Наследство с условием - Джеймсон Бронуин. Страница 22

— Что тебя сюда привело? — продолжила она. — Разве ты не получал сообщение?

— Может, тебе следовало позвонить мне, чтобы узнать?

Она прищурилась.

— Ты ожидал, что я позвоню? Зачем? Чтобы обсудить, как я себя чувствую, и послушать твои утешения?

— Но я хотел узнать о твоем здоровье.

— Как видишь, я в порядке, — коротко ответила Энджи и отвернулась, чтобы уйти.

Он удержал ее за руку.

— Энджи, ты очень расстроилась?

Она глубоко вдохнула и затем выдохнула.

— Да, но мне действительно нужно вернуться к работе. Я не могу разговаривать, Томас, честно, не могу.

Он бросил взволнованный взгляд через плечо и наткнулся на недоуменные лица женщин.

— Как долго ты здесь пробудешь?

— Двадцать минут, но нам не о чем говорить. Томас все еще держал ее за руку.

— Твой визит имеет отношение к свадьбе Алекса? Или к новой невесте Рэйфа?

— Нет. Я хотел убедиться, что ты в порядке.

— Мы уже выяснили, что все хорошо, — поспешно вставила Энджи, — потому что беременности нет.

Леденящая пустота этого заявления лишила его дара речи. Она отвернулась и пошла, каблучки застучали по мраморному полу. Сердце в его груди тоскливо сжалось. Он прилетел сюда, чтобы все испортить, чтобы стоять и смотреть, как любимая женщина уходит из-за его упрямства и страха.

— Я не о беременности, — выкрикнул он ей вдогонку и почувствовал, как все взгляды снова обратились к нему. Но среди этих глаз не было черных и блестящих, еще недавно светившихся страстью и гневом, единственных глаз, имевших для него значение. Она продолжала уходить. — Если ты не хочешь, чтобы я кричал на весь зал, Энджи, тебе лучше остановиться.

Тысяча разных мыслей вертелись в ее голове. Она боялась снова ошибиться… Энджи остановилась и перевела дух.

— Томас Карлайл, тебе следует вести себя прилично, иначе я лишусь работы.

— А ты хочешь сохранить ее? — спросил он.

Она медленно повернулась и посмотрела ему в глаза.

— Это не мой выбор.

— Жизнь будет нелегкой… со мной. — Томас медленно двинулся вперед. Ее сердце подпрыгнуло и запело от радости. — Мы скучаем по тебе, Энджи.

— Мы?

— Мэнни и Ра скучают по тебе. Стинк говорит, что ты единственная, кто слушает его байки. Чарли скучает по долгим прогулкам.

— А ты?

Он остановился прямо перед ней.

— Больше всех.

— Что ты говоришь, Томас Карлайл?

— Я хочу, чтобы ты вернулась домой, Энджи. — Он прикоснулся к ее лицу. — Я хочу воспользоваться шансом, который ты мне предложила.

— Ты сказал, я заслуживаю лучшей участи.

— Я много чего говорил, но не всегда был честен сам с собой. — Томас проглотил вставший в горле ком, переступил с ноги на ногу и нахмурился. — Я не очень силен в выражении чувств, особенно при зрителях, — он бросил косой взгляд в сторону группы людей, — но я хочу стать той лучшей участью, которую ты заслуживаешь.

Некоторое время она молчала, затем повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Ты и есть моя лучшая участь, подумала Энджи, мой лучший мужчина. Он провел пальцем по ее нижней губе.

— Я люблю тебя, Энджи.

Когда первое удивление прошло, она подумала, что эти простые слова вполне подходят для мужчины, не привыкшего красиво изъясняться. Она так прямо и заявила, прежде чем он поцеловал ее, и после поцелуя повторила еще раз.

— Ты сожалеешь о ребенке? — спросил Томас.

— У нас есть время снова попытать счастье. Мы сможем сохранить Камеруну.

Он не упустил это слово «мы». И ему понравилось, как оно звучит.

— Говорят, Бог любит троицу.

— Будет ребенок или нет, я уже счастлив.

Двадцать пять минут спустя, после короткого совещания с дамами в розовых костюмах, она закончила рабочий день, и они с Томасом рука в руке направились к дверям лучшего номера «Гранд-отеля». И как только за ними закрылась дверь, Энджи упала в его объятия. Возвращение к жизни состоялось!