь не утрачивая связи с тем, что было в прошлом, начинают развиваться по иному пути и иным, ускоренным темпом, причем главной движущей силой становится теперь сам человек.

Получив в наследство от более примитивных предков большой деятельный мозг и достаточно практичную технологию, эти новые люди в относительно короткий отрезок времени сделали невиданный прыжок вперед. В эстетике, в развитии общения и систем символов, в технологии изготовления орудий и активном приспособлении к внешним условиям, а быть может, даже в новых формах организации общества и более сложном подходе к себе подобным эти первые современные люди, где бы они ни жили, совершили переворот, последствия которого были неисчислимы. Без их достижений нынешний мир и мы в этом мире были бы сейчас совсем другими.

Филип Э. Л. Смит Профессор антропологии Монреальского университета

Глава первая. Появление современного человека

Один из самых древних портретов человека, этот кроманьонский профиль был вырезан на плите твердого известняка около 13 тысяч лет назад и оставлен в пещере близ Вьенна в верховьях Роны. Хотя нос и нижняя челюсть странно удлинены, а щеки покрыты непонятными царапинами, прекрасно изображенный глаз и смелые очертания шеи свидетельствуют о большом мастерстве художника

Хотя место это носит название "Горж-д'Анфер"- "Адское ущелье", оно больше походит на идиллический зеленый рай. Я добрался до него по проселку, который ответвляется от шоссе примерно в километре за городком Лез-Эзи, расположенным на юго-западе Франции, в департаменте Дордонь. Дорога поднималась вверх по склону между увитыми плющом деревьями довольно редкого леса. Земля утопала во мху, но кое-где между деревьями торчали скалистые выступы, под которыми было очень удобно прятаться от коротких весенних ливней. Таким же надежным укрытием они, несомненно, служили и для доисторических людей, обитавших здесь 30-40 тысяч лет назад, - ведь местность эта с тех пор изменилась относительно мало. Свое современное название она, полагаю, получила именно из-за этих причудливых скал, которые при лунном свете могли представиться какому-нибудь меланхоличному французу видением ада.

В ущелье я оказался потому, что должен был встретиться там с Кристианом Аршамбо, главным инспектором доисторических памятников Дордони. При обычных обстоятельствах желающие побывать в той или иной пещере, где в больших количествах были найдены следы пребывания доисторических людей, просто заходят на ближайшую ферму, и сам фермер или кто-нибудь из его семьи ведет их туда. За небольшую плату проводник отпирает железную решетку, преграждающую вход, зажигает электрическое освещение и показывает вам все достопримечательности. Но в Комбареле проводник был болен, и мне объяснили, где я могу отыскать Аршамбо - у него есть ключи от всех здешних пещер, и, конечно, он подберет для меня проводника.

И тут возникло неожиданное затруднение: Аршамбо отправился в ущелье, чтобы руководить... выгрузкой зубра! Зубр был заключен в огромный ящик, похожий на те, в которых перевозят пианино, и проехал в нем на грузовике почти пятьсот километров из Венсенского зоопарка под Парижем. Грузовик задним ходом подали в ворота большого бревенчатого загона, и рабочие в лихорадке последних приготовлений забивали дополнительные гвозди в перекладины и подпирали стены загона, чтобы его будущий обитатель не вырвался наружу.

Я поздоровался с Аршамбо, и он объяснил, что в Горж-д'Анфере решено создать небольшой зверинец из животных, родственных тем, которые бродили тут в доисторические времена. Он повел меня к огороженной лужайке поглядеть на муфлонов (диких баранов). На соседней лужайке паслись два кулана, Equus hemionus. Эти дикие ослы родственны тем лошадям и ослам, которые в изобилии водились тут в более теплые периоды последнего оледенения.

Еще два хлопотливых часа - и жилище зубра было наконец готово принять своего обитателя. Чернобородый зоолог из Венсенского зоопарка отдавал последние распоряжения. В загоне поставили две лохани с ключевой водой и навалили кучу сена, украсив ее морковью. Ящик начали стаскивать с грузовика, и, почувствовав, что его темница угрожающе накренилась, зубр яростно брыкнул доски. Наконец ящик установили в воротах загона и начали медленно поднимать дверцу. Наружу высунулось черное копыто. Затем мохнатая нога. Зубр словно заново рождался на свет. Он вышел из ящика, сделал несколько неуверенных шагов и ошеломленно огляделся.