Дельфины - Энтони Олперс. Страница 25

Два человека, однако, не видели необходимости в таинственных объяснениях. Это были мистер Веббер и мистер Мёллер. «Мне кажется,- писал мистер Веббер, - что он был стар и умер естественной смертью». У мистера Мёллера была своя версия. Он считал, что тело дельфина, которое он нашел в конце апреля 1912 г., принадлежало Пелорус Джеку.

Я приведу здесь соображения мистера Мёллера, не настаивая на их правильности.

Однажды во время штилевой погоды мистер Мёллер работал на внешнем побережье Френч Пасса - на побережье рифа, обращенном в сторону острова Дюрвиль - «как вдруг увидел, что на волнах качается что-то серое». По Френч Пассу обычно ничего не проплывало. Подводное течение было здесь столь сильно, что когда в него попадал какой-нибудь предмет - бревно, или что-нибудь подобное, «его затягивало, и на поверхность оно всплывало только через три мили по пути к Нельсону или Веллингтону».

«Я подумал: - Забавно, что бы это такое несло сюда? - спустился, сел в лодку, отплыл от берега и подождал, пока непонятный предмет не поравнялся со мной. Он приближался, и когда я смог рассмотреть его, я сразу подумал: - это Пелорус Джек, честное слово! - Его длина, его окраска, все это было тем, что я видел в последние четыре года каждый день».

У меня был кусок старой веревки, я обвязал им его хвост и отбуксировал его к берегу. Спуск, который я сделал для лодки, находился ярдах в пятидесяти от дома. Туда-то я и вытащил дельфина. И я опять подумал: - Это Пелорус Джек, провалиться мне на этом месте! - Я знал, что он находится под охраной закона, и в общем-то это была моя работа, я отвечал за все такое, что имеет отношение к правительству, для того я тут и поставлен, а не только, чтобы за маяком смотреть. Поэтому я сразу пошел в дом, позвонил в Веллингтон секретарю морского министерства мистеру Оллпорту и все рассказал ему.

Потом в Франч Пассе показался правительственный пароход «Хинемоа», и к берегу пристала шлюпка, в ней сидели куратор Веллингтонского музея, мистер Оллпорт и другие люди, которых я не знал. Меня познакомили с ними, но я забыл их имена и кто они были.

Они все собрались вокруг животного, было впечатление, что они все время о чем-то советуются с капитаном «Хинемоа» - Боллонсом. По-видимому, они считали его самым опытным, поскольку он моряк. Они спорили, один высказывал одно мнение, другой - другое, потом они мерили его - в обхват и длину. Он был на пару дюймов больше четырнадцати футов, а считалось установленным, что Пелорус Джек был четырнадцати футов длиной.

Капитан Боллонси мистер Оллпорт измеряли его, а потом они разговаривали между собой. Я стоял в стороне. Капитан Боллонс подошел ко мне и сказал:

- Так вот, Чарли, - это не Пелорус Джек.

- Вы в этом уверены? - спросил я.

- Да, уверен, - ответил он, а я возразил:

- Ну, а я утверждаю, что это никто иной, как Пелорус Джек, и вы можете говорить все, что угодно. Я знал и видел его слишком часто, не раз, а сотни раз, каждый день с тех пор, как здесь поселился.

- И все-таки, - сказал капитан, - это не Пелорус Джек. Цвет не тот, длина не та, все не то.

- Ладно, капитан, - ответил я. - Это Ваше мнение. Я-то хотел сделать, как лучше.

Он больше ничего не сказал, подошел к мистеру Оллпорту, а потом вернулся и добавил.

- Ладно, Чарли, от имени правительства мы все благодарим Вас за Вашу службу, но Вы еще увидите Пелорус Джека при исполнении им своих служебных обязанностей - он будет плыть рядом с первым же пароходом, который пойдет через пролив.

Первым пароходом оказался «Хинеома» (Я не мог найти в отчетах Новозеландского морского министерства упоминания о визите «Хинемоа» и о том, что он входил в бухту, где стоял маяк), но Пелорус Джека возле него не было. Больше я о нем не слышал, и с этих пор его больше никогда никто не видел.

- Следующий прилив, - продолжал рассказ мистер Мёллер, - смыл тело дельфина с лодочного спуска и его отнесло к берегу, обращенному в сторону острова Дюрвиль. Там его увидел норвежский рыбак по имени Галзелл, и он подтвердил, что это Пелорус Джек. Но они бросили тело гнить на берегу.

И знаете что, - закончил Чарли Мёллер, - закон был издан потому, что многие хотели заполучить его - об этом мечтали музеи в Берлине, этого хотел и музей в Вене. И наши люди, боясь, что кто-нибудь убьет его, так как за его тело дороге заплатят, стали его охранять. А я упустил свой шанс разбогатеть. Я оставил его гнить там - просто я ничего не соображал».

Мир изумлялся истории Пелорус Джека. Однако при этом даже те немногие, которым были известны рассказы античных писателей о дельфинах, продолжали относиться к ним, как к сказкам. В Лондоне в 1929 г. Линнеевское общество провело исследование жизни и поведения Пелорус Джека, доклад о котором был сделан на ежегодном собрании. Президентом общества в то время был сэр Сидней Хармер, известный исследователь китообразных. «В свете этой истории, - писал Хармер,- мы должны пересмотреть наше недоверчивое отношение к сообщениям древних писателей о дружеском расположении дельфинов к человеку». Всерьез такое отношение к ним стало меняться десять лет спустя, после того, как был создан океанариум Марин Стьюдиос во Флориде. Однако окончательно достоверность историй, рассказанных древними греками и римлянами, была доказана только в 1956 г. у Опонони диким дельфином.

Опонони, как я говорил уже в начале книги, - это маленький портовый городок в самом центре Хокианга-Харбор, естественной гавани, расположенной на западной стороне северного острова Новой Зеландии, вблизи его оконечности.

Хокианга, конечно, маорийское название (происхождение названия Опонони, хоть оно и кажется похожим на маорийское, остается невыясненным). В округе живет много маорийских семей - потомков аборигенов. Дорога, ведущая на север, у Опонони проходит вдоль песчаного берега бухты. Между шоссе и холмами едва хватает места, чтобы расположиться небольшому городку. В нем имеется отель - деревянное строение в колониальном стиле, выкрашенное в белый и зеленый цвет, с длинными верандами, спускающимися прямо к шоссе (В настоящее время его не существует. Он сгорел. - Прим. ред.), почтовая контора, станция обслуживания, лавка и бар. Это все, что есть в городе, да еще деревянный Мемориал Холл и кемпинг, где приезжающие провести рождественские каникулы ставят под соснами свои палатки или фургоны.

В отличие от привычного для Новой Зеландии ландшафта, здесь природа полна тишины и покоя. Холмы, окружающие гавань, имеют плавные очертания и окрашены в мягкие тона. Если смотреть из Опонони, холмы, с севера прикрывающие бухту, кажутся сложенными из чистого песка нежно-розового цвета, как будто они вобрали в себя солнечный закат. Даже берега Эгейского моря вряд ли могли представить собой более подходящее место для создания легенд о дельфинах, чем этот прелестный уголок.

Сейчас я попытаюсь показать, что общего есть у Опонони с Иасосом, Пороселене и Гиппо. Некоторые считают, что устриц нужно есть только в те месяцы, в названии которых есть буква «р», и мне хочется думать, что дельфины предпочитают проявлять свое дружеское расположение к людям в местах, в названиях которых имеется буква «о», а по возможности и другие буквы, входящие в слово «dolphin»: Милет и Тайнарон, Иасос, Пороселене, Поццуоли, Гиппо, Нарбонна, Мотутапу и пролив Пелорус. Похоже, что дельфины предпочитают, чтобы в именах людей - их друзей - тоже была буква «о», хотя они охотно делают исключения.

Создал дельфинов Дионис, общались с ними Арион, Койранос, мальчик Дионисий; был ли у дельфинов лучший друг, чем Оппиан? Что касается кличек, на которые они откликались, то Плиний пишет, что всем другим они предпочитали кличку Само, а я думаю, что главным образом они требовали, чтобы в кличке была буква «о». А поэтому обязательно должен был состояться визит дельфина в маленький городок Опонони, в названии которого нет ни одной буквы, которой бы не было в названии животного (Автор сравнивает название Опонони с английским написанием слова дельфин - dolphin. - Прим. пер.).