Пьянящий вкус жизни (Сильнее времени) - Джоансен Айрис. Страница 7

– Вам уже приходилось этим заниматься?

– Нет. Но я потратил почти неделю и посетил большинство сортировочно-упаковочных фирм в Париже. Два дня я знакомился с рекламными агентствами, которые занимались продажей духов «Наваждение». И еще неделя у меня ушла на то, чтобы побывать у ваших соседей на юге, где выращивают розы и жасмин для «Шанель номер пять». Конечно, маловато, чтобы стать знатоком в этой области, – заметил он мимоходом. – Но я умею взвешивать все «за» и «против» и быстро разбираюсь в тонкостях того, чем начинаю заниматься.

– Вы играете на бирже?

– Приходилось. – Он приподнял брови. – Странно. Такое впечатление, что вы как будто не очень-то обрадовались моему предложению.

Она с сомнением покачала головой:

– Вы не даете мне времени опомниться. Но что-то тут не так. Словно в сказке. Вдруг появляется некто и ни с того ни с сего предлагает деньги… Так в жизни не бывает. Судя по всему, вы беседовали с нашими банкирами, и вам должно быть известно, что Вазаро заложено.

– Да нет. Банкиры в Каннах не болтливы. Я добыл эту информацию из других источников. Оттуда же мне стало известно, что вы задерживаете выплаты по закладной. – Он усмехнулся. – Звучит как в старинной мелодраме.

– Боюсь, что не улавливаю весь юмор данной ситуации, – сухо сказала Кэтлин. – Но если продолжать в этом же духе, то себе вы, наверное, отводите роль опереточного злодея?

– Вот, значит, каким образом вы воспринимаете мое предложение. – Взгляд Алекса скользнул по Жаку, который все еще продолжал работать в поле, и снова вернулся к Кэтлин. – Я не требую, чтобы вы, закрыв глаза, немедленно соглашались сотрудничать со мной. Было бы глупо надеяться, что деловая женщина пойдет на это.

– Верно.

– Тогда давайте перейдем сразу к сути. Я намерен вложить деньги в рекламную кампанию, которую собираюсь развернуть в полную силу своих возможностей. Взамен я хочу получить двадцать пять процентов от прибыли с продажи духов в течение первых пяти лет. Согласны?

– Нет. – У нее перехватило дыхание. – Мне надо все обдумать. Я не могу решить сразу… Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Что-то тут не так.

– Но что? Я просто хочу, чтобы вы позволили моим деньгам работать на нас обоих.

– Я понятия не имею, кто вы. В то время как вы очень хорошо осведомлены о всех наших делах. Естественно, возникает сомнение, зачем вам вкладывать капитал в мой проект? А вдруг вы занимаетесь какими-то незаконными операциями и теперь решили отмыть свои деньги. Например, вы нажили деньги на продаже наркотиков…

Он расхохотался:

– Существуют более простые способы отбивать дурной запах у неправедных доходов, для этого не обязательно вкладывать их в дорогостоящее и рискованное производство духов.

– Вы говорите с большим знанием дела. Чувствуется, что вы знаете толк в этом.

– Уверяю вас, мои деньги ничем не пахнут. Я пишу романы. – Он вынул визитную карточку из кармана пиджака. – Деньги на рекламу я сниму со своего счета в женевском банке. – Следом за карточкой он вынул ручку с золотым пером и быстро написал ряд цифр. – Позвоните по этому номеру и спросите месье Ганоля – вице-президента банка. Он ответит вам, правда ли, что деньги на мой счет переведены прямиком из издательства в Нью-Йорке.

Кэтлин взяла карточку, стараясь унять дрожь в пальцах. Может быть, этот Каразов и в самом деле просто не знает, чем ему заняться. И она совершит непростительную глупость, упустив удачу, что сама приплыла к ней в руки. Но с другой стороны, трудно понять, чего он хочет на самом деле. Вдруг это какая-то ловушка, и она поступает опрометчиво, согласившись вообще разговаривать с ним.

– Двадцать пять процентов – слишком много! – заявила она.

– Либо вы принимаете мое предложение, либо мы расходимся. Семьдесят пять процентов дохода при успешном ведении дел – это лучше, чем ничего. Если вы откажетесь, то потеряете и Вазаро, и надежду выпустить духи. – Он помолчал. – Чтобы вам проще было решиться, я согласен дать вам двести тысяч долларов взаймы. Этого не хватит, чтобы окончательно расплатиться по закладной, но зато избавит вас от волнений и беспокойства до того момента, пока на ваш счет не начнут поступать деньги от продажи духов.

Волна восторга захлестнула Кэтлин. Она спасет Вазаро!

– Вы серьезно? – почти прошептала она. Алекс кивнул, не отрывая взгляда от ее лица:

– Позвоните в банк и проверьте. После этого мы приступим к обсуждению частностей.

– Я так и сделаю. – От волнения ей трудно было говорить. – Не хотите ли пройти в дом, познакомиться с мамой? Официальная владелица Вазаро – именно она, и на бумагах должна стоять ее подпись.

– Я так и понял. А по сути, все решаете вы.

Кэтлин кивнула:

– Мама не любит вникать в такие вопросы. Она предпочитает, чтобы все решалось само собой. Идемте, – сказала она и почти бегом направилась к двухэтажному каменному особняку, находившемуся неподалеку.

Подходя к дому, Кэтлин обеспокоено думала о том, не слишком ли враждебно она встретила Каразова. Спасение было так близко! Она никогда не простит себе, если упустит такой счастливый случай. Но тут сомнения снова начали одолевать ее, и она резко обернулась к Каразову:

– Почему вы решили вложить деньги именно в парфюмерию? И почему именно Вазаро?

Он помедлил. Легкая тень враждебности промелькнула в его глазах. Но почти тотчас же на губах снова заиграла улыбка.

– Сначала я и представления не имел о таком поместье. Но в тех книгах, что попались мне в руки, упоминалось Вазаро. И чем больше я узнавал про парфюмерное дело, тем больше осознавал, какие возможности таятся здесь. Если с выгодой продать духи, то доходы могут быть просто астрономические.

– Для вас успех – это главное?

Он кивнул.

– А зачем, как вы полагаете, я бы поехал сюда? Земля здесь необыкновенно плодородная. Вы находитесь на грани разорения. Не требуется особой смекалки, чтобы сделать соответствующие выводы. При желании я мог бы, пользуясь таким удобным моментом, даже прибрать к рукам вашу собственность. Но я писатель, а не фермер. – Он помолчал. – Поверьте мне, я не ищу легкой наживы. Меня интересуют только доходы от хорошо налаженного дела. Не вижу ничего странного и нелогичного в своем стремлении заработать…

Кэтлин почувствовала, что его доводы начинают действовать на нее успокаивающе. Все выглядело достаточно убедительно. Испытующе глядя на него, она спросила:

– У вас какой-то особенный акцент. Вы американец? Алекс кивнул:

– Я американский гражданин, но родился в Румынии. Мой отец был русским, мать – румынка. Сейчас я живу в Швейцарии.

– Вы говорили, что пишете книги? В каком жанре…

– Меня интересуют всякого рода тайны, непонятные истории. Литературный псевдоним, которым я пользуюсь, – Алекс Кэлан.

Она покачала головой:

– Простите, к сожалению, никогда не слышала этого имени.

– Жаль. Многие считают, что в своем роде я непревзойденный мастер.

– Так трудно выкроить время на чтение…

Он слегка улыбнулся:

– Слишком много сил и времени уходит на полевые работы? Понимаю. – Он шагнул следом за ней в холл и обвел восхищенным взглядом просторный, полный воздуха и света зал, отметив, насколько продуманно здесь все – от старинной люстры до небольшой овальной фрески на стене. – До чего же красиво! – Он подошел к лестнице, что вела на второй этаж, и коснулся ладонью отполированных временем дубовых перил. – Сразу чувствуется глубокая старина во всем. Начало шестнадцатого столетия?

– Да. Вазаро выстроили в 1509 году; – улыбка озарила лицо Кэтлин. – Конечно, кое-какие пристройки делались, но все не позднее 1815 года. Большая часть мебели трехсотлетней давности. – Она повысила голос и позвала: – Мама!

– Я здесь, Кэтлин! – звонкий голос Катрин донесся из комнаты, что находилась с правой стороны от холла. – Как хорошо, что ты решила пораньше закончить работу! И в чем только у тебя душа держится? – Она появилась на пороге, и тут ее взгляд упал на Алекса. Лицо Катрин тотчас оживилось: – У нас гость?