Дыхание пустыни (Наказание любовью) - Джоансен Айрис. Страница 26

– Прибыли. Я отвез их на виллу сегодня утром. – Дэймон встал, не сводя с нее печального взгляда. – Почему ты убегаешь?

– Никуда я не убегаю. Просто сейчас у меня нет настроения играть в шахматы. Он нахмурился.

– Ты пытаешься незаметно ускользнуть от меня. Думаешь, я этого не замечаю? Я уже изучил тебя. Кори.

– Пора бы, – нервно рассмеялась она. – Ты задал достаточно вопросов.

– Ты не обязана была отвечать на них.

– Раньше мне было все равно. Просто… – Она не закончила фразу и замолчала.

– Просто я стал подбираться слишком близко? – закончил за нее Дэймон. – А этого ты не позволяешь никому, правда, Кори?

– Каждый имеет право на частную жизнь. Я же не подвергаю тебя допросам.

– Да пожалуйста! Я готов ответить на любой из твоих вопросов.

– Дело не в этом.

– Дело в том, что ты позволила мне подойти к этой черте и не дальше? Правильно?

Господи, невинная беседа превращается едва ли не в скандал, а этого ей совсем не хотелось. Эти три недели с Дэймоном были такими теплыми и удивительно мирными, что ей захотелось, чтобы так продолжалось вечно. Она обнаружила в нем удивительное сочетание импульсивности, заносчивости и мальчишеского задора. Он то пробуждал в ней материнский инстинкт, совсем как Майкл, то вдруг в нем проглядывал взрослый, умудренный опытом человек, которого она видела в пустынном лагере. Но за все эти три недели он ни разу не проявил в себе того чувственного мужчину, который был способен захлестнуть ее в шторме страсти. Она не ожидала, что Дэймон может быть столь приятен в общении или изысканно-вежлив. Последние дни почти возродили в ней надежду на то, что он смягчится и позволит ей забрать Майкла из Кашмеры. Она глубоко вздохнула.

– Я не хочу ссориться с тобой, Дэймон.

– А что, ссора – это для тебя слишком интимное дело? – с горечью спросил он. – Может быть, ты боишься, что я вторгнусь и разрушу твой драгоценный внутренний мир?

– Чего ты так разозлился? – спросила Кори в очевидном недоумении.

– Я злюсь, потому что ты снова убегаешь от меня. А я уже было подумал… – На его лице, как в зеркале, можно было увидеть ярость, отчаяние я разочарование. – Ладно, неважно. Наверное, я недостаточно терпелив.

– Это я заметила. – Впервые за три недели Кори почувствовала тревогу. Дэймон вел себя весьма странно. Это был не тот компанейский парень, которого она узнала здесь, в Кашмере. Это был тот Дэймон, с которым она познакомилась вначале, в Нью-Йорке. Взрывной, аристократичный и опасно переменчивый – человек, от которого можно было ожидать чего угодно. – Но иногда приходится подождать, пока человек не созреет сам для принятия решения.

– Да? – довольно раскованно улыбнулся он. – Я всегда предпочитал инициативу ожиданию. – Он стал к ней вполоборота. – Ты не откажешься пообедать со мной сегодня вечером?

– Я собиралась провести вечер на вилле, с Майклом.

– А ты измени свои планы. – Его улыбка стала шире и нежнее. – Пожалуйста.

Несказанная теплота затопила все ее тело золотисто-медовым приливом.

– Ну как я могу отказать? Не каждый день сам Бардоно говорит "пожалуйста".

– Не каждый день Бардоно так хочет добиться своего. – Он повернулся, чтобы уйти. –Я пойду и организую все, что понадобится.

– Организуешь? Мы что, куда-то едем? Мы будем обедать не во дворце?

Он покачал головой.

– Не сегодня. Я придумал нечто необыкновенное.

И прежде, чем она успела что-то ответить, он повернулся и вышел из библиотеки.

– Боже мой, это действительно нечто необыкновенное, – засмеялась Кори, привстав в джипе, чтобы получше рассмотреть одинокую палатку в черно-серую полоску, казавшуюся почти игрушечной в окружении десятков золотых песчаных дюн. – И не похоже ни на что на свете. – Она вышла из джипа и с сомнением посмотрела на свое вечернее платье из зеленого шифона. – С одеждой я явно перестаралась. Мне надо было бы надеть одно из тех платьев, которые я видела в том поселении. Как ты думаешь, какой цвет был бы для меня подобающим? Я отказываюсь одеваться в синее, но белый или пурпурный тоже не для меня.

Она прошла к палатке. Ее туфли на высоких каблуках проваливались в песок при каждом шаге.

– Кстати, тебе надо было бы издать закон, запрещающий этот дурацкий обычай с платьями разных цветов. Это все равно что клеймо…

– Но для мужчин так гораздо проще. – Глаза Дэймона хитро заблестели. – Они точно знают, кто свободен, а кого нужно оставить в покое. Если бы ваше западное общество обозначило границы так же отчетливо, недопонимания было бы гораздо меньше. – Он приподнял полог палатки и отвел глаза в сторону.

– Кроме того, я точно знаю, какой цвет следует носить тебе.

– Правда? И какой же?

Казалось, он не услышал ее вопроса.

– Как ты думаешь, нам здесь будет не слишком жарко? – Он указал на уставленную блюдами шелковую скатерть, расстеленную на красно-золотом персидском ковре посреди палатки. – Может быть, нам стоит вытащить кое-что наружу?

– Под этот ветер? – Кори покачала головой. – По-моему, лучше остаться внутри. После захода солнца там, наверное, станет прохладнее. – Она села на ковер, достала бутылку вина из ведерка со льдом, откупорила ее и разлила вино в два бокала. – Это даже интересно. Я никогда не устраивала пикник в палатке шейха посреди пустыни! Это так экзотично! – Она подала ему бокал и подняла свой к губам. – Прямо как эпизод из приключений Лоуренса Аравийского.

Он нахмурился.

– Но я привез тебя сюда не для этого. Я не хотел, чтобы ты нашла в этом что-то романтическое. – Он обвел взглядом спартанскую простоту обстановки. – Поэтому я и приказал не привозить сюда ничего, кроме самого необходимого.

Кори рассмеялась.

– Извини, если я отреагировала не так, как ты ожидал. Для меня именно простота и делает все таким экзотичным. – Она подняла алюминиевую крышку над одним из блюд и принюхалась. – Что у нас здесь? По-моему, телятина.

– Я не помню, что я заказывал. – Он сжал пальцами ножку бокала. – Да это и не имеет значения.

Кори лукаво посмотрела на него.

– Ты приглашаешь даму на ужин, и при этом не имеет значения, чем ты ее будешь кормить? Ах, какое отсутствие галантности с твоей стороны, Дэймон!

Он нахмурился.

– И так все пошло вкривь и вкось. Я не хотел чтобы у тебя это вызывало ощущение романтики. – Он подошел к выходу из палатки и откинул полог. Струя горячего ветра немедленно намела внутрь ручеек песка. – Дует сирокко, температура градусов под сто по Фаренгейту, а для тебя все это лишь экзотическое развлечение.

– Не стоит так бурно объяснять мне, что именно тебе пришлось не по вкусу. – Она тщательно прикрыла блюдо, чтобы песок не попал на еду, к снова села на ковер. – Мне нравится все новое, а роскошь не имеет для меня особого значения. – Она задумчиво посмотрела на него. – Ты очень странно ведешь себя, Дэймон!

– Я пытаюсь быть честным с тобой, черт возьми! – Он выплеснул вино на песок рядом с палаткой, и красная жидкость мгновенно исчезла под новыми струями песка, навеваемыми ветром. – Очень важно, чтобы ты знала, что моя жизнь проходит не только во дворцах. Иногда я месяцами путешествую по Эль-Зобару и живу в таких вот палатках. Я не так уж часто выезжаю в Лондон или Париж, а еще реже – в США. У меня достаточно денег, чтобы дать тебе любые материальные блага, все, что тебе потребуется, но я не могу пообещать, что позволю тебе оставить меня хоть на мгновение.

Она посмотрела на него в недоумении, за которым мгновенно последовала паника.

– К чему ты клонишь, Дэймон?

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – проговорил он, запинаясь и не глядя ей в глаза. – Эта единственный разумный выход. У нас есть сын, с которым никто из нас не хочет расставаться и который теперь уже любит нас обоих. В последнее время ты могла убедиться, что я не всегда веду себя как абсолютный дикарь. – Он помолчал и неуверенно добавил:

– Может быть, я даже хоть немного начал тебе нравится…