Берег Скелетов - Дженкинс Джеффри. Страница 28

«Черт возьми, — подумал я. — Сейчас самый подходящий момент рассеять его сомнения относительно моего рассудка».

Я отошел от перископа и жестом приказал Джону занять мое место. Джон прильнул к окулярам. Все, кто был рядом, не сводили с него глаз, и все заметили, как побелело его лицо. После того как он дважды обвел перископ по кругу, я тронул его за плечо, и он отошел от прибора с видом человека, потрясенного виденным.

— Благодарю вас, сэр, — сказал он.

Я снова изменил курс и едва успел произнести «Самый малый вперед!», как лодка вздрогнула, словно ее толкнул кто-то невидимый. «Форель» накренилась и замерла на месте. Тщательно обозревая в перископ море, я понял, что произошло. В канал из боковой протоки стекала огромная масса воды, накапливавшейся там лишь во время большого прилива. Наше положение было хотя и серьезным, но не безнадежным.

— Продуть главные цистерны! — подал я команду.

«Форель» вздрогнула, на какое-то мгновение неподвижно повисла в воде, потом словно прыгнула к поверхности. После всех пережитых нами неприятностей я уже почти спокойно выслушал доклад, что у нас повреждены горизонтальные рули.

Теперь волей-неволей приходилось идти в надводном положении, уповая на то, что нас не обнаружат до того, пока мы не нанесем удара. Взошла луна, и, если на АПЛI окажется внимательный вахтенный, нас ничто не спасет.

— Я сам буду управлять лодкой с мостика, — объявил я Джону, снимая с крючка свой старый бушлат, и уже начал было подниматься по трапу, когда вспомнил о категорическом приказе: «Вы уничтожите…»

— Поставьте взрыватели в подрывные заряды, — приказал я Джону. — Буду регулярно связываться с вами. Если в течение пяти минут вы от меня ничего не услышите, вы обязаны взорвать лодку. Никто не должен подниматься наверх. Вы меня поняли?

— Приказать людям занять посты для срочного оставления лодки, сэр?

— Нет, вы взорвете подрывные заряды. Вот и все.

— Есть, сэр! — Джон бросил на меня мрачный взгляд, и я понял, что он выполнит мой приказ…

Фонтаны брызг ударили мне в лицо, как только я поднялся на мостик, соленая вода защипала губы. Остров Двух кривых дюн, выглядевший таким угрюмым в перископ, сейчас, окруженный огромными бушующими волнами, казался просто страшным. «Форель» словно застряла в хаосе вспененной воды. Я не смог разглядеть всего корпуса лодки и остался доволен: вахтенные на АПЛI должны были обладать слишком уж острым зрением, чтобы обнаружить нас, ну а радиолокатор ведь был ее ахиллесовой пятой. Я почувствовал себя спокойнее. Ощущение полного одиночества среди бушующего моря и близости пустыни вытеснило страх перед АПЛI.

— Курс один—один—ноль! — приказал я по переговорной трубе.

«Форель» шла по почти неразличимому в кипящей воде каналу. Пена хлестала через медленно плывущую лодку. Земля слева была так близко, что даже в призрачном свете луны я мог различать кустарник на волнистых дюнах берега.

…Я не сводил глаз с юго-запада — там, во внутренней гавани, должна стоять сейчас АПЛI. Нам оставалось идти мили полторы, а потом…

— Боевая тревогам — скомандовал я. — Приготовить все торпедные аппараты. Установить торпеды на четыре и шесть футов. Орудийной прислуге быть в готовности. Открывать огонь по моему приказу.

— Есть, сэр! — донесся до меня голос Джона.

Я снова несколько изменил курс, поскольку канал делал последний перед гаванью поворот. Сердце колотилось отчаянно: у нас не оставалось иного выбора: или все, или ничего.

Но что это?! Я напряг зрение и не поверил собственным глазам: почти на одном уровне с высотой прилива между лодкой и берегом шла прямая отчетливая линия!

Ничего подобного на моей карте не было. Неужели немцы построили тут железобетонную дамбу, связавшую их убежище, их логово, с этими негостеприимным берегом?.. Я еще сильнее напряг зрение. Да, самая настоящая дамба. Мы были уже почти у цели.

— Курс три—два—ноль! — отдал я команду.

«Форель» прошла последний поворот со значительно более спокойной, какой-то маслянистой (это сразу бросилось мне в глаза) водой, и передо мной открылась внутренняя гавань. В дальнем конце ее стояла грозная АПЛI. Грозная и такая красивая… Я сразу определил, что она имела, конечно же, не меньше трех тысяч тонн водоизмещения.

Ее светлая окраска не только была превосходным камуфляжем, но и придавала особую прелесть четким линиям корпуса и похожей на крыло обтекаемой боевой рубке.

— Все аппараты готовы? — спросил я.

— Все аппараты готовы, сэр. Торпеды установлены для поражения на глубине четыре и шесть футов.

АПЛI была в моей власти. Мне не требовались бесчисленные данные, обычно необходимые при атаке, — оставалось только направить «Форель» на АПЛI и произвести торпедный залп. Теперь опасность состояла в том, что при поражении противника на такой малой дистанции могла пострадать и сама «Форель». Но риск есть риск.

— Внимание! Приготовиться! Цель прямо по носу!

«Форель» стала в позицию носом к противнику. К моему величайшему изумлению, я обнаружил, что группа матросов АПЛI выполняет при слабом свете фонаря какую-то работу на корпусе лодки, а двое стоят недалеко от нее, на песчаной отмели.

Именно в это мгновение «Форель» сильно качнулась. Я так и не понял, что произошло, то ли мы попали в одно из многочисленных в этом месте поперечных течений, то ли внезапно изменилась плотность воды, но факт остается фактом: «Форель» вдруг сильно накренилась. Пытаясь удержаться на ногах и невольно взмахнув руками, чтобы уцепится за что-нибудь, я нажал на спуск ракетницы и выпустил опознавательную ракету «Форели». Она ярко осветила гавань, на мгновение затмив даже свет луны. Немцы уставились сначала на ракету, потом — в растерянности и ужасе — на силуэт «Форели».

Продолжая ослепительно гореть, ракета начала снижаться, упала в воду, и вода в гавани мгновенно вспыхнула. Я стоял ошеломленный.

…Даже теперь я не могу сказать, сколько времени заняли последующие события. Первым моим побуждением было отдать приказ о торпедном залпе, но в эту минуту пламя подошло вплотную к АПЛI. Языки взвились над мостиком вражеской лодки, и я увидел, как побежали с нее люди. Но огонь быстро приближался и к «Форели».