Войны охотников за головами-1: Мандалоpский доспех - Джетер К. В.. Страница 27

— Продолжайте вести это дело, принц, — Палпатин вяло взмахнул рукой: иди, мол. — Вы хотите уничтожать, мне нравится ваш замысел. Я не люблю долго ждать. Приходите, когда будете готовы принести мне те новые острые инструменты.

— Как пожелаете, мой император, — фаллиен поклонился, повернулся, чтобы уйти.

Толстый жгут черных волос раскачивался, цепляясь за выступающий из-под одежды костяной гребень.

— Я тоже хочу услышать о вашем успехе, — гулко проговорил в спину Ксизору ситх. — Или об отсутствии такового.

Принц ничего не мог поделать: он улыбался, выходя из тронного зала, где оставил Императора наедине со своим старшим слугой. Успех будет, Ксизор в этом не сомневался. Но не тот, которого ждут эти двое.

— Должен предупредить вас, учитель… Тяжелые двери тронного зала закрылись, отгородив их от всего мира.

— Лучше окружать себя дураками, чем иметь дело с амбициозным мудрецом.

— Я признателен тебе за заботу, мой мальчик, — Палпатин понимающе улыбнулся. — Но она излишня. Принц Ксизор любит секретничать. Но я заглядываю в его сердце глубже, чем он подозревает.

— Разрешите мне уничтожить его. Тогда он не сможет предать.

— И уничтожить пользу, которую он приносит? — Император медленно покачал головой, струящаяся мерцающая ткань балахона повторяла движения. — Этот инструмент достаточно заточен, мой мальчик. Он с легкостью прорезает преграды. План, касающийся охотников и их Гильдии, почти гениален. Даже Боба Фетт, как бы ни был он сметлив и умен, не представляет, какие силы брошены против него.

Плотоядная улыбка вновь поползла по тонким, змеиным губам.

— Нет большего удовлетворения, чем побеждать, обратив против разумного существа его собственную силу. Фетт мне надоел, он становится слишком неуправляемым и скоро выяснит, каково это, на собственной шкуре. Как и остальные.

Повелитель тьмы помолчал, прежде чем заговорить; слова его прозвучали необычайно тихо, сиплое механическое дыхание почти заглушило их.

— А принц Ксизор?

— Придет и его черед, — Император по-прежнему улыбался. — И он выучит тот же урок.

Он опять помахал рукой.

— Иди, мой мальчик.

Палпатин развернул трон к звездам — бескрайнему пространству тьмы, раскрывающемуся перед ним.

— Мне нужно подумать.

Первое отведенное ему помещение было богато украшено ткаными гобеленами, отражающимися в металлических драгоценных плитках пола.

— Едва ли, — сказал Боба Фетт.

Времени на то, чтобы убедить нервно улыбающегося и все время кланяющегося управляющего, ушло удивительно мало. Ровно столько, чтобы вкратце изложить свои требования к жилищу и обратить визор шлема к собеседнику.

Управляющего звали Об Фортуна; его лекку лоснились от пота. Внешне он напоминал своего дальнего родственника, предложившего услуги Джаббе Хатту.

В тесной, голой комнатке, куда его привели в конце концов, было так холодно, что дыхание облачком собиралось над головами.

— Надеюсь, вы найдете это помещение уютным, — неуверенно сказал управляющий, вытирая пот со лба. — Если вам что-нибудь понадобится…

— Сойдет, — Фетт осматривал голые стены. — Уйди.

— Ну разумеется, — управляющий с поклонами уже пятился к двери. — Я ожидаю распоряжений вашего…

— Хорошо. Подальше от меня, — Фетт ногой закрыл дверь.

Он слышал, как затихают торопливые шаги в коридоре Потом наступила тишина, только негромко капала вода в углу. Местное насекомое — крохотная версия члена совета Гильдии, что задавал вопросы, но не говорил ничего путного, — проснулось от тепла человеческого тела. Выставив на стебельках глаза, оно попыталось спастись бегством от протянутой руки,, но хитиновый панцирь хрустнул, на влажной стене осталось небольшое пятно. Фетт с любопытством наблюдал, как разбегаются сородичи погибшего. Паразиты и холод его не беспокоили. Охотник бывал и в худших местах.

Зато голые стены не так-то легко заселить жучками иного толка, теми, которые передадут Крадосску и его коллекции старцев-советников любое сказанное здесь слово. Фетт даже не считал нужным обшаривать стены первой предложенной комнаты, чтобы сказать, в каком именно углу больше всего микрофонов и камер. Устроенная старым трандошаном вечеринка тоже едва ли кого обманула. В прошлом Гильдия была одной из самых крепких организаций. Крадосск не стал бы в ее главе, если бы был идиотом..

А Фетт не выжил бы в одиночку, если бы был дураком. Крадосск, несомненно, подозревал, что он откажется от роскошных апартаментов, и приготовил альтернативу. Боба Фетт включил сканер.

Ну, что у нас здесь? В точности как ожидалось. Фетт медленно поворачивался, пока не увидел пульсирующую красную точку на решетке сканера. Он закончил сканирование, обнаружив еще два «жучка» — на разной высоте на противоположных стенах. Нетрудно было извлечь их и раздавить между пальцами. Вместо этого Фетт вынул из кармашка на поясе три «жужжалки» и прикрепил поверх подслушивающих устройств. Теперь тот, кто захочет услышать, что происходит в каморке, досыта насладится звуком его дыхания. Никакой другой шум «Жужжалки» не пропустят.

Необходимость задерживаться здесь надолго не радовала, да Фетт и не собирался оставаться, но следовало дать Крадосску шанс продемонстрировать гостеприимство. А заодно выслушать отговорки. Если потребуется поесть или выспаться, к его услугам «Раб-1», там безопасно. Здесь хватает врагов, так что незачем облегчать им жизнь.

Хотя если кому-то захочется побеседовать (с глазу на глаз, никак не иначе), дверь небольшой влажной комнаты, чьи стены и потолок жрет плесень, открыта для них.

Ждать, и, правда, пришлось недолго. В дверь постучали, заскрипели ржавые петли. Лапа, толкнувшая дверь, была покрыта чешуей.

— Итак, отныне мы — братья, — возвестил с порога трандошан; в узких щелках глазах пылали негодование и примитивное вероломство. — Как мило, ты не находишь? Тебе нравится?

Фетт оглянулся через плечо.

— Мне все равно, — обронил он. — Мне нравится работать. И получать плату.

— Этим ты знаменит, — Босск втиснулся в комнатушку; его тень приплясывала в свете факелов. — И я нахожу удовольствие в том же самом… если плата назначена не за твой шлем.

— Ты говоришь о прошлом, — Фетт стоял в центре каменного мешка, сложив руки на бронированной груди. — Забыл, что сказал твой отец? Новое время для всех нас.

— Ах да… мой папаша, — Босск зашипел от отвращения, огляделся по сторонам и прислонился к стене.

На скамью он сесть не рискнул. Фетт, который минутой назад отказался от того же самого, не мог его осуждать.

— Он вечно талдычит о благородстве и прочей подобной муре. Я презираю его. Жду не дождусь дня, когда буду точить зубы об осколки его костей.

— Дела семейные, — Боба Фетт пожал плечами. — Не интересует, сам разбирайся со стариком. Если осилишь.

Мандалорский доспех Из горла собеседника вырвалось глухое ворчание.

— Когда-нибудь… — Босск прищурился. — Когда Гильдия станет моей…

Боба Фетт вынес решение: дурак. Трандошан понятия не имел о механизме, чьи шестеренки уже перемалывали его.

Ты же здесь поэтому, разве нет?

Босск извлек из складок кожи коробочку. Когти подцепили крышку и выудили извивающуюся закуску.

— Хочешь? — трандошан щедрым жестом протянул коробочку собеседнику.

Фетт отрицательно качнул головой. Насекомые в его рацион не входили.

— Ты меня не одурачишь, — Босск спрятал контейнер. — Как я уже говорил, может, ты и надул этого древнего дряхлого ящера, моего драгоценнейшего папашу, но со мной тот же фокус у тебя не пройдет. Я знаю, зачем ты прилетел.

— Зачем?

— Все просто, — Босск клыками раздавил хитиновый панцирь закуски, проглотил лакомство. — Тебе известно, что Крадосск состарился. Не можешь не знать, вы с ним постоянно сталкивались в прошлом, еще до того, как я вылупился из яйца. Его время подходит к концу, и Гильдия тогда перейдет в мои когти. Это уже решено. Среди старейшин нет никого, кто был бы младше моего отца, у них челюсти заросли паутиной. Они только обрадуются.