Рассуждение о переворотах на поверхности земного шара и об изменениях, какие они произвели в животно - Кювье Ж.. Страница 8

Это исследование предполагает определение вида, которое должно служить основанием для того употребления, которое делают из этого слова, а именно: вид заключает в себе особей, происходящих одни от других или от общих родителей, а также и тех, которые похзжи на них настолько же, как они походят друг на друга¹¹. Точно так же мы называем вариациями вида только расы, более или менее различные, которые могут произойти от него через рождение. Наши наблюдения над различиями между предками и потомками суть для нас единственное разумное руководящее правило; всякое другое принадлежит бездоказательным гипотезам.

Итак, принимая вариацию в указанном смысле, мы замечаем, что составляющие ее отличия зависят от определенных обстоятельств, и что степень этих различий увеличивается вместе с увеличением интенсивности этих обстоятельств.

Таким образом, наиболее поверхностные признаки суть наиболее изменчивые: цвет зависит в большой степени от света, густота шерсти от теплоты, величина от обилия пищи; но у дикого животного даже эти вариации очень ограничены привычками животного, которое неохотно удаляется от мест, где оно в достаточной степени находит все необходимое для поддержания своего вида, и которое распространяется лишь настолько, насколько она находит также и совокупность этих условий. Так, хотя волк и лисица живут во всех широтах между жаркой и полярной зоной, но они едва ли подвергаются на этом неизмеримом пространстве иному изменению, как большей или меньшей пышности их шерсти. Я сравнивал черепа лисиц севера и Египта с черепами французских лисиц и нашел лишь индивидуальные отличия.

Дикие животные, удерживаемые в более ограниченных пространствах, меняются еще менее, в особенности плотоядные. Единственным отличием между гиеной Персии и гиеной Марокко является лишь разница в густоте гривы.

Дикие траводяные животные подвержены несколько более глубокому влиянию климата потому, что здесь присоединяется влияние пищи, которая различается и по обилию, и по качеству. Так, величина слона будет больше в одном лесу, чем в другом; у них будут более длинные бивни в местностях, где пища более благоприятствует образованию слоновой кости; тоже самое у благородных и северных оленей в отношении их рогов. Но возьмите двух самых различных слонов, и вы убедитесь, что нет ни малейшего различия ни в числе, ни в сочленениях костей, ни в структуре их зубов и т. д.

Впрочем, траводяные животные в диком состоянии более ограничены в своем распространении, чем плотоядные, потому что к перемене температуры присоединяется смена растительных видов, мешая их распространению.

Природа позаботилась также о том, чтобы препятствовать изменению видов, могущему произойти от скрещивания, тем, что она наделила их взаимным отвращением. Нужны все ухищрения человека, все его могущество для осуществления скрещиваний даже у наиболее сходных видов; и когда потомки плодовиты, что случается очень редко, их плодовитость не идет дальше нескольких поколений и по всей вероятности не имела бы вовсе места без постоянных усилий, направленных на ее поддержание. Так, в наших лесах мы не видим промежуточных особей между зайцем и кроликом, между оленем и ланью, между куницей и белодушкой.

Но власть человека меняет этот порядок; он выводит все вариации, к каким только способен тип каждого вида, и получает расы, которых эти виды, предоставленные самим себе, никогда не дали бы.

Здесь степень изменчивости тоже пропорциональна интенсивности своей причины, каковою является рабство.

Эта изменчивость не очень велика у видов полудомашних, как кошка. Более мягкая шерсть, более яркая окраска, более или менее крупный рост—вот и все, чему она подвергается; но скелет ангорской кошки не отличается ничем постоянным от скелета дикой кошки.

У домашних травоядных животных, которых мы переносим во всякие климаты, которых мы подвергаем всякого рода режимам, которым мы различно отмериваем пищу и распределяем работу, мы получаем большие изменения, но все же только поверхностные: больший или меньший рост, более или менее длинные рога, иногда совершенно отсутствующие, более или менее сильные жировые скопления на плечах образуют различия у быков; эти различия сохраняются долго даже у рас, перенесенных за пределы той страны, где они образовались, если принимают меры против скрещивания.

Таковы же бесчисленные вариации овец, которые касаются главным образом шерсти, ибо это тот предмет, на который человек обращает наибольшее внимание. Изменения немного менее значительны, хотя все же очень заметны у лошадей.

Вообще форма костей меняется мало; их соединения, их сочленения, форма больших коренных зубов никогда не меняются.

Слабое развитие клыков у домашней свиньи, срастание копыт у некоторых ее рас, есть высшее из различий, какого мы достигли у травоядных животных.

Наиболее яркий результат воздействия человека обнаруживается на животном, которым он наиболее полно овладел, на собаке, животном, настолько нам преданном, что оно как будто принесло нам в жертву свое я, свои интересы, самое чувство. Разнесенные человеком по всему свету, подверженные всевозможным воздействиям, могущим влиять на их развитие, предоставленные при спаривании на волю их хозяина, собаки меняются по окраске, по обилию шерсти, которую они иногда совершенно теряют, по своей природе, по величине, которая может разниться в отношении один к пяти в линейных размерах, что составит больше, чем стократную разницу по массе, по форме ушей, носа, хвоста, по относительной высоте ног, по прогрессивному развитию мозга в домашних разновидностях, откуда вытекает даже различная форма головы, то тонкая с удлиненной мордой, плоским лобом, то с короткой мордой и выпуклым лбом,—до такой степени, что видимые различия между сторожевой собакой и пуделем, между борзой и догом сильнее, чем различие каких бы то ни было диких видов одного и того же рода; наконец, и это максимум известных до сего дня вариаций в животном царстве, существуют породы собак, имеющих на задней ноге лишний палец с соответствующими костями плюсны, как у человека бывают шестипалые семейства.

Но во всех этих разновидностях отношения костей остаются те же, и никогда форма зубов не меняется сколько-нибудь заметно: самое большее, что у какой-нибудь особи развивается лишний ложный коренной с одной или другой стороны*.

* Смотри доклад моего брата о разновидностях собак, напечатанный в «Annales du Museum d'histoire naturelle». Эта работа была выполнена по моей просьбе на скелетах всех разновидностей собак, изготовленных по моему заказу.

Итак, у животных есть признаки, противостоящие всяким влияниям, будь то природные или со стороны человека, и ничто не показывает, что время может оказать на них больше влияния, чем климат и одомашнение.¹²

Я знаю, что иные натуралисты сильно рассчитывают на тысячи лет, которые они легко накопляют почерком пера, но в таких вопросах мы можем судить о том, что могло бы произвести долгое время, лишь мысленно умножая то, что произвело более короткое.¹³ Поэтому я попытался собрать самые древние документы о формах животных. Нет других, которые по древности и по изобилию равнялись бы египетским.

Египет дает не только изображения, но и забальзамированные тела самих животных, сохранившихся в катакомбах.

Я самым тщательным образом изучил фигуры животных и птиц, выгравированные на многочисленных обелисках, привезенных в древний Рим из Египта. Все эти фигуры в целом, что одно лишь могло служить предметом внимания художника, представляют полное сходство с видами, как мы их видим теперь.

Всякий может рассмотреть их копии, даваемые Киркером и Зоега: не сохраняя чистоту черт оригинала, они все же дают очень ясные фигуры. На них легко можно различить ибиса, грифа, сыча, сокола, египетского гуся, чибиса, коростеля, гадюку или аспида, рогатую гадюку, египетского зайца с его длинными ушами, даже гиппопотама; среди многочисленных гравюр, находящихся в большом труде об Египте, встречаются иногда самые редкие животные, например, альгазель, которую в Европе увидели всего несколько лет тому назад*.