Горький вкус времени - Джоансен Айрис. Страница 15

Домик представлял собой два изящных здания, соединенных галереей, до которой можно было добраться по внешней спиральной лестнице. Жан-Марк много слышал об этой королевской причуде неподалеку от небольшого дворца Малый Трианон. Ле-Амо оказался очаровательной, буколической, сказочной деревенькой, где от животных исходил приятный запах, а для доения коров использовались ведра из севрского фарфора.

У ног Марии-Антуанетты, обутых в домашние атласные туфельки, лежала кудрявая белоснежная овечка с розовым бантом, а с террасы, в нескольких ярдах от королевы, смотрела бело-коричневая корова. Прямо перед ее величеством были разложены желтые шелковые подушки, на них крепко спал Людовик-Карл.

Такая лирическая картина ошарашила Жан-Марка. Его поразила не так деревенька Ле-Амо, как королева. Мария-Антуанетта оказалась совсем не такой, какой он ее себе представлял. Женщина, сидевшая рядом со столиком из розового дерева в простом белом муслиновом платье с белым шелковым поясом, выглядела почтенной дамой. Экстравагантно смотрелась лишь огромная соломенная шляпа с кудрявыми белыми перьями. Пепельно-русые волосы королевы были не напудрены, а зачесаны назад по последней моде.

Жюльетта, приблизившись к королеве, сделала реверанс. Мария-Антуанетта подняла глаза с лукавой улыбкой.

– Стало быть, вы сочли уместным проводить вашего бравого спасителя ко мне, Жюльетта.

– Это месье Жан-Марк Андреас, ваше величество. – Жюльетта опустилась рядом с кипой подушек, поближе к Людовику-Карлу. – О, он спит! А я хотела поиграть с ним.

Королева весело покачала головой:

– Почему вам так нравятся малыши, а на старших детей вы не обращаете внимания?

– Маленькие дети еще добры и искренни. Наверное, жестокости им надо учиться. – Жюльетта ласково погладила шелковистые волосы мальчика. – И Людовик-Карл меня тоже любит.

Королева устремила взгляд на Жан-Марка.

– Здравствуйте, месье Андреас. Мы очень рады приветствовать вас в Версале. Мы всегда рады видеть таких смелых мужчин. И мы перед вами в большом долгу.

Жан-Марк низко поклонился.

– Очень любезно со стороны вашего величества принять меня. Я был счастлив услужить вам.

– Но не настолько, чтобы не желать награды. Жюльетта сказала, что вы хотите обратиться ко мне с просьбой. – Мария-Антуанетта протянула руку и погладила по голове лежавшего у ее ног ягненка с розовой ленточкой. – Что такого могу дать вам я, чего не мог бы мой муж?

Жан-Марк поколебался, затем выпалил:

– Я хотел бы купить Танцующий ветер.

Глаза королевы потемнели.

– Вы, наверное, шутите. Танцующий ветер принадлежит французскому королевскому двору почти три столетия.

– И гораздо дольше принадлежал семье Андреас.

– Вы ставите под сомнение наше право на владение этой статуэткой?

Жан-Марк покачал головой:

– В 1507 году Танцующий ветер был подарен Людовику XII Лоренцо Вазаро, а тот, в свою очередь, получил его в подарок от Лионелло Андреаса. Однако мы очень хотели бы вернуть статуэтку нашей семье. Танцующий ветер всегда был заветным желанием отца. У него страсть к античным раритетам. Он хотел приобрести статуэтку у отца его величества, однако получил отказ. – Жан-Марк помолчал. – Я счел, что сейчас прекрасная возможность повторить предложение семьи Андреас.

Королева сжала губы.

– Зачем вам еще одно сокровище? Семья Андреар богата как Крез со всеми своими судовыми верфями и виноградниками, да и вы утроили фамильное состояние, распространив свою деятельность на ростовщичество и банковское дело.

Жан-Марк наклонил голову:

– Ваше величество хорошо информированы.

– Я не столь уж невежественна. Мой муж серьезно полагается на мои суждения и советы. – Королева нахмурилась. – Я очень люблю эту статуэтку и не намерена с ней расставаться, и я верю, что она приносит удачу королевскому дому.

– Неужели?

Мария-Антуанетта энергично кивнула.

– Отец моего мужа незадолго до смерти отдал статуэтку на попечение мадам Дюбарри. Вам не кажется, что это что-то значит?

– Люди смертны. Даже короли.

– Он не должен был расставаться со статуэткой и отдавать ее этой женщине. После его смерти я забрала у нее Танцующий ветер, а ее сослала в монастырь.

– Я слышал об этом.

– Это вам не предмет для шуток.

– Простите меня, ваше величество. Признаюсь, мысль о Жанне Дюбарри в монастыре кажется мне забавной. Вы, должно быть, и сами пришли к заключению, что монастырь – совершенно неподходящее для нее место, выпустив ее спустя короткое время.

– Я не лишена доброты.

– Уверен, что вы само милосердие и благородство.

– Что ж, сама я в то время была очень счастлива, – смягчилась королева. – Всего лишь через несколько лет после того, как я вернула статуэтку, я обнаружила, что жду ребенка.

Жан-Марк быстро подавил удивление. Было широко известно, что Людовик сделал свой брак полноценным только после хирургического вмешательства. Королева же говорила так, словно верила, что рождением своих возлюбленных детей она обязана статуэтке.

– Могу ли я предположить, что счастливое материнство могло произойти вследствие стечения обстоятельств, а не потому, что был возвращен Танцующий ветер?..

– Нет, не можете! – резко оборвала его Мария-Антуанетта. – И я не расстанусь со своей статуэткой. – Она постаралась улыбнуться. – Однако я не могу отпустить вас ни о чем после той услуги, которую вы мне оказали. А что, если мы выдадим вам грамоту на дворянство? Тогда вам не придется платить налоги. Насколько я понимаю, вы, буржуа, всегда стремитесь этого избежать.

– Ваше величество слишком добры.

– Что ж, тогда вы получите грамоту, – с удовлетворением заявила королева. – Решено.

Жан-Марк с сожалением покачал головой:

– Я простой человек и чувствовал бы себя неуютно в таком августейшем обществе.

– Вы насмехаетесь над честью, которую я вам оказываю? – Голос королевы дрожал от сдерживаемого гнева.

– Ни в коем случае. Однако предпочитаю оставаться тем, кто я есть.

– Вы просто высокомерный выскочка…

Жюльетта вдруг наклонилась над малышом, тот пошевельнулся и что-то пробормотал.

Лицо королевы озарила нежная улыбка. Она взглянула на сына.

– Ш-ш-ш, Людовик-Карл. Что случилось, Жюльетта?

– Полагаю, его разбудил ваш голос. – Жюльетта, не поднимая глаз, подтыкала кружевное стеганое покрывало.

– Успокойся, малыш. – Лицо Марии-Антуанетты сияло любовью. – Все в порядке. – Мальчик снова заснул, и королева подняла глаза на Жан-Марка. – Вы не примете грамоту?

– Могу я выдвинуть другое предложение? – Жан-Марк старательно прятал владевшее им напряжение. – Двор отчаянно нуждается в средствах для выплаты военных долгов. Предположим, я дам его величеству деньги, требующиеся ему, в качестве займа, и добавлю еще миллион ливров, чтобы подсластить сделку. – Он понизил голос:

– Умоляю ваше величество подумать еще раз.

– Умоляете? Должно быть, вам очень нужен Танцующий ветер.

– Мой отец очень болен.

– Великолепное предложение! – Королева задумчиво смотрела на Жан-Марка. – Я не расстанусь с ним.

– Два миллиона.

Мария-Антуанетта нахмурилась.

– Покончим с этим. Я не какая-нибудь торговка из лавки.

Жан-Марк знал, что зашел слишком далеко, но им двигало отчаяние.

– Как угодно, ваше величество. Мой отец будет очень разочарован. – Он помедлил. – Если вы по-прежнему желаете наградить меня, то у меня есть еще одна просьба. – Он сделал знак Катрин выйти вперед. – Это моя родственница Катрин Вазаро.

Выражение лица Марии-Антуанетты, когда Катрин выступила вперед и сделала реверанс, смягчилось. Девушка выпрямилась. Королева взглянула в широко расставленные глаза Катрин, на ее светло-русые волосы, уложенные короной вокруг головы.

– Прелестное дитя. Вы хотите, чтобы я подыскала ей место при дворе?

Жан-Марк покачал головой:

– Мне стало известно, что вас заинтересовал некий монастырь – аббатство Де-ла-Рен вблизи Парижа, где юные дамы благородного происхождения получают образование более чем неординарное. Не используете ли вы свое влияние на преподобную мать, чтобы моя кузина Катрин была принята в монастырь?