Живая мишень - Джоансен Айрис. Страница 36

— А что ты думаешь сейчас? Морган покачал головой:

— Хочешь еще кофе?

— А он мне понадобится? Он снова покачал головой:

— Ничего особенно ужасного в тот вечер не произошло. Впрочем, у тебя может быть другое мнение. Моралес остановился в лучшем отеле. Мне было приказано устранить его прямо в номере и забрать небольшой чемоданчик-«дипломат», который он постоянно держал при себе. Предположительно, в нем были деньги — много денег. Но стрелять в отеле оказалось неудобно; кроме того, Моралес там не задержался. Он отправился на небольшую текстильную фабрику на окраине городка. Я последовал за ним. У ворот фабрики его встречал тот самый мужчина со шрамом, которого ты видела в Арапа-хо-Джанкшн. Они вошли внутрь, а мне пришлось ждать снаружи — текстильная фабрика охранялась не хуже, чем Форт-Нокс. Вскоре Моралес вышел — один. Я поехал за ним в город, выбрал удобный момент и… выстрелил.

— Ты убил его?

— Я сделал то, что мне приказали. Но поскольку я не успел выполнить задание до того, как Морадес побывал на фабрике, мне нужно было проверить, не передал ли он деньги мужчине со шрамом.

— И?..

— Никаких денег в «дипломате» не оказалось. Вместо них там лежали три комплекта инженерных планов каких-то сооружений с очень интересными комментариями. Иначе говоря, на планах были помечены места, куда следовало закладывать взрывчатку, чтобы наверняка разрушить то или иное строение. Там даже были рекомендации, взрывчатку какой марки лучше использовать в том или другом случае.

— И что это были за здания?

— Я не знаю. — Морган покачал головой. — Чертежи были помечены только кодами: Z-I, Z-II и Z-III.

— Что же ты сделал с этими документами?

— То, что мне было приказано. Я отвез кейс со всем содержимым своему тогдашнему шефу Элу Лири и доложил ему, что работа выполнена, но денег в чемодане не оказалось — одни бумажки. Мне показалось, Лири был очень недоволен тем, что я открывал кейс, но тогда он мне ничего не сказал. А через два дня меня отправили в Северную Корею с новым заданием. Дальнейшее, я полагаю, тебе хотя бы в общих чертах рассказал Гэлен. В заключение скажу только, что я не связывал эти два задания Друг с другом до тех пор, пока не увидел в газетах сообщение о катастрофе в Арапахо-Джанкшн.

— Что-что? — Алекс насторожилась.

— Два сооружения на планах были какими-то многоэтажными зданиями. Но на плане, помеченном сокращением Z-I, была изображена плотина.

В этом-то я сумел разобраться, хотя моя инженерная подготовка оставляет желать лучшего.

— Господи Иисусе!..

— Впрочем, это могло быть простым совпадением. Ведь согласно докладу экспертной комиссии, в Арапахо не было обнаружено никаких признаков диверсии, никаких следов взрывчатки.

— И ты ничего не предпринял?

— А что я мог? Ведь я в бегах, меня разыскивают за совершение должностного преступления, чтобы пристрелить на месте, как собаку. Вряд ли от меня можно требовать, чтобы я отправился в Арапахо-Джанкшн — расследовать причины катастрофы, которая была во всеуслышание объявлена природным катаклизмом.

— Но ты мог бы сообщить…

— Кому? В ЦРУ? Но ведь если на плане Z-1 была именно плотина в Арапахо, значит, меня нарочно подставили. И заочно приговорили к смерти именно потому, что я имел неосторожность заглянуть в эти планы. Обращаться в ФБР тоже было бы слишком рискованно. — Морган встретился с Алекс взглядом. — Да, я предпочел позаботиться о собственной шкуре! Я — не один из твоих героев. Несколько лет подряд я делал грязную работу, чтобы воздвигнуть надежный барьер между моей страной и мировым злом, и что я получил за это? Удар в спину. Вот почему я сам себя отправил в отставку. А если тебе это не нравится, что ж… это твое личное дело.

— Но ты не можешь так просто устраниться! Это ничего не решает!

— Это решило одну очень важную проблему: буду я жить или умру.

— Тогда почему же ты здесь? Что мешает тебе по-прежнему оставаться над схваткой?

— Бессмысленный вопрос. — Морган пожал плечами. — Я оказался втянутым в это дело, и теперь мне остается либо действовать, либо бросить весла и пойти ко дну.

Алекс нахмурилась:

— Не надо вешать мне лапшу на уши, Морган, у тебя был выбор — до сих пор есть, и ты отлично это знаешь. Ты согласился на предложение Логана только потому, что хотел узнать, является ли плотина в Арапахо объектом Z-I или нет. Ты просто не хочешь мне в этом признаться.

— Не хочу признаться? Интересно — почему?

— Этого я не знаю. Возможно, ты просто боишься: ведь я могу подумать, что на самом деле ты вовсе не такой циник и эгоист, каким хочешь казаться. Но не бойся, этой ошибки я не сделаю. Каждый имеет право на одну оплошность, и я свое право использовала.

Губы Моргана изогнулись в подобии улыбки.

— Что ж, я рад, что мне удалось сохранить мою репутацию. Надеюсь, ты предупредишь меня, если тебе покажется, что я начинаю вести себя, как те выдуманные герои, о которых ты читала в книжках?

Алекс не смогла сдержать улыбки.

— В этом можешь не сомневаться.

Морган в эти минуты выглядел почти по-домашнему; он казался каким-то человечным, и Алекс с трудом подавила желание протянуть руку и дотронуться до него. Вместо этого она поспешно отвернулась и постаралась сменить тему, которая могла стать — и становилась! — слишком опасной:

— Сколько нам придется здесь пробыть?

— Несколько дней, максимум — неделю. Подобные убежища не могут оставаться безопасными слишком долго, особенно когда идет тотальный поиск. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы нас никто не тревожил как можно дольше. Хотя бы до тех пор, пока я не получу сообщение от Гэлена — я просил его отправить в Фэрфакс человека, чтобы кое-что проверить. Переезжать нам придется, это факт, но я бы предпочел знать, куда мы двинемся дальше.

— А сколько нам придется ждать сообщения Гэлена?

— Надеюсь, не слишком долго. У нас почти нет запаса времени. Ты знаешь, что такое цейтнот?

Алекс почувствовала, как у нее в душе шевельнулась паника, но постаралась справиться с ней.

— Только не говори мне, что ты играешь в шахматы!

— Я, конечно, не мистер Кэспэрофф, но когда-то я играл прилично.

Алекс показалось — он специально исковеркал фамилию самого скандального чемпиона мира, чтобы ее подбодрить. Но от этого ей стало только хуже. Впервые в жизни она почувствовала себя дичью, которую травят верховые охотники с собаками, стараясь выгнать на открытое место. А за деревьями ей уже мерещилось поле, на котором она превратится просто в мишень. Даже в Иране, когда ей пришлось бежать, спасая свою жизнь, Алекс не чувствовала себя до такой степени обреченной. Сейчас же все преимущества были на стороне врага, которого она пока не могла даже назвать по имени.

— Ничего, все будет в порядке, — уверенно сказал Морган, наблюдавший за ее лицом. — Слава богу, страна у нас большая, и в ней легко затеряться. Да и люди еще не везде подхватили такую опасную болезнь, как подозрительность. Не знаю, к сожалению или к счастью, но подавляющее большинство американцев похожи на тебя. Простые американцы склонны верить, что вокруг только хорошие парни, и требуется немало усилий, чтобы доказать им обратное.

— Ты, наверное, считаешь это глупостью?

— Если это и глупость, то очень трогательная. Подобное отношение к действительности способно растопить сердце даже такого закоренелого циника, как я. — Он улыбнулся. — А мое сердце, как мы с тобой выяснили, давно превратилось в кусок льда. Поэтому я особенно нуждаюсь в подобного рода… фактах.

Алекс посмотрела на него — и не сразу смогла отвести взгляд. Его глаза были такими же холодными, как и всегда, но вместе с тем он словно просил ее о чем-то. И Алекс внезапно почувствовала, как ее обдало жаром. Ей стоило огромного труда взять себя в руки. О чем, бишь, они говорили?

— Значит, я достаточно глупа, чтобы видеть в людях хорошее, — сказала она, нервно облизав пересохшие губы. — Чем мы займемся, пока Гэлен не свяжется с нами?