Роузлинд (Хмельная мечта) - Джеллис Роберта. Страница 78

По его щекам текли слезы. Саймон взял полотенце и вытер лицо Ричарда. Король сжал руку Саймона.

– Что я говорил? Кто это слышал? – спросил Ричард.

– Никто, – ответил Саймон.

Глаза Ричарда открылись, и он пристально посмотрел на Саймона. Затем улыбка тронула его губы.

– Тебе не нравятся падшие женщины, Саймон, не так ли? Я думал, ты редко прибегал к их услугам, даже когда был молод, но мне казалось, ты скрывал это от меня.

– Они удовлетворяли мои потребности, – бесстрастно ответил Саймон.

Король издал какой-то странный звук.

– Мои потребности, – выдохнул он, – мои, не твои. Ты умен, Саймон. Моя матушка давно заметила это. Но ты больше не будешь бесчинствовать в притонах. Клянусь, я сниму с тебя этот груз. Когда мы найдем женщин, я женюсь на Беренгарии сразу же, как только смогу. Клянусь!

Саймон ответил успокаивающе:

– Конечно, скоро, очень скоро мы найдем их. Но прежде Вы должны поправиться, милорд. Отдыхайте. Когда Вы поправитесь, все будет хорошо. Вот увидите, все будет прекрасно.

Предсказания Саймона были не совсем точны, но ситуация улучшилась. Хотя приступы лихорадки возвращались, они были все слабее и слабее, и королю с каждым днем становилось лучше. Ему не терпелось отплыть с острова, когда он узнал, что здесь не нашли кораблей. Но протесты врачей задержали его на несколько дней. Была еще одна причина, по которой он задержался на Родосе. Возник вопрос о судьбе Кипра. Со всех сторон неслись жалобы на Исаака Комненуса, тирана, который захватил остров хитростью и управлял им с группой платных наемников, таких же злобных и развращенных, как и их хозяин. Все окружающие правители ненавидели его, потому что он заблокировал торговые пути.

Кипр был очень богатой добычей. До того, как остров был захвачен Комненусом, он был перевалочной базой для первых крестоносцев. Исаак извлекал немалую выгоду из дружбы с Саладином. Он делал все, что мог, чтобы захватывать любую помощь, посылаемую войскам, осаждавшим Акр. Была причина, заставлявшая верить, что двадцать пять пропавших кораблей отнесло к Кипру. Сам факт, что ни один из них не встретил Ричарда на Родосе, подтверждал, что корабли не получили на Кипре радушного приема. Это повлияло на решение Ричарда. Они поплывут на Кипр и проверят слухи.

В течение четырех дней после шторма корабль, на котором плыли дамы, медленно двигался неизвестно куда. Никто не радовался тому, что земля не показывалась столь длительное время. Но на корабле было достаточно воды и продуктов, так что непосредственной опасности не было. Ближе к вечеру второго дня на горизонте показались два корабля. Мнения разделились. Одни хотели подождать их, другие настаивали на том, чтобы плыть дальше. Конечно, корабли могли оказаться частью флота Ричарда. Дамы больше склонялись к тому, чтобы подождать их. Они думали, что таким образом новость об их спасении быстрее достигнет Ричарда.

Бьорн, которого вызвали для консультации, не очень хотел плыть в их компании, так как суда могли оказаться вражескими. Но потом он решил, что на борту было достаточно воинов, чтобы отразить любую атаку. Капитан, хотя и знал, что его корабль не очень быстрый, считал, что при необходимости он сможет развить достаточную скорость. Он не хотел упустить возможность узнать, где они находятся. Паруса приспустили, и все ждали, наблюдая, как приближающиеся корабли становились все больше.

К их величайшей радости, корабли оказались частью заблудившегося флота, но и новоприбывшие не имели представления, где они находятся. Но сейчас они были достаточно сильны, чтобы отразить любое нападение. Они плыли вперед еще три дня. На следующий день после встречи ветер начал усиливаться. К закату он стал еще сильнее. И снова ветер погнал их, беспомощных, вперед. Но в этот раз, когда стало совсем темно, дозорный закричал, что он видит свет.

Капитана, который знал, какой драгоценный груз он везет, раздирали сомнения. Свет, увиденный на расстоянии, мог быть только маяком, показывающим путь к безопасным бухтам, но бухты в отвесных скалах островов Средиземного моря были часто окружены опасными рифами. Неосторожное приближение может принести несчастье вместо безопасности. Капитан очень хотел укрыться от шторма, который еще больше усилился, поэтому он приказал снова спустить паруса. Он увидел, что другие корабли понесло вперед, и закричал, чтобы предупредить их, но порыв ветра заглушил его голос.

Бьорн тоже ощутил беспокойство. Он ничего не знал о Средиземном море, кроме того, что на его берегах и островах живет больше врагов, чем друзей. Он тоже хотел укрыться от шторма, но не ценой сражения с кем-то.

– Позвольте мне послать своего человека посмотреть, в чем дело, – прокричал он в ухо капитану; – Две пары глаз лучше, чем одна. А я поведу корабль.

Они быстро пришли к соглашению. Один из рыбаков Бьорна полез наверх, а Бьорн повел судно. Дозорный показывал им, в каком направлении плыть. Несмотря на приспущенные паруса, они плыли довольно быстро.

Вдруг голос дозорного смолк. Пальцы Бьорна побелели, так сильно он сжал руль. Внезапно раздался чей-то крик:

– Мертвецы! Мертвецы впереди!

Бьорн судорожно вздохнул. Одновременно закричал рыбак:

– Мародеры! Мародеры!

Бьорн налег на руль, но его так сильно ударило, что он аж задохнулся от боли. Капитан отдавал приказания, стараясь в то же время помочь Бьорну удерживать руль. Корабль накренился. С носа донеслись крики женщин, в трюме заржали лошади, вода хлынула на гребцов, цепляющихся за весла.

– Мы не сможем уплыть, – закричал капитан.– Мы должны посмотреть, что можно сделать.

Бьорн сразу же понял, что имел в виду рыбак, закричав «мародеры». Огонь был зажжен не в безопасном месте, а там, где корабль непременно наскочит на рифы и затонет. Затем появлялись негодяи, обогащавшиеся на трупах, либо добивая тех, кто не утонул, либо брали их для выкупа. Бьорн зло ругался на саксонском и французском. Ночью и при таком ветре они ничего не могли сделать – только обогнуть это место и, когда рассветет, приплыть назад.

Позже прошел сильный ливень, но ветер стих. На следующее утро солнце сияло на чистом небе, и легкий бриз гнал корабль к превосходной бухте, в которой на якоре мирно покачивались многочисленные корабли.

Снова капитан, Джоанна, Бьорн, Беренгария и Элинор совещались, что им делать дальше.

– Вы уверены, что огонь был преднамеренно зажжен в опасном месте? – спросила Джоанна.

– Мы видели обломки судов сегодня утром, мадам. Они совсем недалеко от гавани. И, кто бы ни правил здесь, он не может не знать, чем занимаются его люди.

Элинор кивнула.

– Мои земли расположены на побережье, леди Джоанна. У меня постоянно наблюдают за тем, чтобы предотвратить крушения, – она посмотрела на Бьорна.– Конечно, иногда случается, что какая-нибудь банда совершает набеги.

Бьорн отрицательно покачал головой, его глаза загорелись гневом.

– Нет, миледи, это постоянные злодейства. Я видел остовы других разбившихся кораблей.

Возглас сожаления сорвался с губ Беренгарии, и ее глаза наполнились слезами. Лицо Джоанны вдруг стало удивительно похоже на лицо ее матери-королевы – взгляд суровый, губы упрямо сжаты.

– Есть ли спасшиеся? – спросила она. Капитан пожал плечами.

– Корабли были хорошо оснащены. Конечно же, утонули не все, но были ли они убиты на берегу, я не знаю. Мы отправляли лодку, но они ничего не нашли. Честно говоря, мадам, я не знаю, где мы находимся. Это остров, причем довольно большой, но таких много в море.

– Тогда мы должны выяснить, остался ли кто-нибудь из наших людей жив, и если да, то, что можно для них сделать. Есть ли смысл в том, чтобы вернуться назад, послать на берег сильный отряд?

– Не думаю, мадам. Если наши люди там, то их будут держать в пещерах и усиленно охранять. Мы можем потратить недели, чтобы найти, где они спрятаны, – ответил Бьорн.– Я не верю, что их там держат, более вероятно, что их переправили в более надежное место. Джоанна посмотрела на Элинор. То были ее люди, и она лучше знала их способности.