Сладкая месть - Джеллис Роберта. Страница 43

Иэн заметил недовольство Джеффри и засмеялся.

– Я уже пообещал, что буду участвовать не более чем в двух-трех турах, – сказал он. – Ричард попросил меня о дружеской дуэли, и, видя свое преимущество перед ним в его нынешней, далеко не лучшей форме, я согласился. Кто еще желает сразиться со мной? Джеффри?

– Ни в коем случае! – засмеявшись, воскликнул Джеффри. – Я не хочу, чтобы меня вышибли из седла, а затем сбросили на землю, что случается каждый раз, когда я состязаюсь с вами. Я с радостью предоставлю эту честь кому-нибудь другому. Вам незачем опасаться, что будет недостаток в претендентах. Только помните о своем обещании – не более двух туров.

– Я... – начал было Уолтер, но тут же замолчал, вспомнив о переломанной ключице.

– Как-нибудь в другой раз, – улыбаясь, сказал Иэн. – Ты будешь частым гостем в Роузлинде. Нам еще неоднократно представится возможность испытать друг друга. Никак не могу понять, почему мы не сделали этого, когда ты в последний раз гостил у нас.

– Потому что он был слишком занят, повсюду следуя за Сибель, чтобы беспокоить вас, папа, – поддразнил Саймон.

– Должен сказать, что я одобряю его вкус, – отметил Иэн. – Если бы я выбирал между собой и Сибель, я бы тоже предпочел ее.

– Не думаю, что я согласна с вами, – вставила Рианнон с деланным оттенком серьезности. – Я бы наверняка предпочла вас, Иэн. Сибель всем хороша, но...

Все рассмеялись, но тут же перевели внимание на Вильяма, когда Иэн с некоторой озабоченностью принялся осматривать снаряжение своего внука. Уолтер взглянул на Сибель и поймал на себе ее взгляд. Она весело улыбалась, по-видимому вовсе не испытывая неудобства от шуток, и Уолтер тотчас же позабыл о легком смущении, причиненном ему Саймоном, о разочаровании и бессоннице предыдущей ночи. И теперь лишь сожалел о том, что он не сможет принять участие в турнире и Сибель не увидит, какой он искусный воин.

Уолтер решил, что он мог бы завоевать приз. Возможно, Ричард дрался на турнирах не хуже его или даже лучше, но Уолтер не думал, что он действительно намерен состязаться. Саймон тоже не входил в число поединщиков: жених не принимал участия в свадебных турнирах. Слишком велика была в случае его участия вероятность того, что он не смог бы тогда нормально справиться со своей главной ролью. Из тех же мужчин, что могли состязаться, Уолтер был, вероятно, наиболее искусен. Он пошевелил для пробы плечом.

– Нет, – тихонько прошептала ему на ухо Сибель, незаметно подойдя к нему сбоку. – Нет, оно еще не зажило. Вы не сможете отразить щитом удар пики.

Уолтер опустил на нее глаза.

– Этот брак будет доставлять мне массу неудобств, коль вы способны читать мои мысли, – укоризненно сказал он.

– Только слепой или идиот не смог бы прочитать сейчас ваши мысли, – парировала она, улыбнувшись. Затем положила свою руку на его и добавила более серьезно: – Я не сожалею о том, что вы не можете сражаться, милорд. Я знаю – это очень глупо с моей стороны, но я бы боялась за вас.

– Считаете, я настолько глуп, что не способен твердо держать свои позиции во время поединка? – спросил Уолтер, но в голосе его не было ни гнева, ни раздражительности. Этот вопрос просто был направлен на то, чтобы вытянуть из Сибель признание, которое он хотел услышать.

– Вы же знаете, что это не так, – не без намека ответила она. – Но когда нечто очень желанное уже почти что в ваших руках, разве можно не бояться, что какие-нибудь непредвиденные обстоятельства отнимут у вас предмет вашего обожания? Или я глупее остальных?

– Нет, если этот предмет для вас – я, – ласково уверил ее Уолтер.

– Возможно, мне не следует признаваться, но я бы не хотела потерять вас теперь. – Вдруг в глазах Сибель заиграли озорные огоньки. – Начинать сначала, после всех тех волнений, испытанных мною при осуществлении выбора, было бы уже слишком.

– Ах вы маленькая змея, если бы мы были одни, я бы заставил вас пожалеть о своих последних словах, – прошептал Уолтер.

– Сначала вы называете меня осой, затем змеей. Неудивительно, что вы считаете, будто должны угрожать мне наказанием, – произнесла Сибель, сложив свои милые губки восхитительным бантиком.

– Угроза? Какая еще угроза? Это было обещание! – ласково воскликнул Уолтер и рассмеялся, заметив, что Сибель покраснела.

В этот момент к ним подошел маленький Иэн с кубками горячего ароматного вина, а другой юноша предложил поднос с сыром, пирогами и хлебом. Сибель и Уолтеру пришлось отвлечься друг от друга и заняться выбором еды, после чего их вовлекли в общую беседу. Следом за этим все, словно по уговору, направились к выходу из зала. Уолтер почти не сомневался, что причиной этому служило нетерпение Вильяма, которому потворствовал его снисходительный дед, хотя еще было слишком рано, но заметил, что ему тайком жестикулирует Саймон, и не стал препятствовать намерениям всей группы.

Когда все направились к выходу, Саймон и Уолтер остались позади, так, чтобы замыкать шествие.

– Вчера вечером приехал Эфан, – сказал Саймон. – У меня есть кое-какие новости для тебя. Это не срочно, но, я думаю, интересно. В Монмут не только до сих пор прибывают новые люди, но по дорогам между замком, Аском и Абергавенни шастают дозоры.

– Ричард оповещен? – спросил Уолтер.

– Я решил предоставить это тебе, – ответил Саймон. – Ллевелин, конечно, уже знает об этом. Если тебе удастся улизнуть от Джеффри и моего отца, можешь поговорить с Эфаном сам. Нет смысла добавлять к беспокойствам, которые их терзают, новые волнения, выставляя напоказ наши с ними разногласия. Как бы там ни было, не думаю, что ты узнаешь от Эфана больше, чем я уже рассказал тебе и чем ты знаешь сам. Все признаки указывают на то, что в Монмуте ждут очередного нападения.

– А если оно не последует?

Саймон лишь пожал в ответ плечами. Сказал бы он что-нибудь еще, Уолтер так и не узнал, поскольку оба заметили, что на них оглядывается Джеффри, и ускорили шаг, не желая подавать виду, будто хотят поговорить тайком от всех.

Ужасно неловко, подумал Уолтер, состоять в политических разногласиях с людьми, связанными с тобой кровными узами, особенно если эти узы скреплялись любовью.

Нетерпеливый Вильям убежал вперед, и, дойдя до конюшен, все увидели, что его лошадь, лошади Джеффри и Иэна уже оседланы. Турнирная площадка находилась не очень далеко. Уолтер, Саймон и дамы предпочли прогуляться пешком. Они прибыли раньше конных членов своей группки и огляделись по сторонам. Было еще довольно рано, и смотреть пока, в принципе, было не на что. Ложи уже были установлены: пустые скамейки закрывались от ветра с трех сторон шатром золотисто-красного цвета и обогревались жаровнями с древесным углем. Подушечки для того, чтобы было удобней сидеть, скамеечки и грелки для ног, все яркие принадлежности, создававшие атмосферу празднества, слуги должны были принести, когда к арене начнут стекаться зрители.

На порядочном расстоянии от лож, с тыльной стороны турнирного поля, отряд воинов во главе со своим проницательным командиром уже наводил порядок на пустыре. В данный момент эта задача не представляла сложности. Многие люди прошагали всю ночь, чтобы взглянуть на поединки и принять щедрые дары, которые, как правило, раздавались в такие праздники. Многие из них сидели или лежали вокруг больших костров, которые им позволили развести, и отдыхали, ели или пили. Позже, под влиянием бесплатного пива, студня и возбуждения, они могли разбушеваться. Тогда воинам, возможно, пришлось бы отдубасить пару человек для острастки, но пока все шло спокойно.

Высокородные гости посмотрели на них и заулыбались, но не заметили ничего такого, что могло заинтересовать их. Они последовали в круг пустых лож. Саймон шел между своей матерью и Рианнон, Уолтер – между Джоанной и Сибель. Обе группки оживленно беседовали. Дойдя до края шатра, они увидели арену. Здесь царило настоящее оживление, поскольку Вильям был не единственным нетерпеливым юношей. Вокруг церемониймейстеров турнира толпилась молодежь, которую едва сдерживали два более снисходительных или более рассудительных командира, появившихся на поле. Саймон и Уолтер улыбнулись и направились к толпе. Женщины обменялись взглядами.