Человек в лабиринте эволюции - Вишняцкий Леонид Борисович. Страница 19

Несмотря на увеличение мозга, на черепе архантропов сохраняется много примитивных черт. Лобная кость у них низкая и покатая, с прямо выступающим надглазничным валиком, затылок угловатый, стенки черепа толстые, а наибольшая его ширина приходится не на среднюю часть, как у неандертальцев и современных людей, а на основание, как у австралопитеков. Для лицевого скелета характерно ещё заметное выступание вперёд ротовой части (хотя и не столь сильное, как у более ранних гоминид), а нижняя челюсть лишена подбородочного выступа и убегает назад. Жевательные зубы крупнее, чем у современных людей, резцы тоже, а у яванских эректусов иногда встречается даже диастема. В то же время, по относительному размеру зубов и нижней челюсти, а также по толщине эмали уже самые ранние архантропы отличаются от современных людей гораздо меньше, чем австралопитеки и хабилисы.

Антропологические данные дают некоторые основания предполагать, что архантропы, по крайней мере, поздние, могли обладать зачатками речи. Во всяком случае, по размерам и строению челюстей и ротовой полости они гораздо ближе к современным людям, чем к обезьянам и, по-видимому, потенциально были способны совершать языком все движения, необходимые для того, чтобы успешно артикулировать гласные и согласные звуки. Это, конечно, ни в коем случае не доказывает, что речь, действительно, звучала на Земле уже на столь ранней стадии нашей эволюции, но в принципе такая возможность не исключена.

Вместе с костями архантропов часто находят их каменные орудия. Иногда они очень похожи на орудия, которыми пользовались ещё хабилисы, а иногда сильно отличаются от них, превосходя их совершенством формы и обработки. Особенно эффектно выглядят крупные, симметричные, тщательно оббитые с двух сторон изделия с копьевидным или топоровидным концом, выполнявшие множество самых разных функций, но именуемые рубилами и колунами (рис. 22). Эти изделия типичны для ашеля или ашельской эпохи (термин происходит от названия местечка Сент-Ашель во Франции, где в позапрошлом веке было найдено много рубил), которая следует в археологической периодизации за олдувайской и охватывает период примерно от 1,5 млн до 200 тыс. лет назад. Правда, рубила и колуны находят почти исключительно только в западной части ареала расселения архантропов, тогда как в Восточной Азии они по непонятной пока причине встречаются крайне редко. В восточноазиатском регионе даже более поздние, чем эректус, гоминиды пользовались в основном орудиями, с технологической точки зрения близкими олдувайским. Причём этот факт до сих пор не получил сколько-нибудь удовлетворительного объяснения. Ещё более загадочным кажется то обстоятельство, что в Юго-Восточной Азии костные остатки эректусов вообще не сопровождаются какими бы то ни было искусственно изготовленными предметами. Возможно, они пока просто не найдены, хотя нельзя полностью исключить также, что первоначально гоминиды обходились в этом регионе без каменных орудий, найдя им более или менее равноценную замену в изделиях из иных, менее долговечных материалов, таких, например, как бамбук.

Эволюционная судьба различных географических популяций архантропов сложилась, вероятно, по-разному. Согласно преобладающей сейчас точке зрения, лишь африканские представители вида эректусов могли иметь прямое отношение к происхождению людей современного физического типа. Такие взгляды называют моноцентризмом, поскольку предполагается, что первоначальное становление гомо сапиенс было связано с одним, относительно ограниченным регионом (рис. 23А). В англоязычной литературе современную версию моноцентризма, утверждающую африканское происхождение всего современного человечества, называют также иногда теорией «Ноева ковчега». Противоположную позицию занимают исследователи, отстаивающие так называемую «мультирегиональную», или полицентристскую теорию, согласно которой эволюционное превращение эректусов в гомо сапиенс происходило повсеместно, т. е. и в Африке, и в Азии, и в Европе, при постоянном обмене генетическим материалом между популяциями, населявшими эти континенты (рис. 23Б). Хотя спор между моноцентристами и полицентристами, имеющий длительную историю, всё ещё далёк от завершения, инициатива сейчас явно в руках первых, а вторые занимают оборонительную позицию. Как мы увидим в следующей главе, накапливающиеся новые данные гораздо естественней укладываются в рамки теории, предполагающей, что неоантропы появились сначала в одном регионе (а именно в Африке), откуда распространились впоследствии по всей земле. Непосредственными же предшественниками их были палеоантропы — анатомически уже во многом не похожие на архантропов гоминиды второй половины среднего плейстоцена.

Палеоантропы

Около полумиллиона лет назад или немного раньше в Африке и большинстве других регионов, где обитали эректусы, им на смену приходят гоминиды несколько иного типа. Являясь потомками архантропов и сохраняя ещё многие присущие им черты (низкий покатый лоб, развитые надбровные дуги, массивный подбородок без выступа и ряд других), они, тем не менее, повсеместно отличаются от своих предшественников общей формой черепа (рис. 24) и заметно возросшим объёмом мозговой полости. У этих гоминид, как правило, более широкий, чем у эректусов, лоб и более округлый затылок, лишённый свойственного архантропам угловатого выступа. Для них также характерно разрастание теменной области черепа. Размер эндокрана на этой стадии эволюции обычно превышает 1100 см³, а в отдельных случаях достигает даже размеров, типичных для современных людей (1400 см³ и более).

Хотя гоминиды, сменившие на эволюционной арене архантропов и господствовавшие на ней вплоть до появления людей современного физического типа, довольно сильно различались между собой и в пространстве, и во времени, условно их всё же было бы целесообразно объединять под общим именем, называя, например, палеоантропами. При этом речь должна идти, конечно, не о биологическом виде в собственном смысле, а о некоей стадии развития, эволюционной фазе, включающей множество форм, промежуточных по своему строению между эректусом и гомо сапиенс и не могущих быть отнесёнными ни к первому таксону, ни ко второму. Следует иметь в виду, что вплоть до недавнего времени эти гоминиды часто фигурировали в литературе как «архаичные» или «ранние» гомо сапиенс, что сильно запутывало терминологию и порой сбивало с толку даже некоторых исследователей, специализирующихся на изучении первобытности.

Сейчас всех ранних палеоантропов относят обычно к виду человек гейдельбергский (как мы увидим далее, существуют и более дробные их классификации, придающие большее значение местным особенностям ископаемых материалов из разных регионов). Хотя этот вид был выделен почти сто лет назад, широкое признание он получил лишь в конце прошлого века. Тем самым были, наконец, достойно вознаграждены энтузиазм и прозорливость его первооткрывателя, немецкого антрополога Отто Шетензака, который, подобно Дюбуа, в течение долгих лет целенаправленно искал кости ископаемого человека. Правда, в отличие от Дюбуа, Шетензаку не пришлось отправляться за находкой его жизни на край света: он сделал своё открытие неподалёку от Гейдельберга (Германия), где преподавал в университете. В нескольких километрах от этого города, близ деревни Мауэр, располагался песчаный карьер, который ещё с середины XIX в. был известен как место многочисленных находок костей давно вымерших плейстоценовых млекопитающих — древнего слона, этрусского носорога, разных видов медведей, лошадей, и т. д. Шетензак на протяжении 20 лет регулярно наведывался в Мауэр в надежде, что в один прекрасный день среди палеонтологических находок, извлекаемых из земли рабочими карьера, могут обнаружиться и останки очень древней формы человека. В октябре 1907 г. такой день, действительно, наступил. На глубине 24 м от поверхности одним из рабочих была найдена, наряду с костями упомянутых выше животных, массивная нижняя челюсть с хорошо сохранившимися зубами, которая явно принадлежала гоминиду (рис. 25). Спустя год Шетензак опубликовал книгу об этой находке, где и был провозглашён новый вид — человек гейдельбергский (Homo heidelbergensis). Ещё через пять лет первооткрыватель гейдельбергского человека умер.