Мир зеленого безмолвия - Березина Наталья Александровна. Страница 26

Незрелые плоды морошки ярко-красные, твердые. К середине июля, по мере созревания, они желтеют и становятся мягкими. Зрелые ягоды полупрозрачны, как янтарь, с приятным запахом, со своеобразным вкусом: они несладки, что нравится далеко не всем. Но немало людей ценят морошку именно за эту особенность. Она была любимой ягодой А. С. Пушкина. Урожаи морошки на болотах обильны; в отдельные годы ее заготовляют в больших количествах, замораживают, используют для варки варенья, готовят наливки, квас, настойки. В ягоде много витаминов, особенно A и C.

Мы рассказали лишь о небольшой части болотной флоры, пытаясь выбрать наиболее характерные растения, приуроченные к переувлажненным, заболоченным пространствам умеренного пояса. Их насчитывается несколько сотен видов. Они образуют своеобразные, зачастую уникальные фитоценозы. Их состав определяет облик болотного массива и позволяет дать ему совершенно конкретное название. Не случайно геоботаники при изучении болотных массивов стремятся подчеркнуть, какие виды на них господствуют.

То же самое можно сказать и о болотных кустарниках. Стоит подумать о разумном использовании ягодников верховых болот, способных обеспечить ежегодные устойчивые урожаи.

КАК РАЗЛИЧАТЬ БОЛОТА

Разнообразие болотной растительности, несомненно, должно было привести к разработке ее классификации. Конечно, растительность болот можно рассматривать и целиком как особый, вполне самостоятельный тип наряду с другими крупными естественными сообществами: лесом, лугом, степью, тундрой или пустыней. Тем более, что все виды, живущие на болотах, характеризуются одной общей экологической чертой — обитанием в условиях обильного застойного увлажнения. Но это отнюдь не снимает необходимости установления более дробных группировок, отражающих особенности различных болотных массивов.

Объединение всех болот в три крупных подтипа, о которых уже говорилось (евтрофный, олиготрофный и мезотрофный), основано на различной требовательности болотных растений к минеральному питанию. Получив даже только такие сведения, исследователь уже может представить себе, каким будет состав растительных сообществ, с которыми ему предстоит познакомиться.

Такое деление на подтипы широко применяется на практике, однако оно в значительной степени условно. В природе приходится сталкиваться с растительными сообществами, которые не укладываются в эту жесткую схему. Обычно низинное болото возникает на месте выхода грунтовых вод, богатых минеральными солями. Но представьте себе, что в водоносном слое обнаруживается нехватка одного-двух химических элементов, необходимых для нормального роста и развития растений. Тогда все оказывается иным, болото уже трудно назвать низинным: видовой состав фитоценоза беден, преобладают формы, характерные для верховых болот. Еще более многообразен мезотрофный подтип болот. В результате возникает необходимость введения таких групп, как олиго-мезотрофный, мезоевтрофный и даже олигоевтрофный и пр. Но, несмотря на перечисленные «огрехи», подобный подход при изучении болот, несомненно, удобен, что и обусловило его повсеместное признание.

Познание любого растительного сообщества обычно распадается на два естественных этапа. Вначале идет флористическая часть. Досконально изучается видовой состав. Затем полученные сведения синтезируются, выясняются взаимоотношения растений в сообществе, выделяются среди них руководящие группы, которые и дают в итоге названия болоту: кустарниково-сфагновые, тростниково-осоковые, березово-разнотравно-гипновые...

Читатель имел возможность уже познакомиться с тем, какие растения типичны для верховых болот, а какие для низинных. Таким образом, заложена основа для рассказа о целых растительных сообществах. Конечно, дать достаточно полную их классификацию затруднительно: их слишком много. Да в том и нет необходимости. Попробуем отметить лишь наиболее характерные.

Отдельные виды растений никогда не существовали сами по себе, изолированно друг от друга. Помимо четкой приуроченности к совершенно определенным экологическим условиям, они образуют не менее закономерные сочетания, сложившиеся в процессе длительной эволюции. Существование одних болотных фитоценозов сравнительно быстротечно и не превышает нескольких десятилетий, после чего они покорно уступают место новой растительной группировке, гораздо более устойчивой, нередко без особых изменений сохраняющейся тысячелетиями, в течение которых откладываются мощные однородные слои торфа. Таким длительно живущим постоянным сочетанием болотных растений оказывается сосново-кустарничково-сфагновый фитоценоз. Он очень характерен для многих болот лесной зоны, располагаясь на относительно более осушенных склонах болот или занимая центральные, наиболее выпуклые их участки.

Сравнительно большие для болот уклоны поверхности обеспечивают достаточно хороший поверхностный сток. Понижение уровня болотных вод создает возможность проникновения кислорода в корнеобитаемый слой и развития древесной растительности. Уменьшается уклон — повышается уровень грунтовых вод и их застойность — и сразу сокращается высота деревьев, сокращается их количество. Сосна в подобных условиях образует массу причудливых экологических форм. Назовем наиболее распространенные: приземистая (pumila), топяная (uliginosa), willkommii и litwinowii. Две из них названы в честь известных ботаников.

Приземистая сосна действительно больше похожа на кустарник. Растет она в неблагоприятных условиях и поэтому ежегодный прирост ее ничтожен. У деревца едва хватает сил избежать полного погружения в постоянно нарастающий сфагнум. Центральный ствол и основные ветви обычно глубоко уходят в моховой покров, а сверху остается только густая мохнатая щетка. Немного выше форма willkommii, поднимающаяся до 1,5—2 м. Она напоминает изящные деревца в миниатюрных японских садиках, нередко изображаемых на картинках.

Там, где уровень болотных вод обычно на 25—30 см ниже поверхности, господство переходит к сосне топяной и сосне litwinowii. Последнюю отличить нетрудно: она достигает высоты 3—4 м и несет крону, занимающую минимум две трети ее высоты. Больше всего на обычное дерево похожа сосна топяная: она вырастает до 10—12 м при диаметре ствола около 10 см.

Нет нужды объяснять, что условия существования сосны на болоте далеки от оптимума. Они просто неблагоприятны. Недостаточно минерального питания, постоянно не хватает кислорода. Вдобавок непрерывно нарастающий моховой покров заставляет дерево все глубже погружаться в недра болота. Сосне приходится тратить большие усилия, чтобы, вопреки ежегодному нарастанию торфяного слоя, удерживать свою корневую систему в верхнем, деятельном горизонте торфяника.

Не удивительно, что у таких сосен невелик ежегодный прирост ветвей, очень тонки годичные кольца. Слишком мелки вновь образующиеся клетки. Болотные деревья выглядят карликами по сравнению со своими ровесниками на суходолах. Наиболее рослая из них, сосна топяная, к 80—100 годам едва достигает 12, в редких случаях 15-метровой высоты.

Для других болотных экологических форм сосны остается непреодолимым 3—4-метровый рубеж даже в весьма солидном возрасте. В благоприятных условиях на умеренно увлажненных лесных почвах за столетие вырастает настоящий корабельный лес. Но болотные деревья обладают свойствами, которых нет у их более крупных собратьев. Благодаря мелким размерам клеток древесина их становится очень плотной и прочной, поразительно устойчивой к гниению. Построенные из нее охотничьи избушки, которых немало на болотах Западной Сибири, не разрушаются очень долго. А в толще торфа древесина болотной сосны сохраняется тысячелетиями.

Разнообразие экологических форм сосны обыкновенной (Pinus sylvestris) не случайно. Как биологический вид она заслуженно считается настоящей рекордсменкой по способности распространяться и существовать в самых разнообразных, в том числе и весьма неблагоприятных, условиях обитания. Крупнейший ботаник, академик В. Л. Комаров, в работе «Учение о виде у растений» подчеркивал сильную изменчивость всех видовых признаков этого резко выраженного эврихора, т. е. широко распространенного и растущего в самых различных местообитаниях вида (от греческих слов «эврис» — широко и «хоро» — пространство). Действительно, область произрастания нашей обычной сосны опоясывает почти половину северного полушария: от древних гор Шотландии до среднего течения Амура. Пожалуй, нет таких почв, на которых не могла бы она расти.